забыл. Этот город никого не отпускал и за свободу требовал все, и даже больше.
Тихой поступью подойдя к лежавшему в отключке Форману, он перевернул его на спину, чтобы Куки ненароком не захлебнулся в луже собравшейся на тротуаре воды. Мастерс умудрился разукрасить физиономию Куки одним ударом немаленького кулака, и по смуглой коже разбитого лица текла алая кровь, размываемая апрельским ливнем.
Он был согласен с Форманом. Хрен тебе на глупую рожу, Мастерс, раз Джером так уверовал в чудесное спасение. Присев рядом с Форманом, он наклонился, вытирая кровь с разбитой губы тонкими пальцами.
– Ты слышал его, Джейсон. Подул северный ветер, и он не пощадит никого, – шепотом, тонувшем в непрекращавшемся дожде, подтвердил он опасения сбежавшей крысы. Выудив из кармана Формана телефон, было несложно отыскать нужный номер.
Исходящий вызов «Мэймэй»
Он перезвонил несколько раз, но линия была занята. После звонка Мастерсу в трубке так же раздавались короткие гудки.
– Не волнуйся, Джейсон, я о них позабочусь. Наш туповатый Ромео носа из Нордэма не высунет, и уж точно не посмеет прихватить с собой Мэймэй, – и засунул телефон в нагрудный карман куртки Формана, чтобы он не намок. – Вот скажи мне, Джейсон, с какой высоты больнее всего падать? – разговаривал он с отключившимся Форманом, перенося кровь с его лица на свое, и размазывал ее по бледной коже. – Правильно. С наибольшей. Ты еще в самом начале пути, падать тебе будет совсем не больно, верно? – от нехитрых манипуляций половина лица оказалась измазана настолько сильно, что спантанный комуфляж для образа жертвы вполне походил на настоящее ранение.
Алые пятна выделялись яркими разводами на худом лице. Заподозрить, что это чужая кровь, а не его собственная, беглому взгляду не представлялось возможным.
– Умереть – для тебя это слишком просто, Форман, – отствив Джесона лежать под проливным дождем, он поднялся на ноги и вышел из переулка.
Из-за ливня трафик главной улицы сильно замедлился. Отследить, в какую сторону поехал Мастерс, оказалось очень просто, как и найти околачивавшийся неподалеку патруль. На плечи подернувшихся копов возлагалась миссия задержать Ромео, решившего неожиданного свалить с незакрытым счетом.
– Настал твой черед падать, Эм, – дожидавшись, когда копы отъедут от зоны охвата камер наружки ломбарда, с глубоким вздохом он почти прыгнул под колеса патрульной машины, резко затормозившей перед ним.
– Помогите, прошу вас, офицер! – он вцепился в выбежавшего к нему навстречу полицейского мертвой хваткой.
– Сэр, объясните, что у вас случилось, и желательно спокойно, – стандартное приветствие для жертвы, вытирающей кровь с лица. – Нас вас напали?
– Да, – он засомневаясь в эффективности плана, но ничего, кроме как упрятать Джерома за решетку на пару-тройку дней, в голову так и не пришло. – Да! – уже уверенно для скептически настроенного копа.
Наблюдать за постановкой театра абсурда из-за угла с другой стороны улицы оказалось скучнее, чем предполагалось. Безмозглые копы даже не стали разбираться с подозреваемым и сразу открыли огонь на поражение. Этого и следовало ожидать, сказав копам, что нападавший «здоровый черный парень» – в старом городе черное всегда будет слишком черным. Стереотипы сработали, победив логику. В этом и состоял просчет. Предполагалось, что копы просто отвезут Джерома в участок, но все вышло, как вышло. Осталось лишь смотреть из суфлерской будки на окончание спектакля с примой в главной роли. Забытая на лице кровь отслужила свое и уже запеклась черной коркой, а глупышка все лежала рядом с Мастерсом, обнимая его окровавленное тело, и даже не думала уходить.
– Вставай, – вырвалось у него тихое, но злобное рычание. – Поднимался, Эванс! Поднимайся, черт тебя дери! – с гневом пришла готовность сорваться с места в сторону лежащей рядом с телом идиотки и сорвать перфоманс. – Чёрт, Мэймэй, вставай! – его «Браво» и «Бис». Вокруг оглушающие аплодисменты из выстрелов, упавшие цветы на сцене, а она продолжала мокнуть в луже крови, засыпанная стеклом разбитых окон Посейдона.
В шаге из суфлерской будки на авансцену Форман опередил его и затащил tā de bái mèimei из-под огня в переулок, служивший укрытием главному режиссеру. Пришлось быстро менять локацию и прятаться за мусорными баками, хотя останься он на самом виду, Форман вряд ли бы заметил чье-то присутствие – слишком увлекся спасением Мэймэй.
– Нет, нужно вернуться и помочь ему, Куки, стой! – от ее голоса все внутри оцепенело.
«Не дай ей уйти, Форман! Иначе, ты – следующий!» – единственная мысль, поглотившая сознание. Быстро выглянув из-за баков, он тут же скрылся снова: приклад пистолета Куки очень быстро приблизился к её лицу, успокоив всех в радиусе слышимости девчачьего визга. Закинув тощую девчонку на плечо, Форман быстро ретировался. В переулке остался лишь северный ветер, чье возвращение для Джерома Мастерса стало фатальным.
Он не хотел Джерому смерти. Возмездие нашло его само: одарило покоем вместо ожидания отмщения. Так даже лучше. Милосерднее. Все вышло, как вышло. Следовало учесть нюансы работы копов в Северном Нордэме и помнить, что черное здесь всегда слишком черное. Прислонившись плечом к кирпичной стене, он ждал, когда ребята с улицы сделают за него грязную работу и изрешетят патрульных, вытрясавших из местных последние гроши.
В тот день все шло не так, как задумывалось. Пришлось торопиться и набрасывать сценарий на коленке. Хотя, возможно, паскуда судьба имела совершенно иное представление понятия возмездие и умело воплотила его в жизнь. Ему оставалось смотреть на кроваво-красные лужи на брусчатке, что казались почти черными в сгустившихся апрельских сумерках.
Циклон, пришедший с Атлантики, накрыл весь северо-восток страны. Нью-Джерси досталось в особенности. Ветер пригнал теплый морской воздух. С ним в город пожаловала непродолжительная декабрьская оттепель, служившая короткой передышкой перед холодной зимой, ожидаемой в этом году согласно прогнозам. В минувшем ноябре температура опускалась ниже привычных для Нордэма в межсезонье отметок. Исключение составляла осень пять лет назад, и если судить по прошлым годам, то эта оттепель продлиться очень недолго.
– Иди и убейся об бетонную стену! – выругалась Эванс, поднимаясь с постели и открывая ноутбук.
За окном стояла глубокая ночь. Эванс уже поужинала немаленькой горсткой разноцветных таблеток, чтобы наконец-то выспаться на этом свете, а не дожидаться того. Но, видимо, кое-кто имел иное видение режима сна, раз звонил ночью по скайпу.
– И я бесконечно рад тебя слышать, Мэймэй, – приветствовал ее Форман. – Сама сказала, звонить, если потребуется, – раскладывая снимки с места деяний киллера и делая пометки, он даже не поднял лицо к монитору, передавашему изображенние сонной и взъерошенной подруги со взглядом, способным испепелить даже по средствам цифровой связи.
– Полтретьего ночи? – возмущенно провопила Эванс, всмотревшись в циферблат взятых с тумбы
