– Не уверен, что так можно делать, – с сомнением произнес Мишутин.
– Тогда что ты предлагаешь? Вернуться в поселок и рассказать все властям?
– Хорошая идея, – сказал Мишутин.
– Но на дорогу и выполнение всех формальностей может уйти пара дней, если не больше, – с досадой проговорила Алевтина.
– К тому же менты, скорее всего, проведут расследование, – предположил Виктор, нахмурившись. – Начнут нас допрашивать и все такое.
Вся группа снова в растерянности замолчала.
– Предлагаю выход, – произнес наконец Игорь. – Даже два. Мы можем уйти отсюда, сделав вид, что ничего не случилось. Когда-нибудь старушку найдут, и все оформят без нас.
– Зверский какой-то способ, – проворчал Мишутин, протирая рукавом свитера свои темные очки.
– Есть и другой, – сказал Игорь. – Здесь во дворе, под землей, есть что-то вроде погреба-ледника. Мы отнесем туда старуху и оставим. А уже когда вернемся, все расскажем властям. Звери до погреба не доберутся. – Увидев сомнение в глазах своих товарищей, Игорь развел руками: – Хорошо, тогда решайте сами.
– У нее на голове ссадина, – проговорил вдруг Виктор. – Вон там, над ухом.
Все посмотрели на мертвую старуху.
– Упала, наверное, – предположил Мишутин. – По пьяной лавочке. Потом доползла до кровати, допила водку и уснула.
– Вечным сном, – цинично договорил Игорь. – Так что будем делать, коллеги?
* * *
На то, чтобы спустить старую Элинэ, замотанную в выдубленные шкуры, в черный зев ледника и уложить ее там, ушло не больше получаса. В этой нелегкой работе принимали участие все. Работали молча, сознавая, что все это неправильно, некрасиво и по большому счету чудовищно. Наконец Игорь задвинул ледник тяжелой дубовой крышкой.
– Ну, все, – сказал он устало. – Теперь передохнем и можем отправляться дальше по маршруту. Хотя… – Он посмотрел на Алевтину. – Есть ли теперь смысл снимать этот фильм? Ведь старуха рассказала нам, как все было.
– Ты что! – вскинулась Алевтина. – Наоборот! Теперь фильм станет еще интереснее. Ведь у нас появилась еще одна версия гибели группы Пичугина. И не факт, что она соответствует истине. Наш фильм превратится в настоящее документальное расследование.
– Ну-ну, – хмыкнул Игорь. – Вить, а ты куда потопал? – окликнул он удаляющегося оператора.
– Через минуту вернусь, – огрызнулся тот. И громко проворчал: – Отлить уже спокойно не дадут.
– Можешь не торопиться, – с усмешкой сказал ему вслед Игорь. – Я пока расчехлю ружье и подстрелю чего-нибудь к обеду. После вчерашнего дня колбаса и консервы уже в рот не лезут.
Виктор пошел дальше, пролез сквозь кусты и двинулся вперед по сосняку. Отойдя метров на пятьдесят от своих товарищей, он сунул руку в карман и достал скрученный в узелок целлофановый пакетик с чем-то серовато-белым. Развязал узелок и достал щепотку белого порошка. Огляделся, нет ли кого поблизости, а потом запихал порошок в рот и быстро втер его в десны. Поморщился от горечи. Потом, сжав в руке целлофановую скрутку, привалился спиной к толстому стволу сосны и облегченно прикрыл глаза.
– Наконец-то… – сипло прошептал он, когда наркотик начал действовать.
– Какого хрена ты тут делаешь? – рявкнул у Виктора над ухом недовольный голос Мишутина.
Виктор вздрогнул от неожиданности и выронил на землю пакетик.
– Это у тебя что? – подозрительно спросил Мишутин.
Виктор нагнулся, чтобы поднять пакет с наркотиком, но Мишутин сделал шаг вперед и наступил на пакетик ботинком.
– Убери ногу! – яростно проговорил Виктор. – Ну!
Мишутин стоял перед ним и пристально смотрел ему в глаза сквозь стекла затемненных очков.
– Что в пакете? – хмуро спросил он.
– Не твое дело!
– Наркота? Ты что, взял с собой в экспедицию наркоту?
Несколько секунд мужчины стояли лицом к лицу и смотрели друг другу в глаза, словно прикидывая свои шансы на победу в грядущей схватке. Мишутин был на полголовы вышел Виктора. К тому же он был жилист и мускулист, а Виктор – рыхл и мягкотел, как типичный горожанин, не дружащий со спортом и обожающий пиццу и горячие бутерброды.
– Так ты уберешь ногу? – тихо и угрюмо спросил Виктор.
– Уберу, – ответил Мишутин. – Но сначала ты мне расскажешь, что все это значит. Какие у тебя проблемы?
– Хочешь знать, какие у меня проблемы? – Неожиданно Виктор вспылил. – Такие проблемы, какие тебе и не снились! – яростно произнес он. – Думаешь, я просто так поперся с вами в эту чертову тайгу? Повелся на ваши жалкие копейки?
