– Какая удача!.. Нам крупно повезло…
Каменистая почва сотрясалась от перестука колес. В воздухе запахло угольным дымом.
Первый вагон поравнялся с журналистом, и тот неожиданно схватился за поручни, прыгнул на подножку. Дверца тамбура хлопала на ветру. В окнах развевались занавески. Локомотив свистнул, дохнул паром и прибавил ход.
Через пару минут все стихло. Поезд растворился в темноте. Над горой Гасфорта завис яркий желтый месяц, похожий на рога золотого тельца. В траве стрекотали цикады, шуршали мыши и суслики.
Девушка привстала и удивилась, как быстро настала ночь.
– Юра! – крикнула она. – Юра-а-а!
Ей никто не ответил. Даже эхо молчало.
– Юра!.. Ты где? – испугалась она. – Выходи! Юра-а! Юра-а-ааа-ааа!
У нее была внешность Ларисы. Ренат протянул к ней руку и прошептал:
– Ты похожа на…
– Это я и есть!
Он вздрогнул, тряхнул головой и… оказался в гостиничном номере. Лариса подала ему стакан с водой.
– Выпей, отрезвляет.
– Тьфу ты!.. Я только что видел поезд «Санетти»… Глазами того журналиста, который… В общем, он сделал ту же глупость, что и Лещатый. Запрыгнул в вагон и сгинул!
– Интересно. Значит, можно подкараулить поезд и…
– Хочешь, я тебе покажу кое-что еще? – перебил Ренат.
Он открыл уже известный им сайт «Миражи»[10], на котором шла онлайн-игра.
– Ты намекаешь…
– Недавно мы с тобой потратили одиннадцать суток, чтобы нужный нам аватар переместился из виртуальной реальности в повседневную жизнь. Так?
– Ну-у…
– Думаю, у Вернера это получается быстрее.
– Ты хочешь сказать…
Ренат быстро пробежался по игровым тусовкам. Комната страха, ночной бар, казино… Никого, похожего на Антонио, в игре не оказалось. Зато…
– Белая Шляпа! – узнала Лариса и выхватила у него планшет. – Это он! У стола с рулеткой! Видишь?
– Точно. Поэтому его не было на вокзале, когда погибла Кармела Саджино. Он перемещается туда-сюда по указке Вернера. Мы могли бы раньше догадаться! Я чувствовал в нем какую-то странность… Он казался ненастоящим! Это его Вернер подсылал следить за нами, а потом снабдил пистолетом и отправил в номер отеля, где поселились сестры Саджино.
– Гуру решил спутать нам карты. Или взять на испуг. Вдруг мы примем Антонио и Шляпу за местных мафиози и спасуем перед ними?
– Антонио – не аватар, – возразил Ренат. – Он обычный человек. Вернер каким-то образом подчинил его свой воле. Возможно, гипнозом…
* * *
Во сне Ренат не мог отделаться от Гридина. Тот явно обрадовался, что можно пережить несбывшееся посредством другого человека, и становился все более живым и осязаемым. Почти как аватар из онлайн-игры. Лунный свет тонкими полосами проникал в комнату сквозь закрытые жалюзи. Ренат спал и как будто не спал…
Женщина, лежащая на соседней кровати, казалась ему Франческой.
Должно быть, Лариса испытывала нечто подобное. Она ощутила прилив чувственной страсти и потянулась к мужчине. Кого она видела в нем в этот зыбкий скользящий миг? Рената, Гридина, Брасова? Кем она была в эту ночь, пронзенную кинжальным светом луны, напоенную терпким запахом моря? Собой или Франческой?
Насколько человек в разные моменты жизни бывает собой? Возможно ли это в принципе, если фантазии превращают его в кого угодно? Есть ли четкое разделение на себя и других?..
В эту южную ночь жажда наслаждений одержала верх над здравым смыслом. Франческа смешалась с Ларисой, отдаваясь любовнику с неистовством пьяной вакханки. Жаркое дыхание Диониса опаляло их. Дионис был разлит повсюду – в бархатной тьме за окнами, в эротическом шепоте листьев, в усладительном плеске прибоя, в золотых отблесках на песке пустых пляжей…
Всё вокруг возбуждало и повергало в священное любовное безумие. Губы Франчески отвечали всем мужчинам, которые желали ее. Она покорялась их власти, ее сердце билось в одном ритме с самой природой, всепоглощающей, бесстыдной и жестокой, как веселый юноша Дионис…
Кровать была слишком узкой для двоих. Но в эту сумасшедшую ночь двое стали одним трепещущим, сплетенным, вздыхающим и стонущим телом, которое двигалось в брачном танце сатира и менады… Виноградные лозы истекали соком, нежно вскрикивали флейты, томно постукивали тимпаны. Дионис ликовал…
Ренат опомнился под утро. Рядом с ним лежала нагая Сикстинская мадонна, порочная Форнарина, утомленная любовью Франческа…
– Лара! – позвал он. – Лара!.. Проснись…
Она беспокойно шевельнулась. Ее зрачки бегали под напряженными веками, плечи вздрагивали, руки и ноги подергивались.
