– Достаточно ли двоих ваших людей, лейтенант? – спросил я.
– Я надеюсь, часовые будут не настолько глупы, чтобы оказывать сопротивление, мистер Кэлверт.
В этот момент со стороны подземелья донесся звук короткой автоматной очереди. Рейли пожал плечами:
– Ну что ж, значит, они уже никогда не поумнеют. Робинсон, прошу вас, пойдите туда и займитесь дверью. Сержант Эванс, расположите этих людей, – он кивнул в сторону застывших от ужаса пиратов, – в шахматном порядке: первая шеренга сидит, вторая стоит.
Эванс расставил пиратов у стены. Теперь, уже не рискуя попасть под перекрестный огонь, мы вышли на пристань. Я провел ритуал представления деда Артура лейтенанту Рейли. Если бы кроме стойки «смирно» существовала еще и «очень смирно», то поза, какую принял лейтенант, наверное, именовалась бы «чрезвычайно смирно». Впрочем, при этом он совсем не выглядел смиренным агнцем.
Дед сиял, дед лучился счастьем, дед был на вершине блаженства.
– Замечательно, мой мальчик! – обратился он к Рейли. – Замечательно! Советую вам внимательно изучить ближайший приказ о награждениях. Вы найдете там кое-что интересное. А это что? Кажется, я вижу наших друзей!
В группе, которая появилась на ведущей из замка лестнице, не наблюдалось единства. Четверо незнакомцев, идущих впереди, были чем-то слегка расстроены (перспектива длительного тюремного заключения всегда наводит на лирические мысли), это были люди Стикса. За ними шли сэр Антони и лорд Чарнли, сопровождаемые четверкой бесстрастных десантников. Замыкали процессию лорд Кирксайд и его дочь Сьюзан.
Судя по выражению лиц, никто, кроме четверки десантников, еще не сориентировался в происходящем.
– Мой дорогой Кирксайд! Мой дорогой друг! – вскричал дед Артур, бросаясь на все еще ничего не понимающего хозяина замка. – Я счастлив, что вы живы и здоровы. Теперь все будет хорошо.
– Что происходит? – спросил лорд. – Как это... Неужели вы... вы их схватили? Всех?.. А где мой сын? Где Роллинс? Они живы? Что это?
В глубине замка раздался приглушенный взрыв. Дед Артур вопросительно взглянул на Рейли.
– Небольшая пластиковая бомба, адмирал.
– Великолепно! Вы необычайно предусмотрительны, Рейли.
Я подумал, что, при всем моем уважении к лейтенанту, его предусмотрительность на сто процентов зависела от предусмотрительности другого человека. Некоего Кэлверта. Но сейчас дед Артур был не в состоянии помнить о таких малозначительных подробностях. Он упивался ролью спасителя-освободителя. Короче говоря, дед Артур вполне чувствовал себя королем Артуром.
– Через минуту, Кирксайд, вы сможете обнять своих близких. Теперь они в полной безопасности.
С этими словами он направился к скалистой стене, где среди пиратов с побелевшими сплетенными на затылке пальцами стоял Ставракис. Дед взял его за плечи, повернул к нам лицом и, заставив опустить руки, изобразил рукопожатие, причем тряс его правую руку так сильно, что окружающие, наверное, не могли понять, то ли это – полная реабилитация, то ли – начало следственных пыток.
– Ваше место не здесь, мой дорогой Тони! – патетически провозгласил дед. Чувствовалось, что настал его звездный час. – Пойдемте со мной.
Он подвел Ставракиса к Кирксайду и Сьюзан.
– Страшно подумать, сколько пришлось вам пережить. Это был настоящий кошмар. Но ничего, Тони, теперь он рассеялся.
– Но как же... Но ведь я... – голос Ставракиса дрожал, глаза наполнились влагой, и все вдруг увидели, что он уже совсем старик.
– Я все знаю, дорогой мой Антони. Я знаю даже то, что будет сюрпризом для вас, – таинственно поведал командир, взглянув на часы. – Ваша жена, сэр Ставракис, три часа назад спустилась по трапу самолета «Ницца – Лондон». Естественно, я имею в виду вашу первую и единственную жену – Мадлен. Сейчас она в лондонской клинике, и ее состояние не вызывает опасений.
– Что это значит... Вы понимаете, что говорите... Моя Мадлен!
Хорошо, что первую и единственную жену Великого Магната звали не Кармен, а то бы он исполнил всю арию Хозе от начала до конца.
– Да, Тони, именно так. Ваша жена в Лондоне. Мы прекрасно знаем о том, что присутствующая здесь Шарлотта Майер никогда не была и не могла быть вашей женой.
Я всматривался в лицо Шарлотты и видел, как сквозь непонимание, отчаяние и боль начинает пробиваться еще слабая, но все же надежда.
– Мы знаем всю вашу печальную историю, – начал с апломбом дед Артур, обращаясь к Ставракису.
