в боковую дверь и покинул зал суда раньше кого-либо из кандидатов в присяжные. Запрыгнув в машину, он укатил с площади с единственным желанием – быстрее покинуть город. На окраине Клэнтона Джейк остановился у мини-маркета и купил арахиса и содовой. Он не ел уже несколько часов. Сев рядом с бензоколонкой, Джейк сорвал с шеи галстук, стянул пиджак. Из автомобиля послышался звонок телефона – от Порсии, и, без сомнения, по делу, о котором он сейчас не желал слышать.
Джейк поехал на юг, в сторону озера Чатулла, остановился около площадки для отдыха на отвесном берегу и осмотрел широкое тинистое озеро. На часах 9.45 утра, Карла должна была вести урок. Нужно ей позвонить. Но он еще не решил, что сказать.
«Знаешь, дорогая, я попытался скрыть ключевого свидетеля, показания которого убили бы наше дело».
Или: «Проклятые страховые адвокаты снова меня перехитрили и поймали на мухлеже с досудебным представлением доказательств».
Или: «Я нарушил правила, теперь разбирательство отложено. Мы влипли!!!»
Джейк долго колесил по узким тенистым дорогам, вившимся по всему округу. Когда он позвонил наконец на работу, Порсия сообщила ему, что Дамас Ли что-то вынюхивает, а у Стива Смоллвуда плохое настроение, он требует объяснений. Люсьен отсутствовал. Джейк велел Порсии запереться и снять трубку с телефона.
Жаль, что он еще не избавился от красного сааба, слишком заметной машины: сейчас ему меньше всего хотелось быть обнаруженным. А больше всего – помчаться на юг, после нескольких часов езды достигнуть Мексиканского залива и, не сбавляя хода, нырнуть в пучину. Еще ни разу в жизни ему так не хотелось сбежать. Исчезнуть.
Джейк вздрогнул от телефонного звонка. Это была Карла. Он схватил трубку.
– Ты где, Джейк? Ты в порядке? Я только что говорила с Порсией.
– Все хорошо, просто решил прокатиться. Не хочется сидеть на работе.
– Она сказала, что разбирательство отложили.
– Да.
– Ты можешь говорить?
– Не сейчас. Случилась неприятность, потребуется время, чтобы с этим разобраться. Я приеду домой днем, когда ты вернешься.
– Ладно. Говоришь, ты в порядке?
– Я не наложу на себя руки, Карла, если тебя это волнует. Может, и промелькнула такая мысль, но не серьезно. Увидимся днем, я все объясню.
Джейк предпочел бы избежать этого разговора. «Да, детка, я смошенничал, еще как, и был пойман с поличным».
Рано или поздно адвокаты соберутся и снимут с Нила Никела показания, хотя Шон Джилдер будет, как всегда, медлить. Теперь, когда событиями управлял он, Джейк лишился возможности торопить их, пройдут месяцы, прежде чем Никел даст показания. Он станет, конечно, великолепным свидетелем – одетым с иголочки, красноречивым, внушающим полное доверие. Никел дискредитирует Хэнка Грейсона, подтвердит показания машиниста, решающим образом поддержит версию железной дороги, что Тейлор Смоллвуд либо уснул за рулем, либо сильно отвлекся, потому и врезался в поезд.
В общем, дело было провалено. Дело всей жизни или, по меньшей мере, карьеры было спущено в унитаз, смытое честолюбием и жадностью адвоката, сознательно пренебрегшего правилами и высокомерно возомнившего, что его не поймают.
Кредит на тяжбу достиг 70 тысяч долларов.
Джейк посмотрел на часы. Было 10.05. Сейчас он мог бы стоять перед скамьей кандидатов в присяжные. Этим утром пришли 80 человек, и Джейк знал их всех по именам, помнил, где они живут, работают, молятся. Знал возраст некоторых, цвет кожи, даже про их детей. Он, Гарри Рекс и Мюррей Сайлерберг посвятили много часов заучиванию информации, собранной усердной командой.
