Ресторан «Масло» назывался так вовсе не потому, что все блюда готовились там на оливковом масле. Или на сливочном. Или еще на каком-нибудь, более экзотическом. Нет, имя ресторану дали картины. Очень приличные копии великих картин, написанных исключительно маслом. Картины висели везде — в холле, в большом зале и в двух банкетных, поменьше. Картины были разные — портреты, пейзажи и натюрморты, большие и маленькие, жанровые сценки и этюды.
На стоянке у ресторана машин было немного, как видно, посетители, предпочитая основательно изучить винную карту, домой уезжали на такси. Тимофей Кочетков решительно пересек парковку и подошел к двери. За стеклянной дверью маячил представительный швейцар с каменным выражением лица, который при виде Тимофея не сделал никаких попыток дверь открыть.
Что ж, Тимофей Кочетков человек не гордый, может и сам себя обслужить.
— И куда? — швейцар разлепил плотно сжатые губы. — Неясно, что ли, что это вход для гостей? А тебе, дядя, нужно со двора.
— Нет уж, мне как раз нужно сюда! — сказал Тимофей. — Потому как я — самый настоящий гость.
Швейцар пренебрежительно хмыкнул и сложил руки на груди, как Наполеон.
— Гость, значит? — спросил он.
— Ага, — безмятежно ответил Тимофей. — Имеете что-то против?
Швейцар взглядом показал, что он много чего имеет против, однако открыто хамить не стал.
— У вас ресторан? — спросил Тимофей.
— Ресторан, — не мог не согласиться швейцар.
— Люди обедают?
— Ну, обедают, — снова пришлось согласиться швейцару.
— Ну так отойди в сторонку, дай пройти, я тоже пообедать хочу.
— Ну, настырный какой! — В голосе швейцара проявились вполне человеческие нотки. — Дядя, да ведь пивка попить тебе дешевле встанет вон там, через дорогу!
— Спасибо, конечно, за заботу, — решительно сказал Тимофей, — но мне сюда надо.
— Ладно, сейчас позову Алину Дмитриевну, она все решит, — швейцар отвернулся с видом Понтия Пилата, который умывает руки.
— А кто это?
— А это метрдотель, вот с ней и разговаривай.
В холле уже появилась высокая худая женщина с неприязненно поджатыми узкими губами. На женщине был серый сугубо деловой костюм и очки без оправы, из-за которых глаза ее, и так небольшие, казались еще меньше.
— Тощевата для метрдотеля она что-то, — вполголоса сказал Тимофей, — солидности настоящей нету. Опять же очками своими всех посетителей распугает.
Швейцар согласно хмыкнул и тут же испуганно огляделся по сторонам.
— В чем дело? — холодно спросила женщина, приблизившись.
— Да вот, Алина Дмитриевна, этот гражданин хочет в ресторане пообедать… — швейцар указал на Тимофея.
— Мест нет! — сказала женщина, не разжимая губ.
— Как это — мест нет? — Тимофей вылупил на нее глаза. — Как это — нет, когда целый зал пустой?
Швейцар, стоя в дверях, вполне успешно перекрывал обзор, Алина Дмитриевна же была вполовину его худее, так что через просвет Тимофей мог видеть зал. Зал и правда был пустоват, только несколько столиков занято. Ага, вон и Симонка сидит напротив того парня и головой вертит, его, Тимофея, ждет.
Если при виде презрительно поджатых губ Алины Дмитриевны Тимофею захотелось плюнуть на все и уйти из ресторана, обозвав эту ведьму неприличными словами, то сейчас он взял себя в руки. Так не пойдет, Симона на него надеется, он не может ее бросить.
— Мест нет, — повторила метрдотель ледяным тоном, — ничего не могу для вас сделать.
— Можете, — не согласился Тимофей, — поищите по залу, авось и найдется местечко. А я пока тут подожду.
Тимофей переглянулся со швейцаром, и тот едва заметно ему подмигнул — мол, не тушуйся, дядя, стой на своем, приструни эту стерву сушеную!
В это время с улицы подошли двое мужчин, один — постарше, с внушительным животом, второй — помоложе и покрепче. Сразу видно — бизнесмен средней руки пригласил нужного чиновника пообедать.
Сам бы он сюда обедать нипочем не пошел — этак и в трубу вылететь недолго, но чиновник привык уже к дорогим ресторанам, не в забегаловку же вести, себе дороже обойдется.
Алина Дмитриевна посторонилась, те двое прошли в холл, Тимофей просочился за ними, поскольку швейцар замешкался, за что удостоился от Алины Дмитриевны змеиного взгляда.