Далее последовал пересказ истории, поведанной адмиралу одним из его мелких служащих, чье имя и фамилия полностью совпадали с моими. Вообще эта история изобиловала совпадениями подобного рода.
– В начале нынешнего года, когда готовилась первая пиратская акция, Лаворский и Долльманн искали способ заставить вас сотрудничать с ними. И они нашли уязвимое место. Они похитили вашу жену Мадлен, полностью подчинив вас таким образом своей воле. Но Мадлен удалось бежать. Тогда, зная, какая глубокая и давняя дружба связывает Мадлен с актрисой Шарлоттой Майер, они пригрозили, что убьют Шарлотту. Так вашей жене пришлось «умереть». Они объявили о ее смерти, и они же распустили слухи о вашей женитьбе на Шарлотте. А вы, бедный мой Тони, ничего не могли поделать. Вы были всего лишь орудием в их грязных руках.
Ставракис плакал.
– Но как вам удалось все это разгадать? – спросил лорд Кирксайд.
– Мы ничего не разгадывали. Нужно отдать должное профессионализму моих людей, – отвечал дед Артур, всем тоном давая понять, что именно он сделал своих людей профессионалами. – В полночь, во вторник, Дэвис передал мне список лиц, сведения о которых затребовал Кэлверт. На «Шангри-Ла» перехватили это сообщение, но не смогли понять, о чем идет речь, поскольку имена, фамилии и географические названия мы всегда передаем шифром. Потом Кэлверт сообщил мне о спектакле, который в тот вечер разыграл перед ним сэр Антони в салоне «Шангри-Ла». Там все было фальшиво, и все же ваши слова о Мадлен, Тони, показались Кэлверту искренними. Человек, так любивший свою жену, не мог жениться вновь через два месяца после ее смерти. Причиной могло быть только одно: Мадлен Ставракис жива, а сэр Антони – жертва шантажа. Я позвонил во французскую полицию, чтобы произвели вскрытие могилы Мадлен Ставракис на кладбище рядом с клиникой в Ницце. Гроб был наполнен стружками и опилками. Ты знал об этом, Тони?
Старый Ставракис отрешенно кивнул.
– Уже через полчаса французская полиция установила имя врача, который подписал свидетельство о смерти, и в тот же вечер предъявила ему обвинение в убийстве. По французским законам отсутствие тела в гробу позволяет вынести такое обвинение. Врач сразу же повел представителей закона в свою клинику и передал в их руки заключенную там Мадлен Ставракис. Этот врач, забывший клятву Гиппократа, старшая медсестра клиники и еще несколько их сообщников сейчас находятся в тюрьме. Мой бедный Тони, почему ты не открылся нам? Почему ты не захотел принять нашу помощь?
– Они грозились убить Мадлен. Что я мог сделать! Что бы вы сделали на моем месте?
– Не знаю, – вздохнул сэр Артур. – Во всяком случае ваша жена чувствует себя хорошо. Сегодня в пять утра наши люди подтвердили это Кэлверту. Кстати, он воспользовался для связи передатчиком, который Лаворский установил в замке.
Сэр Антони Ставракис и лорд Кирксайд все еще не пришли в себя. Лаворский продолжал отплевывать остатки зубов. И только Долльманн понял смысл последней фразы и злобно скрипнул зубами. А Шарлотта своими огромными, неправдоподобно огромными глазами как-то по-особому приглядывалась ко мне.
– Да, это правда, это правда, – гордо защебетала Сьюзан. – И я была вместе с ним. Только он просил, чтобы я никому не говорила об этом. – Она подошла ко мне, взяла меня за руку и, улыбаясь, заявила: – Простите меня за все, что я наговорила вам ночью. Вы самый великолепный мужчина из всех, кого я встречала. Кроме Джонни, естественно.
На лестнице раздались шаги. Она резко обернулась и моментально забыла о самом великолепном из всех мужчин, кого она встречала.
– Джонни! – закричала она. – Джонни!
А в грот уже входили все освобожденные пленники: молодой Кирксайд, благородный Роллинс, братья-близнецы Макдональды, экипажи пропавших суденышек и, наконец, позади всех – низенькая седая старушка в черном платье и черной шали, накинутой на голову. Я подошел к ней и взял ее за руку.
– Миссис Мак-Горн, – сказал я, и мне показалось, что мой голос дрогнул. – Теперь я отвезу вас домой. Муж ждет вас.
– Спасибо, молодой человек, – спокойно ответила она. – Я готова.
Она вынула свою руку из моей и обняла меня за плечо, как бы заявляя свои права на меня. В этот момент Шарлотта, подойдя с другой стороны, сделала то же самое. На секунду я почувствовал, что в груди тайного агента Кэлверта разливается некое неиспытанное ранее блаженство. Но такое состояние, конечно же, не могло продолжаться долго.
