«И черт с ними! — разозлился вдруг он. — Бегайте побольше, думайте быстрее. Какого черта я вообще должен за вас работать?»
После этого он заговорил с инспектором так же холодно и отчужденно, как и тот с ним. Наконец, его и Маркина отпустили — с большой неохотой. Они сели в маркинскую «субару», раскалившуюся под прямыми лучами солнца.
— Куда едем? — спросил Алекс, включая кондиционер. Натаниэль шепотом выругался.
— Ты чего?
— Горячо! — ворчливо ответил Розовски. — Не мог оставить машину в тени?
— Торопился.
— Что-то не похоже… Едем в аэропорт. У меня там еще одно дело.
Алекс тронул с места.
— Между прочим, — сказал он минут через десять, — ты обещал по дороге рассказать. Итак?
— Итак… — Розовски с наслаждением закурил. — Итак… Все началось с того, что в России прокатилась мощная волна ограблений пунктов обмена валют. Два года назад. Собственно, в нынешней криминальной обстановке это не могло вызвать особого любопытства. Когда каждый день что-нибудь взрывают, где-нибудь стреляют… Сам понимаешь. Странным, пожалуй, было только одно.
— Что именно?
— Когда инспектор Алон получил из Москвы ответ на запрос — касающийся Александра Ведерникова — оттуда же мы получили и сведения о том, какая сумма в общем была похищена. Двадцать миллионов. Сам понимаешь, сумма невероятная. И речи не могло идти о том, что это обычные грабежи. Плюс невероятно дерзкий характер ограблений. Для полиции нашей, впрочем, в этом не было ничего невероятного — учитывая ту информацию, которую они получают из газет и по телевидению об уголовном беспределе в России. А для меня это оказалось пунктом номер один.
— Ясно.
— Вторым пунктом стал список банков, которым принадлежали эти пункты и которые оказались, в итоге, пострадавшими. Очень странный список.
— В чем странность?
— В том, что этот список оказался точной копией соучредителей финансовой компании «Ари» — с российской стороны.
Маркин присвистнул:
— Ничего себе!
— Ты за дорогой следи, — посоветовал Натаниэль. — Чуть не вписался в грузовик.
— Не волнуйся, чуть-чуть — не считается… — он некоторое время сосредоточенно лавировал между громоздкими грузовиками и автобусами, пока не свернул на улицу с менее интенсивным движением. — Вот, порядок. Дорога будет немного длиннее, зато спокойнее. А откуда ты взял список?
— Покойный Розенфельд позаботился, — пояснил Натаниэль. — С помощью письма, которое я, по забывчивости, так и не удосужился отдать Ронену. Теперь уже в этом нет смысла.
— Письма? — Алекс удивленно хмыкнул. — Которое ты нашел в номере Соколовой? Я его тоже читал. А, собственно говоря, что там такого было?
— Там говорилось о портрете несколько раз. Дескать, портрет — всего лишь отражение внешних черт человека. А вот в глубине… Или что-то в этом роде.
— Ну и что?
— Портрет был наклеен на картонный планшет. Яша Левин этим не занимается, он рисует просто на бумаге. И в таком виде отдает заказчикам. Как портрет Бройдера-Ведерникова.
— Ну и?…
— Побывав в Москве, Розенфельд, видимо, догадался о том, что с компанией, названной его именем, не все гладко. Он составил списочек учредителей и сумм, вложенных ими первоначально. Список это хранился у его бывшей жены. А она привезла его с собой в портрете. Идиотский способ хранения, но, как видишь, он оправдал себя.
— Мог бы и не оправдать, — заметил Маркин.
— Мог, — нехотя согласился Розовски. — Но ты ведь хочешь узнать все по порядку, а сам, то и дело, перебиваешь.
— Больше не буду.
— Так вот, несколько банков — совсем, кстати, немного — инсценировали серию ограблений валютных пунктов. Причем, не только в Москве, иначе оказалось бы, что в этих пунктах хранились слишком большие суммы. Затем эти же банки учредили финансовую компанию «Ари». Компанию… как бы это сказать… одноразового употребления.
— То есть?
— Ну, помнишь, как у Шекспира в «Макбете» Банко говорит о ведьмах: «Пузыри земли». Появились — лопнули. Вот и эта компания. Появилась, подержала некоторое время нужную сумму на своих счетах, перевела эту, аккумулированную ею сумму в нужный момент в нужное место — и объявила о своем банкротстве. Ясно?
— А сумма, значит, появилась от грабителей?
— А никаких ограблений и не было. Ты не очень внимательно слушаешь. Инсценировка. План, по словам Бройдер-Ведерниковой, принадлежал Моше Левински. Один из центральных исполнителей — Александр Ведерников, ставший у нас в Израиле Шмуэлем Бройдером.