– Если нет, тогда почему?
– Да потому что я в бегах! Моего друга взяли на торговле коксом, а товар он хранил у меня! Я хожу под статьей, ясно тебе?
Мишутин несколько секунд молчал.
– Значит, ты замазан? – выговорил он наконец.
– Да! По самые уши! Так ты отдашь мне пакет?
Мишутин убрал ногу с целлофанового пакетика и отошел на шаг в сторону. Виктор нагнулся и поднял пакетик с земли.
– Лучше никому не рассказывай, – сказал он, выпрямившись. – Хотя мне плевать.
Он сунул пакетик в карман и двинулся прочь. Когда Виктор проходил мимо Мишутина, тот вдруг шагнул к нему, молниеносно обхватил его предплечьем левой руки за шею, а правой резко крутанул ему голову. Раздался хруст сломанного позвонка, ноги Виктора подкосились, и он замертво повалился на жухлую траву.
– Твою мать! – раздался изумленный голос Игоря.
Мишутин обернулся. Игорь стоял в пятнадцати шагах от него, возле засохшего куста бузины, и держал Мишутина на прицеле своего шестнадцатикалиберного МЦ-21.
– Отошел от него! – крикнул Игорь. – Быстро!
– Я его не трогал, – сказал Мишутин. – Он упал. Я нагнулся, чтобы его поднять.
– Хватит меня лечить! Я видел, как ты его убил! Отошел от него! Ну!
Мишутин послушно отошел от трупа Виктора на два шага. Игорь пристально смотрел ему в лицо.
– Кто ты такой? – спросил он. – Говори!
Мишутин поправил пальцем темные очки.
– Я Алексей Мишутин. Ваш реквизитор.
– За что ты его убил? Отвечать!
Внезапно Мишутин усмехнулся и опустил руки. Большой камень, зажатый худой женской рукой, описал дугу и обрушился Игорю на голову. Тот выронил ружье и покачнулся. Кровь из разбитой головы стекла ему на лицо. Он повернул голову и посмотрел на Алевтину. Она все еще сжимала в руке камень.
– Ты? – изумленно прохрипел Игорь. – Почему?
Мишутин неторопливо подошел к Игорю, поднял с земли ружье, уткнул его дулом Игорю в затылок и нажал на спуск.
Пуля разнесла проводнику полголовы. Когда Игорь рухнул на землю, Мишутин опустил ружье и с улыбкой посмотрел на Алевтину.
– Ты вовремя подоспела, – сказал он.
Алевтина отшвырнула в сторону камень. Продолжая улыбаться, Мишутин подошел к ней и поцеловал ее в губы.
– Ты был неосторожен, – произнесла она.
– Да, – признал убийца. – Теряю хватку. Хорошо, что у меня есть ты.
– Ты стал слишком часто ошибаться, – настаивала на своем Алевтина.
– Что ж… Наверное, мне пора на покой. Вот закончу это дело и уйду на пенсию. – Мишутин усмехнулся. – Твоя идея со съемкой фильма оказалась очень удачной.
– Мы упустили объект, – сухо проговорила Алевтина.
– Ничего. Я знаю, куда они ушли. Мы без труда их нагоним.
– Как думаешь, они знали, что мы придем?
– Догадывались. Ты собирай вещи, а я отнесу трупы в овраг.
– Зачем? Здесь дикие места. А этих… – она кивнула на тела Виктора и Игоря, – все равно сожрут звери.
– Знаю. Но пусть они сделают это в овраге. Осторожность не бывает лишней.
В промозглом осеннем лесу было холодно, как в земляной могиле. Над темной тайгой стлались низкие грязные облака.
Мишутин замедлил шаг. Потом совсем остановился, присел на корточки и тщательно осмотрел траву.
– Снова кровь? – спросила Алевтина.
– Да. Парень сильно ранен.
Она хмыкнула:
– Не удивительно. Ты же видел труп медведя. Это просто чудовище какое-то! Не представляю, как парень его уложил?
– Ну, он ведь охотник. А охотник должен охотиться. – Алексей выпрямился и поправил на плече короткоствольный автомат «Heckler und Koch», который до этого таскал в своем туристическом рюкзаке. – Не хотел бы я оказаться на его месте.
– Ты про медведя или про этого ханта? – уточнила Алевтина.
– Про обоих. Кстати, этот парень не хант, он манси.
– А какая разница?
Мишутин, не отвечая, оглядел окутанный туманом лес.
– Как тебе удается так хорошо здесь ориентироваться? – спросила Алевтина. – Ты ведь городской житель.
– Ты многого про меня не знаешь, – сказал Мишутин. – Я вырос в деревне, в трехстах километрах от Москвы.
– Но это было давно.
– И что с того? У меня очень хорошая память. К тому же я часто выбираюсь на охоту.
– И еще играешь в пейнтбол, – улыбнулась Алевтина.
Мишутин ничего на это не сказал. Тогда Алевтина осторожно спросила:
– Ты правда решил уйти на пенсию?
Он посмотрел ей в лицо и проговорил не без иронии:
