вулкана, в котором Кобальтовое Пламя стала собой и из которого черпала свои силы.
Вдохновительница, все еще спиной к нему, шагнула с веранды вниз. И через всю веранду устремилась за ней гора черного меха.
Джаспер у ног Райлана издал звук. Не рычание, не предупреждающий лай, а как если бы собака ахнула от изумления.
Потом он задрожал. Райлан посмотрел вниз, хотел было успокоить пса, но Джаспер ринулся вперед.
От этого рывка Райлан дернулся, сделал два шага, чуть не падая.
– Ну ты!
Этот выкрик, устремленные вперед собака и человек заставили женщину обернуться. Она поправила темные очки и засмеялась:
– Райлан? Райлан Уэллс!
Эдриен Риццо, подумал он, дергая поводок в попытках сдержать собаку. Да, это лицо впечатляет. Эдриен всегда умела выглядеть потрясно.
– Привет, Эдриен, прости. Не знаю, что на него нашло. Он не кусается.
Джаспер хлопнулся на брюхо у ступеней веранды и пополз к черной горе.
– Она тоже. – Эдриен наклонила голову, глядя, как Джаспер простирается у ног Сэди. – Что это он делает?
– Не знаю.
– Похоже, предложение руки и сердца. – Вторая женщина сошла с веранды. У нее были длинные косы, завязанные на затылке, и мальчик лет четырех одной рукой обнимал ее ногу, а в другой держал пластиковый молоток.
Сэди положила массивную лапу на голову Джаспера, покосившись на Эдриен.
– Мне кажется, она ему говорит, чтобы взял себя в руки. Они же еще даже не представлены. Ее зовут Сэди.
– А это Джаспер. Джаспер, перестань. Не теряй достоинства.
– Не сомневаюсь, что у него звезды в глазах замелькали. С приездом, Райлан.
– Спасибо. Извини, что помешал.
– Нисколько. Я вышла пробежаться и заглянула сюда. Это Тиша Кирк и Финеас Грант. Тиша и Финеас, это Райлан Уэллс.
– Очень приятно. – Тиша улыбнулась ему. – С Майей и Джен я знакома и рада, что вы вернулись.
– Мы тоже рады. Я вообще-то шел смотреть соседний дом.
– Там красота! – Тиша посмотрела на Финеаса, который сел на доски забивать невидимые гвозди.
– Я должен сделать эту работу! – сурово провозгласил он.
– Я его видела много раз, но мельком, – продолжала Тиша. – Марк отлично работает. У вас двое детей?
– Да, семь и пять. Ну, почти восемь и шесть.
– Это будет здорово – иметь детей по соседству.
Финеас перестал стучать и серьезным голосом объявил:
– Надо покакать.
И направился к дому.
– Извините, надо покакать.
Тиша поспешила за ним.
– Ну, что ж делать. – Эдриен, смеясь, сошла с веранды. – Мне тоже надо домой, но мой дед будет очень рад тебя увидеть, и твоих детей, и твоего сраженного любовью пса.
– Он никогда так себя не вел. Но она действительно очень впечатляет.
– Секси-Сэди. Тиша насчет дома права – я его тоже видела. Хороший дом. Соседи? – Она махнула рукой в сторону дома Тиши, откуда доносилась музыка – фортепьяно. – Лучше не бывает.
– Майя мне то же самое говорила. Отлично выглядишь, Эдриен – в смысле, я рад тебя видеть.
– Взаимно. – Она наклонилась, потрепала Джаспера по загривку, потом взяла на поводок собаку-гору. – Наверняка еще встретимся, Джаспер. Любовь так просто не отвергнешь. Сэди, пошли!
Сэди просто переступила через опешившего Джаспера, встряхнулась и приспособилась к длинному, пожирающему расстояние энергичному шагу Эдриен.
– Впечатляет. – Он обернулся к своему псу, стоящему с потерянным видом. – Может, ее для тебя многовато, друг, но у сердца свои законы. Пошли дом смотреть.
После осмотра дома, после очень странных совместных воспоминаний о школе с бывшим школьным хулиганом, после разговора с его братом-подрядчиком и еще парой других, закончивших то, что они назвали «доработками», Райлану требовалось время подумать.
Он договорился вернуться где-то через час с детьми, что Марк Уикер одобрил.
По дороге он заглянул к миссис Пински и древней развалиной, мнящей себя газонокосилкой, подстриг траву. Надо было признать, что в пятнадцать лет газон казался ему в сто раз больше, так что на эту работу не ушло много времени.
Все же он вспотел и с благодарностью принял высокий стакан холодного чая, подслащенного так, что зубы заныли.
Миссис Пински сказала ему, что он мальчик хороший, работу сделал прекрасно, и снова высказала одобрение матери Райлана за его хорошее воспитание.
Он отвел собаку домой, оставил Джаспера нянчить разбитое сердце на заднем дворе, а сам прыгнул в машину и быстро доехал до «Риццоз».
Публика, собравшаяся на ранний ланч, растеклась по столам и кабинкам. Мать работала у плиты, Дуом кидал тесто.
Он похудел и постарел с тех пор, как Райлан его видел мельком на Рождество, но тесто швырять не разучился.
Мария, сидящая на высоком стуле за стойкой, где лежала раскраска и цветные карандаши, смотрела на это в полном восторге.
– Сделай так еще, Поупи! Еще!
Растягивая тесто на доске в идеальный круг, он подмигнул ей:
– Сперва вот этот запустим в дело. Люди хотят есть.
– А мне сделаешь? Нана говорила, что нам можно будет пиццу, когда Брэдли свою игру закончит.
– Я тебе сделаю особенную, как раз твоего размера и подходящую для принцессы.
Она ахнула – совсем как Джаспер, когда первый раз увидел Сэди, и тут заметила отца.
– Папа, ты слышал! Мистер Риццо мне сделает пиццу для принцессы!
– Потрясающе. Вы как, Дуом?
– Грех жаловаться, так что не буду. С возвращением, Райлан.
– Спасибо. Я хотел спросить, можно ли чуть подождать с пиццей для принцессы? Мо, я сейчас должен тебя и Брэдли повезти смотреть дом. А когда посмотрим, вернемся за пиццей.
– Только мне особая пицца, принцессовая!
– Непременно.
– Я сейчас мельком видел вашу внучку и того мастодонта, которого она зовет собакой.
– Она говорила. – Дуом добавил в пиццу перцы, грибы, маслины. – Хороший солидный дом с хорошими солидными соседями. Рад, что ты его посмотришь.
– А ты что думаешь? – спросила его Джен.
– Я согласен с Дуомом, только я хочу, чтобы дети его посмотрели. А потом – игровой автомат.
Судя по выражению лица Брэдли, игровой автомат первого места не занял.
– Мне надо еще четвертаков заработать.
– Мы к этому вернемся. А прямо сейчас едем смотреть дом.
– А пицца? Нана же сказала…
– Вернемся, и будет нам пицца. А сейчас нас ждет владелец дома.
– Я с голоду помру.
Райлан не успел ничего сказать, как Дуом зачерпнул горсть пепперони, горсть сыра, заполнил коробочку навынос.
– Это тебя поддержит. Когда вернешься, сделаю тебе особую пиццу.
Брэдли, человек дотошный, посмотрел на него внимательно.
– Особую – это какую?
– А мне будет принцессовая!
– А мне можно бэтменскую?
– Езжай с отцом и веди себя хорошо, тогда будет бэтменская.
– Класс! Поупи, спасибо. Пошли тогда прямо