— И Розенфельд ни о чем не знал?
— Во всяком случае, до своей поездки в Москву, около полугода назад. Видимо, и он обратил внимание на сходство списка жертв ограблений с составом учредителей компании.
— То есть, он что-то копнул?
— Естественно.
— Зачем?
— Затем, зачем согласился дать новой компании свое имя. Ты же сам не так давно предположил, что связан этот его шаг был с желанием произвести впечатление на дочь. Соответственно, зная о не очень красивых историях, время от времени происходящих с российскими финансовыми учреждениями, он решил повнимательнее рассмотреть, что собой представляют его партнеры.
— И что же — понял?
— Думаю, да. Поэтому и включил в страховой полис пункт об убийстве.
Некоторое время они ехали молча.
— Кстати, — сказал вдруг Натаниэль, — тебя все еще интересует, почему именно Габи?
— Интересует.
— Моше встретил его в Турции. Помнишь, наш Габи на Песах ездил в Марморис?
— Помню.
— Тогда же там отдыхало руководство компании «Интер»: Левински с женой, Яновская, прочие… Не было только Розенфельда, находившегося в Москве. Так вот, они жили тогда в одном и том же отеле — «Элеганс», как ты правильно отметил… В казино Моше обратил внимание на азартного молодого парня, которому не повезло в рулетку. Они познакомились. Впоследствии, разрабатывая свой план убийства Розенфельда, Моше вспомнил об этом знакомстве — идеальная кандидатура (с его точки зрения): работает в детективном агентстве, имеет дело с русскими, нуждается в деньгах. И никого не знает. Разумеется, Габи забыл о случайном знакомстве в казино отеля «Элеганс» в турецком городе Марморисе. А вот Левински, когда решил избавиться от Розенфельда — вспомнил. И разыграл, для начала, спектакль со слежкой за подозрительным мужем. Дальше ты все знаешь.
— А как насчет Галины Соколовой? — спросил Алекс.
— Тут свою роль сыграла Бройдер-Ведерникова, — ответил Натаниэль. — Люди, занимавшие номер по соседству с Галиной Соколовой в гостинице «Мацада», думаю, опознают в ней некую Эстер из Министерства абсорбции, приходившую к ним в день убийства их соседки. Вот типичное заблуждение: надежда, что сбитые с толку репатрианты не запомнят нового человека.
— А разве это не так? — спросил Алекс.
— Просто «нового» конечно, не запомнят, но человека, который в чужой стране обратится к ним на родном языке и постарается помочь — или сделает вид, что поможет, — как же такого человека не запомнить?
— А кто из них, все-таки, убил?
— Она, — коротко ответил Розовски. — Моше проверил, на месте ли Галина. Немного посидел, выпил чаю. В это время Бройдер-Ведерникова ходила по номерам, представляясь сотруднице министерства абсорбции. Когда Левински ушел, она вошла в номер Соколовой и с порога выстрелила в нее.
— Почему она? Почему не Габи?
— Именно потому, что Габи не сработал так, как следовало, она и решила сделать это сама. Вообще, думаю, она не очень высокого мнения о мужчинах. В том числе, и своих сообщниках. На суде она постарается доказать, что убийца — Моше. На самом деле, это не так.
— Ты уверен?
— Уверен. Когда он направил на меня револьвер, то забыл взвести курок. А у него — и, кстати, у Розенфельда тоже — были бельгийские «браунинги» образца 32-го года, почти немодернизированные. Они не стреляют, если не взвести курок. Левински так и держал меня под прицелом, не зная, что револьвер не выстрелит. О чем это говорит?
— Нет опыта в таких делах.
— Именно. А вот она сразу же взвела. И выстрелила без особых проблем. Так что Моше был, так сказать, мозговым центром.
— Почему она убила его? — спросил Маркин после паузы.
— Потому что почувствовала, что он может, в итоге, сделать козлом отпущения ее. Он собирался уехать из страны. Без нее разумеется.
— Я понимаю, но — почему не тебя?
— И что дальше? Из моего рассказа она поняла, что кассеты, уличающие ее, находятся в моем сейфе. Кроме того, Габи.
— А что Габи?
— Габи мог ее вспомнить.
— Каким образом?
— В кабинете Яновской есть фотография, сделанная в казино отеля «Элеганс». На заднем плане, за игорным столом, можно разглядеть и Ведерникову с мужем. Габи мог запомнить ее. Не как «заказчицу», естественно — как женщину, виденную им в Турции. Мужчины лучше запоминают женщин, чем мужчин. Нет, ей нужно было избавиться от Моше и убедить меня в том, что она ни в чем не виновата. Ну, почти ни в чем.