Другого приличного дела у Джейка не было, он опаздывал с оплатой счетов, воевал с налоговым управлением.
Стрелка на столбе указывала на Карауэй, его родной городок. Джейк повернул в противоположную сторону, опасаясь, что мать увидит, как он бесцельно колесит прекрасным апрельским утром в понедельник.
Ко всему прочему ему навязали проигрышное дело Дрю Гэмбла, из-за которого он зря потеряет время и деньги, не говоря о том, что приобретет в городе множество недругов.
Цели заехать в Пайн-гроув у него не было, он оказался там невзначай и незаметно для самого себя подъехал к церкви Доброго Пастыря. Уже собираясь развернуться на гравийной парковке и укатить, Джейк заметил женщину, сидевшую за столиком для пикника рядом с маленьким кладбищем за церковью. Это была Джози Гэмбл, читавшая книгу. Кира подошла к матери и села рядом.
Джейк заглушил двигатель и решил поговорить с двумя людьми, не знавшими о его фиаско этим утром и ничем таким не интересовавшимися. При его появлении обе улыбнулись, явно обрадовавшись. Хотя, одернул себя Джейк, они были бы рады любому, кто проявил бы к ним внимание.
– Что вас сюда привело? – спросила Джози.
– Просто проезжал неподалеку, – ответил он, садясь напротив них, в тень от старого клена. – Как твои дела, Кира?
– Я в порядке, – ответила девочка и покраснела. На ней была просторная футболка, но признаки беременности еще не проявились внешне.
– Впервые слышу, чтобы кто-нибудь проезжал через Пайн-гроув, – произнесла Джози.
– Бывает и такое. Что читаете?
Она загнула страничку в карманной книжке и ответила:
– Историю Древней Греции. Весьма увлекательно. Честно говоря, церковная библиотека совсем небольшая.
– Вы много читаете?
– По-моему, я говорила вам, Джейк, что два года сидела в тюрьме в Техасе. Семьсот сорок один день. Я прочитала там семьсот тридцать книг. При освобождении попросила, чтобы меня оставили еще на две недели, чтобы получилось ровно по книге в день. Мне отказали.
– Как у вас получается «проглатывать» по книге в день?
– Вы сидели в тюрьме?
– Пока нет.
– Ну да, по большей части они были нетолстые и несложные. Однажды я прочитала за один день четыре книжки о загадочных приключениях Нэнси Дрю.
– Все равно это целая куча книг. А ты читаешь, Кира?
Та покачала головой и отвернулась.
– Когда меня посадили, я едва умела читать, – призналась Джози. – Но там была хорошая образовательная программа. Я сдала тест на грамотность и стала читать. Чем больше читала, тем быстрее получалось. Вчера мы навещали Дрю.
– Как он?
– Ничего. Нам разрешили посидеть втроем в маленькой комнате, мы смогли его обнять и поцеловать, во всяком случае, я смогла. Наревелись! Но и похохотали, да, Кира?
Та кивнула, улыбнулась, но промолчала.
– В общем, было хорошо. Нас больше часа не трогали, а потом, конечно, выгнали. Не нравится мне этот изолятор.
– Никто не ждет, что вы ее полюбите.
– Точно. Теперь стали болтать про камеру смертников… Его ведь не могут туда отправить, правда?
– Во всяком случае, попытаются. Я был у него в четверг.
– Дрю сказал, что вас не было несколько дней, потому что вы готовитесь к большому процессу. Как все прошло?
– Он принимает лекарства?
– Говорит, что принимает, ему гораздо лучше. – Джози вздохнула и закрыла глаза. – На вид он такой маленький, Джейк! На него напялили старый выцветший комбинезон с надписью «окружная тюрьма» на груди и на спине, самый маленький, какой только нашелся, и все равно он ему велик. Дрю приходится подворачивать рукава
