В этот раз на его сигнал ответили. Вдали вспыхнул огонек-звездочка, а потом показался баронет с оплывшей, но еще горящей свечой в руке. Она вспыхнула ярко и неожиданно, как желтый брильянт во мраке, и Освальд закричал, словно Ахилл, пытающийся напугать троянцев.
— Это я, Форд, — продолжил он. — Не бойтесь!
Потом он подошел поближе к сэру Тревику, едва не
ударившись головой о низкий каменный свод. Вскоре он оказался рядом с узником шахты.
— Боже мой! — ахнул сэр Ганнибал, чье лицо побелело от страха. — Я напугался до смерти!
— Да, как вы могли заметить, с пением у меня проблемы.
— Кто-то ведь мог случайно узнать про сигнал, — проговорил Тревик, немного успокоившись. — Что вы делаете тут в это время суток?
— Мне нужно многое рассказать вам, — объявил Освальд, присаживаясь на травяную кровать Ганнибала, с которой тот только что встал. — Но сначала дайте чего-нибудь погрызть. А то я умираю от голода.
— Вот хлеб и сыр, во фляге — виски.
— То, что нужно. У меня во рту куска не было почти сутки, — и молодой человек принялся за предложенную еду с завидным аппетитом. — К тому же все эти ночные прогулки по холмам и пустошам вызывают чертовский аппетит. Устал я тут бродить, — добавил он с полным ртом. — А ведь нам еще предстоит дальняя прогулка.
Сэр Тревик запалил дорогую сигару, но, услышав последние слова Форда, выронил ее. Лицо его еще больше побледнело:
— Что стряслось на этот раз?
— Все в порядке, не тревожьтесь, — спокойно проговорил молодой человек. — Но вам придется покинуть это место и укрыться в другом. Господин Пенриф знает, где вы находитесь, он проследил за мисс Стретгон и теперь грозится сдать вас полиции.
— Да, верно! Он — мой соперник, и я не сомневаюсь, что он станет вредить мне как только сможет, — задумчиво произнес сэр Ганнибал, подняв сигару. — Но я не совсем понимаю…
— Скоро вы все поймете. Дайте-ка спичку, мне тоже надо покурить. И еще у меня для вас плохая новость: особняк Грандж сгорел.
— Что? — глаза баронета округлились от удивления. — Не может быть!
— Увы, может. По одной из версий, Морган Боуринг играл со спичками… Но мне эта история кажется сомнительной, так как рассказал ее не кто иной, как Иосия Полуин. Тем не менее старый дом сгорел — камня на камне не осталось.
— Неужели мои несчастья никогда не закончатся?! — в отчаянии ахнул Ганнибал.
— Закончатся, и в ближайшее время. Не забывайте, самый темный час наступает перед рассветом. В конце концов, сэр Тревик, вы завоевали любовь действительно хорошей, умной женщины.
— Вы имеете в виду мисс Стреттон?
— Да. Но позвольте мне рассказать вам все с самого начала, — и молодой человек поведал баронету о визите мисс Крент и обо всех тех разговорах, что последовали за этим, закончив беседой с Пенрифом в его библиотеке.
— И что вы теперь думаете, сэр Ганнибал? — спросил он, завершив рассказ.
Пожилой аристократ сжал руками голову:
— Я совершенно сбит с толку, господин Форд. Не знаю, что и сказать. Но ясно лишь одно: мне действительно нужно перепрятаться.
— Вы спрячетесь в шахте Трегейгл у берега. Это место выбрала мисс Стреттон.
На несколько мгновений баронет замер в нерешительности.
— Это рискованно… — пробормотал он. — Море…
— Да, море! — нетерпеливо перебил его молодой человек. — Но все безопаснее, чем виселица. Никто не догадается, что вы решили прятаться в таком опасном месте. Мы должны уйти отсюда до рассвета. Но, если позволите, мне хотелось бы хоть немного вздремнуть. Разбудите меня около шести часов, и мы отправимся на побережье.
Сэр Ганнибал кивнул, и адвокат, который уже буквально падал от усталости, вытянулся на кровати из травы и закрыл глаза. Менее чем через пять минут здоровый храп Освальда провозгласил, что он наслаждается полноценным отдыхом.
А баронет остался сидеть, дымя сигарой и подкидывая хворост в костер. Он думал о своей несчастной судьбе, в которой принимало участие столько человек, и обо всех неприятностях, которые он сам же на себя и навлек. Если бы в Южной Африке он вел себя более осмотрительно, то не попал бы в переплет с Боурингом и, таким образом, не стал бы жертвой мошенника — господина Крента, ныне Полуина. Конечно, ему удалось заработать денег, но где они теперь?