Гардеробщик принял от тех двоих одежду, Тимофей тоже снял свою куртку и не торопясь пригладил волосы перед зеркалом. Он увидел, как Алина Дмитриевна зловеще блеснула очками на швейцара, но не стала пререкаться с Тимофеем при посетителях. Тех-то она приветствовала любезной улыбкой. То есть она только пыталась улыбнуться приветливо, но у нее это плохо получилось. Во всяком случае, бизнесмен едва заметно поморщился, проходя мимо. Чиновник никак не отреагировал, он Алину просто не заметил.
— Проходите, — процедила Алина Дмитриевна, когда те двое вошли в зал. Тотчас к ним устремился солидный официант и увел к заказанному столику. Тимофей пошел сам, услышав краем уха, как Алина Дмитриевна шипит швейцару, что она с ним потом разберется.
— А я что? — громко возмущался швейцар. — Как было велено, я вас позвал!
— Тихо ты! — цыкнула Алина и захлопнула дверь в холл, едва не наподдав Тимофею под зад.
Поскольку зал ресторана был почти пуст, Тимофей выбрал самый удобный столик, откуда он мог прекрасно видеть Симону и ее собеседника. Но едва он расположился за этим столом, к нему подошел молодой официант и сквозь зубы процедил:
— Этот стол заказан.
— Что-то я не вижу… — начал было Тимофей, но официант поставил посредине стола табличку «Заказано».
— Пересядьте, пожалуйста, вон туда! — и он показал на стол, расположенный под лестницей, ведущей на второй этаж.
— Почему именно туда? — осведомился Тимофей, постепенно накаляясь. — Мне тот стол не нравится!
— Остальные столы заняты, — отрезал официант.
Тимофей хотел было высказать парню все, что он думает конкретно о нем и в целом о порядках в ресторане, но вспомнил, что он находится здесь, чтобы подстраховать Симону, и поэтому ему нельзя поднимать шум и привлекать к себе внимание.
Тимофей встал и послушно пересел под лестницу, однако он решил, что официанту и остальному персоналу это даром не пройдет.
Официант швырнул перед ним меню и хотел было уйти, но Тимофей остановил его:
— Эй, любезный, кто так стол накрывает?
— А в чем дело? — удивленно осведомился парень.
Как уже говорилось, жен у Тимофея было столько, что он и сам иногда в них путался. В данный момент была Люся — классный повар, так что Тимофей прекрасно разбирался в еде. Еще была Маша, которая очень увлекалась домашним хозяйством и не интересовалась больше ничем. По телевизору она смотрела только передачи «Школа ремонта» и «Спросите мастера», а на сон грядущий предпочитала почитать книжки типа «Советы хорошей хозяйке».
Хуже всего было то, что Маша зачитывала все эти советы вслух. Тимофей в свое время развелся с Машей именно из-за того, что ему осточертели все эти вопросы — как правильно накрыть стол и что нужно положить в меховые сапоги, чтобы за зиму не съела их моль и они не пахли бы нафталином.
Сейчас все пригодилось, и Тимофей помянул Машу про себя добрым словом.
— Ресторан у вас вроде бы приличный, — начал он, — стол должен быть накрыт в три стекла, и приборы должны лежать по порядку — справа рядом с тарелкой столовый нож, потом рыбный, потом закусочный, слева вилки в таком же порядке, ручки приборов должны быть в двух сантиметрах от края стола, а тут что творится?
— Что? — растерянно переспросил официант.
— От края стола до ручек три сантиметра! — возмущенно проговорил Тимофей. — А ножи? Кто так кладет ножи? Они повернуты лезвием от тарелки! Безобразие! А салфетка? Салфетка должна быть сложена корабликом, а ты ее просто швырнул на стол! Вот так! — Тимофей ловко свернул салфетку. — Ладно, свободен, подойдешь через пять минут, когда я буду готов сделать заказ!
Официант, удивленно хлопая глазами, отошел от стола.
Тимофей раскрыл меню.
Цены в этом ресторане не просто кусались — у них была хватка, как у породистых бультерьеров. Тимофей крякнул, но решил не ударить лицом в грязь. Пусть он пробьет брешь в своем бюджете, но поставит на место эту наглую компанию!
Он поманил официанта согнутым пальцем и распорядился:
— Значит, так. Сперва подашь мне салат «нисуаз», но только чтобы яйца не куриные, а перепелиные. Потом, пожалуй, луковый суп. Как главное блюдо я возьму баклажаны по-гасконски — хочется чего-нибудь полегче, а на десерт — крем-брюле, только настоящее крем-брюле! Насчет кофе я пока подумаю. Все понял?
— Все понял, — отозвался официант, постепенно проникаясь уважением к странному клиенту, — «нисуаз» с перепелиным яйцом, луковый суп, гасконские баклажаны, крем-брюле…
