Ренат доел пасту и запил соком. Лариса незаметно поглядывала на Антонио: тот был на нервах и не чаял ретироваться со двора. Роза, казалось, не обращала на мужа внимания. Но это только казалось. На самом деле она была начеку.
– Что с ними творится? – недоумевала Лариса.
Наконец Антонио не выдержал, поставил лейку и скрылся в доме. Пошел приводить себя в порядок.
– Похмелье, – объяснил его состояние Ренат. – Ломает мужика.
Спустя десять минут Антонио появился с приглаженными волосами, одетый в светлые брюки и рубашку. Проходя мимо Рената, он тихо бросил: «Надо поговорить!» Потом быстрым шагом пересек двор и, не попрощавшись с Розой, выскочил на улицу. Именно выскочил, словно у него земля горела под ногами.
Лариса покачала головой и задумалась. Поведение Антонио удивило ее.
– Он ходил на море рано утром, – сообщил Ренат. – Я видел с балкона, как он спускался на пляж. Может, утопиться хотел, да не решился?
– С чего бы ему топиться?
– Да с того же, что и вешаться!
Лариса встала и направилась к Розе. Пожилые супруги, которые не поехали на экскурсию, начали завтракать. Мужчина расточал похвалы стряпне хозяйки. На ее лице застыла натянутая улыбка.
– Мы хотим прогуляться, – сообщила Лариса. – Не подскажете, куда лучше пойти?
Роза посоветовала пройтись по набережной. Она явно была чем-то озабочена.
– Боюсь, как бы Антонио не сорвался. Если он придет на работу пьяный, его уволят.
«Неправда, – подумала Лариса. – Не того ты боишься». В глазах Розы вспыхнули злые искорки, которые тут же погасли.
Ренат встал из-за стола. Антонио находился где-то поблизости и ждал, пока они выйдут.
Роза проводила их недобрым взглядом. Ей не нравилось поведение мужа, не нравились эти двое русских. С тех пор как они поселились в отеле, Антонио словно подменили. С ним творятся дикие вещи!
– Она не в духе, – сказал Ренат, когда они с Ларисой вышли на улицу. – Ты понимаешь, в чем дело?
– В общих чертах.
За углом они наткнулись на Антонио, который поджидал их в тени под оливой. На нем лица не было.
– Это я! – выпалил он, будто сомневался, что его узнают. – Скоро откроется музей, и мне надо быть на работе. Я тороплюсь.
– Мы только что закончили завтракать. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена догадалась о нашем разговоре?
– Я боюсь ее, – признался бедняга. – Она наводит на меня ужас!
– Что же в ней такого ужасного?
– Наверное, я тронулся умом.
– Не мудрено, – усмехнулся Ренат. – Ты запутался, братец.
– Порой мне кажется, что Роза… что она… не человек. У нее несколько голов, если точнее – шесть! И все собачьи!..
– Да ну?
– Это правда! Клянусь! Посмотрите вечером на ее тень… Когда садится солнце, она превращается в чудовище!
Ренат с Ларисой молча переглянулись. Антонио решил, что они ему не верят.
– Думаете, у меня «белочка»? Я не алкоголик! Вчера я много выпил, но это от отчаяния. Не в петлю же мне лезть второй раз?
Узкая улочка спускалась к морю. Мимо проходили отдыхающие, которые спешили на пляж. Антонио вынужден был понизить голос.
– Ладно, допустим, Роза чудовище, – согласился Ренат. – Ты только сейчас это понял?
Антонио в замешательстве всплеснул руками. Раньше ему не приходило в голову, что его жена…
– По-вашему, я псих? Вероятно, так и есть. Но Роза вызывает у меня панику! Я готов бежать куда глаза глядят, лишь бы не находиться рядом с ней.
– Это признаки маниакального психоза, – сказала Лариса. – Однако ваш случай особенный.
Лариса обращалась к нему на «вы», а Ренат перешел на «ты». Так проще.
– Раньше я любил ее… сейчас тоже люблю… но…
Антонио чуть не плакал. Резкие перепады его настроения не укрылись от собеседников.
– Не знаю, кто вы, только выслушайте прежде, чем судить. Я никому не доверяю… теперь даже Розе! Она мой враг! Я чувствую это!
– Не спешите с выводами, – посоветовала Лариса.
– Меня всюду подстерегает смерть, – бормотал Антонио. – Всюду! Я провел кошмарную ночь, а едва рассвело, пошел искупаться. Море было чистое, как слеза… и спокойное. Я хотел смыть с себя страх! Понимаете?.. Я плавал, мне было хорошо. Я почти отвлекся от мыслей о Розе… И вдруг что-то потянуло меня вниз, холодное течение обхватило мои ноги… Я чуть не утонул!.. Не помню, как мне удалось выбраться на берег. Я лег на песок, чтобы отдышаться… Ко мне подослали убийцу! Меня пытались утопить!..