— Не могу поверить, что второе завещание подлинное, — сказал баронет вполголоса, глядя на угасающие угли. — Но, возможно, так оно и есть. Подставить меня вот так — это вполне в духе Боуринга.
Он повторил это Форду спустя несколько часов, когда они, выбравшись из шахты, крались по пустошам в алом свете утренней зари. Утро выдалось ясным. После дождя солнце ярко сверкало в небе, освещая загадочную красоту бескрайних вересковых пустошей. Над головой раскинулось небо стального оттенка, а на востоке исполинской розой распускался рассвет. Но у путников не было времени любоваться красотами природы: они спешили достичь берега до того, как в карьеры потянутся рабочие, которых Анак настроил против мистера Тревика — встреча с ними могла закончиться самым плачевным образом. Беглецы поспешили к берегу океана, переливавшегося розовыми огнями рассвета.
— Хотел бы я знать, — тяжело вздохнул господин Тревик, глядя на бескрайний океан. — Неужели это завещание подлинное?
— Нет, — живо заверил его Освальд, чувствовавший себя куда лучше после короткого сна и завтрака. — Во-первых, Полуин не зря крутился возле Гранджа: наверняка он его и спрятал. Во-вторых, его «свидетели» — двое уволенных слуг, выполняющих его волю. И, наконец, Полуин знает, что если деньги достанутся в управление миссис Крент, то он легко запустит в них руки по локоть. Если бы в завещании был назван другой управляющий, я бы, возможно, поверил в его подлинность, но такой умный человек, как Боуринг, не доверил бы свое состояние полуграмотной экономке. А вот Полуину жизненно необходимо, чтобы деньгами распоряжалась миссис Крент, его дорогая супруга, послушная каждому его слову.
— Пожалуй, — усмехнулся баронет, — но, должен сказать, это трюк совершенно в духе Джона.
— Я бы предположил, что в доме действительно могло быть спрятано второе завещание. Если это так, пожар уничтожил его, а эта бумажка не выдержит проверки. В любом случае я покажу новое завещание господину Граттону. И более чем уверен, сэр Ганнибал, что, в конце концов, вы получите эти деньги.
— Дерика получит. Я же передал все ей.
— Чепуха. Ни я, ни Дерика особо не нуждаемся. Когда вы освободитесь от всех обвинений, то сможете вернуться в общество, жениться на мисс Стреттон и использовать деньги, чтобы восстановить семейный особняк.
— Я не заслуживаю такой удачи, — виновато вздохнул баронет.
— К сожалению, я полностью с вами согласен, — безжалостно кивнул Форд. — Но, думаю, вы вполне наказаны за свои ошибки. Дальше на эту тему говорить нет никакого смысла. Единственное, что вам стоит сделать, так это не натворить новых… Лично я считаю, что во всем виноват Полуин.
— Я тоже так считаю, — согласился аристократ. — Может, лучше будет, если вы приведете его в шахту Трегейгл, и я попробую с ним договориться?
Освальд замер и резко обернулся к своему спутнику.
— А ведь это неплохая идея, — задумчиво сказал он. — Я постараюсь это устроить.
— Только не позвольте Полуину выдать меня.
— Для этого ему сперва придется выдать себя, — проговорил Форд, мрачно усмехнувшись, но потом огляделся по сторонам и уже более веселым голосом добавил: — Вот мы и на берегу моря, сэр Тревик. Давайте поспешим к шахте. Вы ведь знаете, где она?
Сэр Ганнибал кивнул и начал осторожно, шаг за шагом, спускаться по скользкому склону. Он пробрался к тому месту, где черные скалы нависли над водой, а потом он указал на квадратную каменную башню, возвышавшуюся футов на тридцать над уровнем моря.
— За ней вход в рудник, — сообщил он адвокату.
Тот отступил немного назад.
— Теперь я понимаю, насколько это опасно, — произнес он с сомнением. — Он же у самого океана!
— Сама шахта расположена под морским дном, — уточнил сэр Тревик. — Когда-то, господин Форд, это был богатый рудник, однако из-за опасности его закрыли. Это место вполне сможет стать моим временным приютом. Дайте мне вашу часть груза, и я начну спускаться.
— Вы не хотите, чтобы я вас сопроводил? — поинтересовался адвокат, снимая с плеч и передавая своему спутнику мешок с едой.
— Нет, вам лучше поспешить назад, пока вас кто-нибудь не заметил. До свидания! — И, не сказав больше ни слова, баронет начал спускаться к серой башне. Освальд несколько минут смотрел в его сторону, а потом, поняв, что драгоценное время уходит, резко развернулся и поспешно направился назад в сторону дороги. Теперь, когда сэр Ганнибал снова оказался в безопасности, он мог позволить себе риск быть увиденным. В худшем случае Освальд просто объяснил бы, что вышел на пустоши прогуляться.
