— Михайлов! — раздалось в недрах дома. — Ты… куда пропал?
— Мужики зовут. Я пойду к ним? — спросил рабочий у деда.
— Иди, — Ариша посторонился, выпуская Олега из гостиной.
Я зашла в дом и первым делом заглянула в шкатулку, которую открыл Михайлов. В ней лежали мамины украшения — сережки, два колечка и цепочка с кулончиком в виде рака, ее знака зодиака.
— Полетт, как ты думаешь, в его словах хоть что-то было правдой? — озадачил меня дедуля.
— Не знаю.
— А я уверен, что не было. Его надо уволить.
— Я не была бы столь категоричной.
Раздалась негромкая трель мобильного телефона, Ариша достал его из кармана и приложил к уху.
— Алло! Да, Сергей! Рад тебя слышать… Так, это надо записать. — Дед огляделся по сторонам, обнаружил на каминной полке журнал, в котором разгадывал вчера сканворд, подошел к камину и стал что-то записывать. — Ну что ж, Сережа, спасибо, что не забыл про мою просьбу. Да, все хорошо. Я передам ей от тебя «привет». И тебе доброго здоровья!
— Это был Курбатов? — догадалась я.
— Да, я ведь забыл ему сказать, что нас больше не интересуют ни Булатов, ни тем более Хазаров, вот он и навел о них справки. Мне пришлось выслушать его, чтобы не показаться невежливым.
— Любопытно, что же дядя Сережа тебе сообщил? — Я протянула руку к журналу, на котором дед что-то записал, но Ариша отодвинул его в сторону и положил на него свою ладонь.
— Полетт, зачем тебе эта информация? Надеюсь, ты не собираешься бросить вызов вору в законе?
— Возможно.
— Знаешь, что я тебе скажу, ma chére, это тот случай, когда лучше не ввязываться в драку, а отступить без боя.
— Это почему же?
— Все твои прежние акты возмездия были направлены против чиновников и бизнесменов. Аристотель — бандит, он беспредельщик. Ты даже не можешь представить себе, на что он способен!
— На что?
— Будь уверена, церемониться с тобой не станут. Я похоронил жену, сына, невестку и просто не переживу, если с тобой, Полетт, что-то случится. И потом, насколько мне известно, Булатовы не просили тебя наказывать того, кто довел Иваныча до самоубийства. А чрезмерная инициатива, да будет тебе известно, всегда наказуема. — Дедуля взял с полки журнал и вышел из гостиной.
Булатовы меня действительно ни о чем не просили, но мне было чем с ними поделиться. Немного подумав, я позвонила Ярцеву:
— Алло! — ответил Антон. — Знаешь, я как раз собирался тебе звонить.
— Вот как?
— Я сегодня был у Ники. Она сказала, что дело закрыли за отсутствием состава преступления, и набросилась на меня с упреками.
— Разве ты в чем-то перед ней виноват? — удивилась я.
— Только в том, что я упросил ее скрыть предсмертную записку. Мне пришлось оправдываться перед Никой, и так, слово за слово, я рассказал ей, чем ты занимаешься. Короче, она захотела, чтобы ты нашла того, кто заставил ее отца свести счеты с жизнью, ну и, разумеется, наказать преступника. Возьмешься за это?
— Возьмусь, — не раздумывая, ответила я.
Но тут прозвучал постскриптум:
— Полина, только у Ники нет денег, да и я сейчас на мели. Но ты ведь не откажешься из-за этого?
— Платить должен тот, кто виновен в смерти Ивана Ивановича, то есть… Аристотель.
— Аристотель? — переспросил Ярцев. — Ну точно! Есть в Горовске такой вор в законе. Странно, что я сам о нем не вспомнил.
— Действительно, странно. Ты ведь не светские новости освещаешь, а ведешь криминальную хронику, — уколола я журналиста.
— Веду, — подтвердил Антон. — Только мне новый редактор и двух строчек напечатать об Аристотеле не дает, поэтому в последнее время приходится размениваться по мелочам. Полина, нам надо срочно с тобой встретиться!
Именно это я и сама хотела ему предложить, поэтому спросила:
— Ты где сейчас?
— Я только что вернулся от Ники к себе в редакцию.
— Хорошо, я через час к тебе подъеду. — Отключив связь, я поднялась на второй этаж, заглянула в свою комнату, проконтролировала работу строителей, а затем зашла к Арише со словами: — Я собираюсь поехать в город…
— Нет, это я туда собираюсь, — возразил мне дед. — У меня важное дело, отложить которое я никак не могу. В свете последних событий оставлять строителей без присмотра нежелательно, поэтому тебе, ma chére, придется остаться на хозяйстве. Я уже вызвал такси.
— Ладно, — мне пришлось с этим смириться, поскольку Ариша был не обязан следить за рабочими, которые делают ремонт в моей комнате. — Я только перегоню «Мини-Купер» с соседней улицы обратно в гараж.
— Поторопись, такси обещали подать через пятнадцать минут.
