В вагончике было душно, пахло засохшей краской, олифой и пылью. За без малого трое суток, проведенных здесь, Жильцов изучил практически каждый квадратный метр небольшого двора. Кроме того, теперь он мог безошибочно узнать в лицо всех жильцов дома. Во всяком случае, всех тех, кто хоть изредка выходил на улицу.
Вторым важным объектом наблюдения был подъезд, в подвале которого находилась мастерская Глинского. Над дверью подъезда имелась фрамуга, в переплете которой часть стекол была выбита. Отсутствие стекол позволяло видеть, куда направляется вошедший в подъезд человек - вверх, в квартиры, или вниз, в мастерскую. Пока, за три дня наблюдения, ни один из вошедших в подъезд не только не спустился вниз, но даже туда не посмотрел. И все же Жильцов не терял надежды, ибо понимал: пятьсот тысяч рублей и пистолет бесхозными остаться не могут.
Появления этого человека не только ждали, к его приходу подготовились. По просьбе Жильцова секретарь ЖЭКа написала записку на имя Глинского, в которой сообщалось, что в доме начинается капитальный ремонт и хозяина мастерской просят быть на месте. Записку наклеили на дверь. Жильцов рассчитывал, что записка обязательно насторожит того, кто устроил в мастерской тайник, заставит его забрать деньги и оружие.
В который уже раз измерив взглядом расстояние от арки до подъезда, Жильцов посмотрел на часы. Шестнадцать часов двадцать минут. Народу во дворе скоро прибавится. Жильцы начнут возвращаться с работы, дети выбегут во двор играть. Вполне возможно, человек, спрятавший в мастерской пистолет и деньги, придет за ними именно в это время. Впрочем, искать логику в поступках такого человека бессмысленно. С таким же успехом он может прийти ночью, когда все спят, или в середине дня, когда все на работе и во дворе затишье.
- Виталий, давай сменю? Отдохни, - предложил Клычев.
- Давай.
Жильцов приподнялся, чтобы уступить место Клычеву, и застыл. В арку вошел человек, которого Жильцов определенно знал. Он был высок, молод и шел небрежной походкой, чуть опустив голову и сунув руки в карманы синей спортивной куртки. Да, этого человека Жильцов знал отлично, причем не только по фотографиям. Искоса оглядев пустой двор, человек пересек его, вошел, не оглядываясь, в подъезд. Через фрамугу было видно: направился не наверх, а вниз, в мастерскую.
Ясно, Гнатюк уже заметил этого человека и спустился с чердака на лестничную площадку. Еще до засады было обговорено: любые условные знаки исключены, полагаться участники засады могут только на собственную сообразительность, иначе владельца тайника можно спугнуть.
Не отрывая глаз от щелки в окне, Жильцов покосился на Клычева. Тот все понял и переместился ближе к выходу. Кажется, дверь мастерской открылась, человек вошел в нее. Значит записку он прочел.
Жильцов сказал, не оборачиваясь:
- Приготовься. Думаю, он там не задержится.
Клычев взялся за ручку двери. В этой позе он пробыл довольно долго. Жильцову даже пришло в голову: не собирается ли вошедший вообще остаться в мастерской. Нет, вот он вышел, поднимается.
Жильцов кивнул:
- Юра, пошли.
Действовали они почти синхронно: выйдя из вагончика, быстро пошли к подъезду. Скрываться теперь не имело смысла. В момент, когда человек вышел из подъезда, преградили ему дорогу. В руке он держал дипломат.
На появление трех окруживших его людей человек почти не прореагировал. Лишь чуть обернулся на возникшего за его спиной Гнатюка. Добродушно усмехнулся:
- Ребята, что случилось? Не понял. Я вам мешаю?
- Не мешаете. - Жильцов полез в карман, показал удостоверение. - Мы из милиции. Попрошу ваши документы.
Человек покачал головой:
- Из милиции. Так я к вам и иду. Прямо к вам и направляюсь.
- И зачем же вы к нам направляетесь? - поинтересовался Жильцов.
- Да вот, обнаружил тайник и крупную сумму денег - пятьсот тысяч рублей. И пистолет. Хочу вам сдать.
Примененный трюк был Жильцову знаком. Назывался этот трюк "успеть залегендироваться". Спросил:
- И где же расположен этот тайник?
- Внизу. В мастерской художника, моего приятеля. Кстати, Глинский здесь ни при чем. Он ни о чем не знает. Уехал и отдал мне ключ. На днях я давал ключ от мастерской опасному преступнику, который держит меня в руках. Я предполагал, что он может устроить здесь тайник.
Жильцов постарался изобразить максимум сомнения. Посмотрел человеку в глаза. Вздохнул:
- Понятно. Только почему, дав этому опасному преступнику ключ, вы тут же не сообщили об этом факте в милицию?
- Боялся. Хотя, вообще-то, я о нем уже сообщил в прокуратуру.
