— Я проверю, — кивнул он в ответ. — Если мы решим, что нет необходимости конфисковать ее как улику, вы ее заберете.
— Улику? Конфисковать? Там мой ежедневник и ключи и от дома, и от машины! Что же мне без них делать?
— Я уверен, как-то можно это уладить… — он тяжело взглянул на Серафину, а потом снова на Темпл: – сестра, мэм.
— Оооо! — возмутилась Темпл, когда полицейский отошел. А потом спросила у сестры Серафины: – Я что выгляжу, как монахиня?
— Сейчас ты выглядишь слегка опаленной Мадонной с кошкой, — ответила, хихикая, Серафина. — Пойдем, нальем тебе хорошего горячего чая.
— Я бы предпочла хорошего горячего пунша, — внесла корректировку Темпл.
Ожидание лейтенанта Моллины в монастырской комнате для гостей не вязалось с представлениями Темпл о том, как нужно восстанавливаться от недавно перенесенного психологического и эмоционального стресса. Да и громадного Луи нести было не слишком приятно.
Она потащилась вдоль тротуара вместе с сестрой Серафиной, в то время как ее безудержное любопытство взяло передышку, а выносливость и вовсе ретировалась. Еще один автомобиль с мигалкой остановился рядом с ее машиной – присмотревшись, она узнала такси.
Из него выбрался Мэтт Девайн. Взглянув на машину Темпл, он тотчас помчался к дому Тайлер. Ему преградили путь копы; ровно мгновение это выглядело как потасовка с зачинанием драки.
— Мэтт, сюда! — пропела сестра Серафина. — Мы здесь. Все в порядке!
Мэтт снова глянул на пепельно-бледный фасад здания, который отражал красные огни машин спецслужб, а потом побежал в их сторону.
— Темпл? — он тревожно заглянул ей в лицо, которое, наверное, было бледным и запачканным. — Никто не сказал мне, что ты здесь. И Черныш Луи! Ты в порядке? Только честно!
— Ну, может, я сломала ноготь или два, а Луи четверть коготка.
— Дай я его возьму.
Когда из ее трясущихся от напряжения рук, причиной которому была, видимо, борьба с поджигателем – и, быть может, убийцей – меньше получаса назад, забрали девятикилограммовую ношу, Темпл, наконец, вздохнула с облегчением.
Мэтт тоже не был в восторге от массы тела Луи. Не успели они добраться до монастыря, как Мэтт тут же спустил его на пол.
Местный кот – Петр или Павел – вышел посмотреть, кто тут пришел. Еще пара любопытных носов (уже человеческих) высунулись на запах гари. Но угрозы фейерверка не было, так что они преспокойно отправились спать.
— Идите сюда, дорогая, садитесь, — взялась за Темпл сестра Роза: приговаривая голосом доброй тетушки, она не отходила от нее ни на шаг, словно Темпл была не иначе как фарфором от «Велик».
Следом зашла и сестра Серафина. Темпл вопросительно огляделась вокруг, но Мэтта не было. Сестра Серафина наклонилась к ней ближе:
— Я послала его в дом священника, проверить отца Эрнандеса.
Темпл позволила отвести себя к большущему стулу: сестра Роза даже пододвинула к ее ногам обитую мягкую табуретку, которая была похожа на игольницу (у Темпл чуть-чуть не хватало роста, чтобы нормально касаться ногами пола). После этого Роза незаметно вышла из комнаты.
— Сестра Серафина, — запротестовала Темпл, когда та засунула ей под спину подушку, на которой изображалась сцена с Христом в Гефсиманском саду. — Я в порядке.
— Нет, не в порядке. Ты пережила ужасный шок. Как бы ни убедил Мэтта твой экспромт по поводу сломанных ногтей и только, я отчетливо вижу, что дела обстоят совсем не так радужно.
— Ну, да, вообще, конечно, — призналась Темпл, задумавшись, как бы подобрать слова, чтобы не шокировать бедных сестер. — Ужасный человек дал Луи хлороформ и посадил его в мешок. Бог его знает, что он собирался с ним сделать. Еще он поджег туалетный столик, а я пыталась потушить огонь и остановить его, и, на самом деле, я достигла определенных результатов. Я новичок в таких делах, но думаю, я остудила его еще до приезда пожарных.
— Ах, вот, что видела сестра Мария-Моника, — воскликнула сестра Серафина, облегченно вздыхая и садясь на тяжелый стул. — Я немного боялась, что она не в себе. Сестра сказала, что видела, как в спальне Бландины Тайлер танцуют Дьявол с чертенком, а вокруг них пылают языки адского пламени.
— Я была… чертенком? — спросила Темпл.