– Лара! – испугался он. – Просыпайся!
Ее сон был слишком глубок, слишком насыщен событиями. Вернее, событием. Одним, но невероятно значительным.
– Это опасно, Лара… – прошептал Ренат. – Очень опасно!.. Не вздумай!..
Она его не слышала и, естественно, не реагировала.
– Не смей! – запаниковал он. – Я запрещаю тебе! Запрещаю!
Глас вопиющего в пустыне. Рядом на кровати раскинулось тело Ларисы, но где была она сама? Рената привела в ужас догадка.
– Нет, Лара!.. Нет!
Он собственными тупыми намеками подтолкнул ее на этот шаг. Не думал, что она решится. Вернер может рукоплескать. Он сумел внушить своей подопечной, что иногда стоит рискнуть.
– Не в этот раз, Лара… Я не хотел, чтобы ты рисковала! Я собирался сам сделать это…
Увы, было поздно отговаривать Ларису от того, что уже случилось. Ренат опустил голову на подушку и закрыл глаза. Ему остается ждать. Он попытался присоединиться к ней… однако ходячее выражение «поезд ушел» в данный момент приобрело дословный смысл.
Ренат невольно вспомнил журналиста и крымскую байкершу. Вчера вечером они обсуждали это с Ларой. Они говорили о Лещатом, о том, как опрометчиво поступили оба: и умудренный опытом ученый муж, и беспечный молодой парень…
Они говорили о переходе из одного варианта в другой. Об аватарах, которые обретают плоть по методу Вернера. О гипнозе. О том, что Дионис отнимает рассудок у тех, кто не признает в нем бога…
Лариса все еще ощущала себя Франческой. Объятия Рената она принимала за объятия Брасова, но потом сообразила, что занималась сексом с Гридиным. Его неутоленная страсть наконец нашла разрешение. Оргазм показался любовникам затмением, из которого они выходили долго и томительно…
Франческа, которая затерялась в лабиринте времени, в эту ночь в Мессине воплотилась почти физически, равно как и Гридин. Длинный любовный марафон завершился для этих давно ушедших из жизни людей. Дыхание Диониса неподвластно неумолимому бегу часовой стрелки…
Обессиленные, они уснули в одной постели, а очнулись по разные стороны бытия. Виртуальный мир непредсказуем и коварен. Он исполняет всё, что не сбылось в действительности. Но разве он не есть – та же действительность, только в ином варианте? И разве исполнение желаний гарантирует счастье?..
Франческа очутилась у подножия странной горы. Ее верхушка белела в свете месяца, словно голый череп. Это была гора Гасфорта. Женщина ожидала увидеть здесь байкершу и отчаянного журналиста, но окрестности заволокло туманом.
– Эй! – крикнула она в темноту. – Кто-нибудь!.. Отзовитесь!..
В тишине отчетливо прозвучал крик ночной птицы, со склона посыпались камни. Эхо не подхватило звуки, не повторило их. Ни одна сухая былинка не шелохнулась. Воздух был неподвижен и густ, его можно было резать, как масло.
Женщина заметила, что она без одежды, и смутилась, хотя рядом никого не было. Ни человека, ни животного. Даже мыши и суслики затаились, замерли. А где-то в тумане зарождался пугающий ритм, словно стучали по рельсам колеса поезда. Он шел без огней, мчался на всех парах.
Женщина знала, что ей надо запрыгнуть на подножку вагона. Она боялась сорваться, но у нее не было выбора. Зачем она здесь, если не для того, чтобы сделать это?
Она вдохнула угольный дым и поняла, что пора. Внезапно ход поезда замедлился, лязгнул металл, вокруг что-то защелкало, как слабые электрические разряды. Женщина вцепилась в проплывающий мимо поручень, и ее оторвало от земли, подтолкнуло вверх…
– А-а-ааааа! – закричала она, не чувствуя опоры под ногами. – Помогите!.. А – аа-ааа!
Хлопнула дверца, и женщина оказалась в тамбуре. На железном полу валялась изящная туфелька маленького размера. В вагоне тоже не было ни души, повсюду – битое стекло и катающиеся по коврам бутылки из-под шампанского. Везде пыль, запустение. Двери купе открыты, внутри – следы поспешного бегства. Словно пассажиры впопыхах покидали свои места. Брошенные чемоданы, личные вещи. Дорогой портсигар… перчатка… шляпка с атласными розами на тулье… кружевная накидка…
Франческа узнала этот поезд, вагон, купе, и ужаснулась. Она подняла с полу накидку и завернулась в нее. В зеркале отразилось чужое лицо, фигура, чужие волосы.