- Кто этот преступник?
- Видите ли, по профессии я врач. Это мой бывший пациент, Сизов Вадим Павлович. Но боюсь, в нашу клинику он устроился по поддельным документам.
- Простите, ваша фамилия?
- Чирков Александр Александрович.
- Александр Александрович, когда вы отдали ключ от этой мастерской?
- Дней пять назад.
- Где?
- На улице, в центре. Вадим Павлович мне позвонил и сказал, что негде переночевать. Я сделал второй ключ и отдал Вадиму Павловичу.
Да, подумал Жильцов, варианты отхода подготовлены Чирковым даже на этот случаи. И вполне возможно, эти варианты могли бы сработать, если бы не одно обстоятельство: труп Вадима Павловича, найденный у озера.
Очная ставка с другом
В повестке, которую я держал в руках, на этот раз вместо фамилии Рахманова значилась другая - Саенко. С этой повесткой я поднялся все на тот же второй этаж прокуратуры. Постучал в кабинет 204. Именно в этом кабинете допрашивали Сашку, когда мы вместе явились в прокуратуру.
Последние три дня Сашка куда-то исчез, дома у него никто не снимал трубку. На работе же мне ответили как-то странно: "Его пока не будет". Когда же, назвав себя, я поинтересовался, что с ним, может, он уехал в командировку или взял отпуск, мне посоветовали позвонить через несколько дней. Конечно, я мог набрать номер Сашкиных родителей, но это крайний случай. Так что решил подождать. С Сашкой такое бывает, позвонит сам, когда захочет.
За дверью раздалось: "Войдите!" Я вошел. Нет. Сашку допрашивал другой следователь. Впрочем, этого я тоже знал - он ездил в Шатуру за Аленой.
Следователь кивнул:
- Садитесь, Сергей Леонидович. Вы приглашены для участия в очной ставке. Вы готовы?
- Готов. А с кем очная ставка?
- Сейчас увидите. Подождите минутку, я позвоню. - Сообщив кому-то по телефону, что я у него, следователь сказал: - Пройдемте в другую комнату, Сергей Леонидович. Это рядом.
Мы прошли к кабинету Рахманова. У двери стоял милиционер, посторонившийся при нашем появлении.
Саенко постучал, приоткрыл дверь и отступил в сторону:
- Проходите, Сергей Леонидович. Без меня.
Я вошел. В кабинете сидели Сашка и Рахманов. Сашка кивнул, по своей привычке склонив голову набок.
Рахманов, предложив сесть, спросил, глядя на меня:
- Вы знакомы с этим человеком?
Опять эти вопросы, подумал я. Ведь Рахманов отлично знает: мы с Сашкой знакомы! Но поскольку вопрос был задан, я ответил:
- Знаком.
- Давно вы с ним знакомы?
- Давно. С детства.
- Пожалуйста, назовите его фамилию, имя, отчество.
- Чирков Александр Александрович.
- Какие у вас отношения?
- Очень хорошие. Мы друзья.
Рахманов перевел взгляд на Сашку:
- А вы знаете этого человека?
- Знаю, - сказал Сашка.
- Давно вы его знаете?
- Так же, как и он меня. С детства.
- Назовите его фамилию, имя, отчество.
- Лотарев Сергей Леонидович.
- Какие у вас отношения?
- Ну... - Сашка помолчал. - Скажем так: считались друзьями. Вообще же, отношения нормальные.
Ничего себе, подумал я. "Считались друзьями..." Что это с ним?
Рахманов опять обратился ко мне:
- Сергей Леонидович, попрошу ответить на несколько вопросов. Возможно, на некоторые из них вы уже отвечали. Скажите, с восьмого по двенадцатое июля, когда вы ездили на Сенеж на этюды, где вы ночевали?
Я покосился на Сашку. Смотрит в окно. Непонятный вопрос... Где ночевал? Я ведь говорил Рахманову, что в те дни ночевал у Сашки на даче. То же самое сказал своему следователю Сашка. Как мы и договорились.
- В те дни я ночевал на даче. У Чиркова.
- А каким образом двенадцатого июля вы уехали в Москву?
- На машине Чиркова.
Сашка повернулся:
- Андрей Викторович, я беру свои показания назад. Относительно моей дачи и возвращения Лотарева в Москву.
Рахманов внимательно поглядел на Сашку:
- Берете назад?
- Да. В те дни Лотарев действительно ночевал у меня на даче. Как он говорит. В Москву я отвез его на своей машине. Все так. Только разрешите задать Лотареву один вопрос?
Некоторое время оба, Сашка и Рахманов, неотрывно смотрели друг на друга. Наконец Рахманов вздохнул:
- Хорошо. Задавайте.
Сашка уставился на меня в упор. Усмехнулся:
- Серега, зачем ты им сказал про мастерскую Глинского?