— Очевидно. Она не очень-то видит, а ты выглядишь немного растрепанной. Когда мы с Розой выглянули из окна, мы увидели только огонь, но решили позвонить по 911 из комнаты Марии-Моники. Бедная Мария-Моника. Она так измучилась за последние недели, — мягкий взгляд монахини вдруг резко заострился: – Ты видела этого человека?
— Да, но только в маске, в мешке. Пожарные уверены, что это мужчина, хотя я, если честно, не знала, даже когда мы «танцевали». Я думала, что это Пегги.
— Пегги? Рыскать по дому тети в полной темноте, еще и в маскировке? Зачем?
— Ну… Из-за завещания, которое мы нашли. Она могла бы искать другой, более поздний вариант, в котором все переходит к ней.
Сестра Серафина покачала головой:
— Только не Пегги.
— Вы не знаете Пегги, как знаю ее я.
— Что ты имеешь ввиду?
— Не могу сказать, но у меня есть хорошая причина подозревать ее.
— Очевидно, есть хорошая причина подозревать также отца Эрнандеса.
— Если это был мужчина, и он носил черное…
— Многие мужчины носят черное, не только священники. И стал бы ни к чему не годный священник облачаться в одежду, которая сразу указала бы на него?
— Стал бы, если б немного… помешался.
На лице монахини читалось сомнение, даже досада на предложенный Темпл вариант. До того, как сестра Серафина успела ответить, в комнату на цыпочках вернулась сестра Роза. В руках у нее был маленький серебряный поднос с высоким стаканом ледяного чая.
У Темпл внутри все упало: что ей точно сейчас было не нужно, так это чай со льдом. Но водянистые голубые глаза сестры Розы были слишком внимательными и заботливыми, чтобы можно было им отказать. Поэтому Темпл заставила себя сделать глоток холодного напитка, подавляя дрожь, которая теперь била ее после всего случившегося и угрожала ее спокойному виду.
Как настоящая леди, она сделала маленький глоточек, отчего ее глаза сделались шире: в этом ледяном чае определенно что-то было.
Сестра Роза наклонилась ближе:
— Мы храним немного бренди для епископа, на случай, если он позвонит.
— Как много этого немного? — прошептала в ответ Темпл сорванным голосом.
— Ну, я не знала, сколько точно нужно для чая, так что просто долила до краев стакана.
— О, — только и ответила Темпл. Она уже начала думать, что вполне может выдержать целую ночь, и не важно, в конце концов, насколько длинную и страшную, и все благодаря тяжелой руке сестры Розы с ее бренди для епископа. По крайней мере, это не была текила священника. Темпл вообще не могла терпеть текилу, если она была без «Маргариты».
— Я думала, что Мэтт к этому времени должен был уже прийти, — заметила сестра Серафина, обращаясь сразу ко всем собравшимся. Она посмотрела на часы на стене.
Как же удивилась Темпл, когда увидела на них только 22:15. Она чувствовала себя так, будто было уже далеко за полночь. Сестра Серафина села на стул сбоку, и они все начали нервно переглядываться.
— У вас… чудесные халаты, — сказала Темпл, не зная, какую еще тему предложить.
Она была более чем уверена, что отец Эрнандес не придет, по той простой причине, что сейчас находится под надзором полиции в соседнем доме. Но… почему? Церковь получила имущество Тайлер, вагон денег и маленькую тележку с котами. И все же священник не казался счастливым и, видимо, никакого облегчения по этому случаю не испытывал.
Кто бы там ни был и что бы этот кто бы там ни был ни сделал, Темпл не была уверена по поводу самих намерений и их размаха, но причины явно были любопытными.
Сестра Серафина вцепилась в свой атласный пояс от халата и выглядела огорченной:
— Это подарок от состоятельной прихожанки моего последнего места. Она была уверена, что мы, монахини, в чем-то нуждаемся. И когда я сказала ей, что в халатах, она впала в экстаз и купила двенадцать штук.
— Двенадцать, — повторила Темпл. Она была поражена великодушием прихожанки. А в свете лампы ее еще сильнее поразила сдержанная роскошь халатов.
Сестра Серафина пожала плечами:
— Она купила их на распродаже в «Ньюман Маркус». Темпл напряглась, а потом начала смеяться. Монахиня, хихикая, продолжала:
— Они очень удобные и ноские и, наверное, изначально стоили целое состояние.
— Что такое «Ньюман-Маркус»? — спросила оживленно сестра Святая Роза Лимская.
— Просто магазин, — ответила Серафина.
— Как «Моттс файв» и «Дайм»?
— Точно, — подтвердила Темпл, тряся головой. Она сделала большой глоток чая и пошевелила пальцами ног. На ее колготках, она только что увидела, там и тут виднелись стрелки.