Я вышла из дома и позвонила Ярцеву:
— Антон, у меня изменились обстоятельства. Я не могу приехать в город. Может, ты ко мне подскочишь?
— Договорились, — на удивление легко согласился журналист.
* * *
Ярцев приехал примерно через час, и мы устроились с ним в гостиной, выполненной в стиле хай-тек.
— Полина, я должен тебе кое-что рассказать, — начал Антон, размешивая сахар в чашке с горячим кофе. — Многое из этого я сам узнал только сегодня.
— Слушаю тебя, — заинтересованно произнесла я.
— Никина семья переехала в Горовск два с небольшим года назад, — начал вещать мой однокашник. — Раньше они жили в областном центре. Ее отец был одним из основных акционеров химкомбината. Они жили в трехкомнатной квартире в элитном районе. Ника заочно училась в московском вузе. Ее жизнь была полна перспектив, но однажды случилось страшное — ее отец пристрастился к карточным играм и постепенно проиграл все, что имел. Сначала он отдал за долги то, что было у него на счете, потом автомобиль, акции предприятия. Дело даже дошло до того, что Иван Иванович взял кредит под квартиру. Правда, ему как-то удалось отыграться и сохранить жилье. Вера Николаевна и Ника, конечно, догадывались, что с отцом происходит что-то неладное. Но о том, что он игрок, они узнали от каких-то общих знакомых уже тогда, когда Иван Иванович успел проиграть едва ли не половину семейного состояния.
— Они как-нибудь пытались бороться с его пагубным пристрастием? — поинтересовалась я, поскольку сама в любой момент могла столкнуться с этой же проблемой.
— Конечно. Дело доходило до того, что Вера Николаевна, уходя в больницу на ночную смену, закрывала мужа на ключ. Только он все равно умудрялся вырываться из-под домашнего ареста, перелезая через лоджию к соседям. Кредит, взятый под залог квартиры, стал последней каплей. Никина мама поставила Ивану Ивановичу условие — либо он пойдет к психотерапевту, чтобы излечиться от игровой зависимости, либо она подаст на развод. А Ника пообещала, что бросит институт и устроится в ночной клуб танцовщицей, если отец не завяжет с картами. Это сработало — Иван Иванович стал посещать сеансы психотерапевта.
— А мне такое в голову не приходило, — призналась я.
— Шантажировать деда сменой профессии? Слушай, Поля, а я уже представляю тебя у шеста, — сострил Ярцев.
— Не смешно! Ариша на шантаж, тем более такой примитивный, ни за что не поддастся. Но договориться с ним можно. Если найти правильный подход, дед согласится из любопытства пойти к психотерапевту. Но вот будет ли из этого толк? Скажи, Булатову помогли сеансы?
— Да, Ивана Ивановича перестало тянуть в казино, но… его стало душить чувство вины перед женой и дочерью. И было ведь из-за чего! Прежний уровень жизни его стараниями был безвозвратно утерян. Лишившись акций химзавода, Булатов, естественно, слетел с руководящей должности. Зарплата рядового химика не приносила большого дохода, поэтому об отдыхе за границей, занятиях в фитнес-центре, да и о многом другом Нике и ее маме пришлось забыть. От Вероники даже некоторые подружки отвернулись, узнав, что она подрабатывает расклейщицей объявлений. А она была вынуждена это делать, чтобы ездить в Москву на сессии… Полина, прости, а еще кофе можно?
— Да, конечно, сейчас сварю.
Я пошла в столовую, засыпала в электрическую кофеварку молотый кофе и вскоре вернулась в гостиную с чашкой ароматного напитка.
— На чем я остановился? — спросил Ярцев.
— На том, что Ника расклеивала объявления, а ее отца мучило чувство вины.
— Иван Иванович попытался заглушить это чувство алкоголем. — Антон пригубил горячий напиток.
— Пожалуй, деду не стоит идти к подобному специалисту, — вставила я замечание в образовавшуюся паузу. — Еще не хватало, чтобы Ариша превратился из игрока в запойного пьяницу.
— Погоди делать преждевременные выводы. Слушай дальше. Тот же психотерапевт посоветовал Вере Николаевне сменить обстановку и загрузить мужа каким-нибудь интересным делом, разумеется, на новом месте. Ника с мамой всю голову сломали, как это осуществить…
— Я их понимаю, — заметила я.
— Но тут, — продолжил Ярцев, сделав несколько глотков кофе, — у Веры Николаевны умер отец, который жил в Горовске, оставив ей неплохое наследство. Ника к тому времени окончила институт, получив диплом переводчицы английского языка. На семейном совете было решено продать квартиру в областном центре и переехать в Горовск, вложив деньги от продажи жилья в какой-нибудь бизнес. Пересмотрев разные варианты, Булатовы остановились на том, чтобы открыть химзавод. Психотерапевт не ошибся — Иван Иванович втянулся в собственное дело и перестал пить. Об азартных играх он тоже не вспоминал. Да и где ему было просаживать деньги, если казино к тому времени официально закрыли? Полина, ну не смотри на меня так! Новоиспеченному жителю Горовска не просто было найти злачное место.
