Поколебавшись мгновение, Инга дверь все же открыла:
– В чем дело?
– Мне нужно с вами поговорить.
– О чем?
– Это ведь ваш муж арестовал моего.
Несмотря на то что голос сторожихи звучал жалобно, Инга ответила без всякого сочувствия:
– Если арестовал, значит, за дело.
Но тетя Маруся была не согласна.
– Не крал Вова драгоценностей! Он не вор!
– Тогда откуда же драгоценности взялись у вашего мужа?
– Ему их сама хозяйка дала!
– Настя?
– Да!
– Но посудите сами, это же глупость несусветная. Зачем бы Насте давать сторожу просто так свои драгоценности?
– Просто так, может, и не для чего. А за дело – очень даже можно.
– За какое дело?
Тетя Маруся недолго колебалась. Но она пришла к Инге, чтобы рассказать той правду, которая тяжким грузом лежала у нее на душе. И отступать была не намерена.
– Мой муж в обмен на золото передал хозяйке… кое-что.
– Что именно?
– Ружье! – выпалила наконец сторожиха. – Ружье он ей передал. То самое ружье, что потом вы все долго искали по дому, да не нашли.
– Ваш муж передал Насте охотничий карабин Вани? Но зачем?
– Она сама Вову об этом попросила! Сказала, что ей нужно одно из ружей, которые находятся в хранилище.
И зачем Насте понадобилось ружье? Она никогда не была страстной охотницей.
Но тетя Маруся продолжала рассказывать:
– Хозяйка сказала, что тоже хочет поехать на охоту, но ружья у нее нет. И еще сказала, что заплатит моему мужу. Вова и согласился. Он всегда лишнему заработку рад бывал. Но когда он принес ей ружье, то она сказала, что наличных у нее нет, и предложила ему взять золотом.
Инга смотрела на тетю Марусю, не вполне понимая, можно верить этой женщине или нет.
– Признайтесь… – обратилась она к тете Марусе. – Вы это все придумали?
– Нет-нет, – замотала головой женщина. – Я правду говорю! Честно!
– И когда дело было?
– Так вечером накануне убийств и было. Вечером Вова к хозяйке зашел, ружье ей передал и золото у нее взял.
– Больно много взял что-то?! – усомнилась Инга.
– За молчание ему было заплачено, – ничуть не смутилась тетя Маруся. – Не только же за само ружье.
– Ну, рассказывайте дальше.
– А на следующий день оказалось, что хозяйку-то ночью убили. Ну, Вова и велел мне помалкивать. Мол, ни к чему теперь рассказывать об этой истории. А уж когда выяснилось, что из этого ружья молодого барчука на охоте застрелили, и само ружье неподалеку от трупа в лесу нашли, муж мне и вовсе молчать велел. Одно дело – ружье чужое без спросу притащить за хорошие деньги. А другое – к убийству быть примазанным. Тут уж получается, что Вова мой продешевил.
Инга слушала тетю Марусю и не могла поверить в то, что слышит. Выходит, еще с вечера накануне убийств злополучный карабин Вани находился в спальне у Насти. И кто бы ни явился к ней ночью, этот человек мог и Настю убить, и драгоценности оставшиеся забрать, и ружье с собой прихватить, чтобы затем выстрелить из него в Романа.
И кто это мог быть? Наташа? Или все тот же дядя Вова?
И все же Инга была вынуждена сказать сторожихе:
– Простите, но этот рассказ никак не обеляет вашего мужа. Даже еще хуже для него делает. Он ведь мог и Настю убить. И драгоценности взять. И ружье прихватить.
– Ружье-то ему зачем бы понадобилось? – простонала тетя Маруся. – Он и стрелять-то не умеет! Заплатили ему, вот Вова и принес покойнице ружье.
– Ну, это надо узнать у него самого. Пусть объясняется.
Под впечатлением рассказа тети Маруси в голове у Инги кружилась тьма вопросов. Куда же делось ружье, которое было в комнате у Насти? Даже если предположить, что оно там было, то кто его оттуда забрал? Ясно, что ружье мог видеть и взять тот, кто побывал ночью в комнате у Насти. Ее убийце – Наташе – было не до ружья и не до драгоценностей, она была слишком пьяна. Вор, унесший драгоценности, это дядя Вова. И если ружье забрал дядя Вова, почему не вернул его обратно в хранилище?
– Так вы своему мужу-то мои слова передадите?
В голосе тети Маруси звучала надежда. И Инга не стала ее разочаровывать.
– Передам.
– Вот спасибо! Тысячу вам благодарностей.
– Но погодите, возможно, это и не поможет спасти вашего мужа. Или даже хуже сделает.
Но тетя Маруся – простая душа была уверена в обратном.