– Может, просто судорога схватила? – предположил Ренат. – Обыкновенная судорога.
– Если бы! Если бы! Пока я обсыхал, в море появился пловец… Вернее, пловчиха. Она приближалась, а вода вокруг нее странно бурлила.
– У тебя богатое воображение, Антон.
– Я видел ее голову, туловище…
– Надеюсь, она не показалась тебе чудовищем?
– Поднялся ветер, волны. Она вышла на берег… и я… мне померещилось…
– Что эта женщина – морской дракон?
Антонио нервно хихикнул и почесался. Над ним подтрунивают, но это ерунда в сравнении с тем, что он переживает. Наверное, бог наказал его безумием за страшный грех. Он отнял жизнь у двух невинных людей, и теперь пришла расплата.
– Она не была похожа на дракона…
– Кого вы в ней узнали? – спросила Лариса.
– Служанку из Каста-Соле. Мне показалось, то была она…
Гридин переболел простудой. Он две недели пролежал в мексиканской гостинице, с трудом оправился и уехал в Веракрус, где взял билет на корабль. В Италии у него возобновился кашель. Доктора настоятельно советовали остаться, дышать морем, есть фрукты и пить вино из местного винограда. Он решил, что это судьба.
Гридин свободно изъяснялся по-итальянски. Он освоил язык еще в санатории, где лечился от чахотки. Разумеется, он поселился в Мессине. Здесь все напоминало ему о Франческе: руины, оставшиеся после землетрясения, песчаный берег, столетние буки и серебристые оливы. Казалось, в самих солнечных лучах и прозрачном воздухе сквозила ее печальная тень. Город наводил на Николя тоску.
Он не сразу решился наведаться в поместье, которое чуть не стало для Франчески могилой. Кто бы мог подумать, что к тому времени, как на Мессину обрушилась стихия, Франческа уже была мертва и лежала под мраморной плитой в предместье Мехико?! Мертвому ли бояться смерти?..
Гридин сходил с ума от этой нелепости. В его уме царил хаос, а в душе – пустота. Без Франчески его существование теряло смысл. Единственное, что удерживало его на этом свете – тайна манускрипта. Должно быть, он принимал одержимость этой тайной за любовь к женщине, которая ее воплощала. Образ Франчески сливался для него с тем, что она несла в себе.
Николя не осмелился вскрыть ее могилу и нынче у него остался ничтожный шанс выяснить истину.
«Зачем мне это? – спрашивал он себя. – Разве так уж важно, что означает нарисованный на пергаменте полумесяц?»
Интуиция подсказывала, что, раскрыв тайну монастырской хроники, он поймет, что случилось с Франческой. Смогут ли они когда-нибудь встретиться – в раю или в аду?
Ни богатство, ни женитьба не принесли ему счастья. Жена была ему чужой, друзей он не приобрел. Коммерция и деловые операции превращали его дни в рутину. Эту рутину скрашивали лишь поиски Франчески и головоломка, над которой он бился.
Убедившись, что возлюбленной более нет среди живых, Гридин растерялся. Что ему оставалось? Ходить по ее следам, ловить ее тень.
В Каста-Соле его приняли холодно. На просьбу осмотреть дом и сад ответили отказом. Николя понял, что надо набраться терпения. Он принялся наблюдать за обитателями поместья.
Через неделю хозяева вместе с ребенком лет восьми, который миловидным личиком и светлыми кудряшками походил на Брасова, уехали в Рим. Мальчик был сиротой, его воспитывали дедушка с бабушкой. Родители Марио, догадался Гридин.
Он начал искать подход к слугам. Деньги помогли ему преуспеть в этом так же, как и в случае с Хорхе Альваресом. Экономка, – прямая и костлявая дама в темном платье, – согласилась за приличную плату поговорить с ним.
– Что вас интересует?
Если бы Гридин знал ответ на этот вопрос, он бы поступил по-другому. Ему пришлось изворачиваться и хитрить. Он назвался родственником русского офицера с «Цесаревича».
– О! – воскликнула дама и отвела глаза. – В этом доме помнят самоотверженных русских моряков. Наш город пережил черные дни. Видите, поместье до сих пор не полностью отстроено? Ужасные были разрушения!.. Чем я могу быть полезна сеньору?
– Вы были свидетелем катастрофы?
– В то время я еще не работала здесь. Но помню, как все случилось. В то утро…
Гридину пришлось выслушать длинный рассказ, прерываемый охами, вздохами и всхлипываниями. Экономка сама не ожидала, что так расчувствуется, и смутилась.
– Простите меня…
– Это вы меня простите, что заставляю вас снова страдать. Надеюсь, мои деньги компенсируют причиняемые неудобства.