– Вы уж постарайтесь, передайте. Лицо-то у вашего мужа такое хорошее, сразу видно, что человек он справедливый. Вы уж ему только передайте, а там он сам разберется.
– А почему вы сами ему не сказали? Поводов и времени для этого вроде было предостаточно?
– Не знаю, – покраснела тетя Маруся. – Думала, само как-нибудь обойдется. А оно вон как дело повернулось. Не хочу я для Вовы тюрьмы. Куда ему в тюрьму? Он в тюрьме никогда не был. И не мальчик уже, чтобы привычки свои менять.
Инга закрыла за женщиной дверь и застыла в задумчивости. Получается, что ночью в комнате у Насти мог побывать еще кто-то помимо двух означенных посетителей. Или ружье взяла Наташа, будучи не в себе, а потом в беспамятстве кинула его где-нибудь, где ружье и подобрал другой человек – убийца Романа? Или убийцей Романа является Наташа? У нее ведь на утро убийства алиби никакого нет. Считается, что Наташа была у себя в комнате, страдала от тяжелого похмелья. Но так ли это было на самом деле?
– Уф! – произнесла Инга, чувствуя, как у нее голова буквально пошла кругом. – Надо позвонить Игорю.
Она набрала номер мужа и прислушалась к длинным гудкам.
– Не берет.
Инга попробовала еще несколько раз, но результат был все тем же. Муж на ее вызов отвечать не желал.
– Вот вредина!
Инга даже обозлилась. В кои-то веки она сама позвонила мужу, а он трубку не берет. Каков, а? Тот факт, что Залесный мог в столь поздний час просто спать, ею в расчет не принимался.
Отшвырнув телефон в сторону, Инга уставилась в окно:
– Ну и ладно, – пробормотала она. – Ему же хуже! Не желает он со мной разговаривать! И что? Вот осудит невиновного человека? Хорошо тогда будет?
Но угомонив свои разгулявшиеся страсти, Инга подумала, что хуже-то в первую очередь будет дяде Вове, за которого просила его жена, но которому Инга пока что никак не помогла. Залесному максимум, что грозит, так это выговор и муки совести. А вот дядя Вова рискует получить реальный срок и отправиться за решетку.
В такой ситуации Инге требовались совет и помощь друзей. Женщина вышла из своей спальни и, несмотря на то что час был очень поздний, отправилась к Алене, но обнаружила лишь закрытую дверь. Стучаться и будить своих друзей, а может, и отвлекать их от занятий поинтереснее Инге показалось неэтичным. Она отправилась к Ване, но и там застала ту же картину. Постучаться она постучалась, но безрезультатно.
– Да что же это такое? Неужели и впрямь спят?
Но толкнув дверь в комнату Вани, она вошла и вскоре обнаружила, что в комнате никого нет. Постель Вани стояла нетронутой.
– Где они все?
Поколебавшись, Инга решила сунуться к Филиппу. Может, он даст ей совет? Дело-то и его тоже касается. Но и Филиппа тоже не было! И на стук никто не ответил. А ведь Инга тарабанила довольно громко. Растерянная Инга на какое-то время замерла, задумалась, а потом решила выйти из дома. Если в спальнях никого нет, возможно, все на улице?
Она спустилась по лестнице и направилась к выходу через гостиную, но внезапно замерла, услышав в ночной тиши голос Евлалии:
– Ты что, хочешь меня убить?
В этом голосе звучали одновременно и вызов, и удивление. Но сама Инга удивилась еще больше. Откуда бы тут взяться Евлалии? Она должна находиться в Питере, в коттедже ее быть не должно. А с кем разговаривает Евлалия?
И еще больше Инга удивилась, услышав второй голос. Он принадлежал Филиппу.
– А ты, доченька, разве сюда не с той же целью явилась? По мою душу, родненькая, приехала? Думала, прикончишь своего папочку, и все твои проблемы решатся сами собой?
В голосе Филиппа звучало столько яда, что Инга даже похолодела. О чем говорят эти двое между собой? Кто из них и кого хочет убить? Непонятно. Хотя ясно одно: разговор происходит далеко не в дружеских тонах.
Между тем Евлалия прошипела уже совсем злобно:
– Ты хотел меня ограбить!
– Я хотел вернуть свое. Вернуть не только себе, но и своему сыну.
– Вот! Ты сам признался. И с этой целью ты нас с Романом и познакомил!
– Допустим.
– И на нашем брачном союзе настаивал в первую очередь тоже ты.
– Опять же допустим.
– С тем чтобы, поженив нас, ты смог бы через какое-то время избавиться от меня. Если бы я умерла, тогда все записанное на мое имя имущество досталось бы тебе и Роману. Этого ты и хотел!
– Не скрою, хотел. Если сравнивать тебя и Романа, то, конечно, он был для моих целей куда предпочтительней.
