— И все же почему он вбил себе в голову, будто его преследуют?
— Да из-за другой истории, еще более нелепой, которая якобы случилась с ним вчера вечером… Впрочем, я слушал Лелло, что называется, вполуха.
— Синьор Кампи, не будете ли вы столь любезны пересказать всю эту историю мне, — сказал Сантамария.
— Но к чему впутывать в неприятности другого человека, который наверняка непричастен к происшедшему, только потому, что…
— Синьор Кампи, расскажите мне об этом инженере. Все! — приказал Сантамария.
Массимо Кампи кивнул с таким видом, словно уступает детскому капризу.
— Подозрительно ловко он подсунул тебе эту историю с инженером, — сказал Де Пальма. — Либо этот твой Кампи недоумок, либо прохвост.
Сантамария залпом осушил бутылочку кока-колы. Ему хотелось верить, что Кампи ни то ни другое, а просто человек, растерявшийся от чудовищности событий.
— Надо понять и его, — сказал Сантамария. — Сам-то он плюет на всякие разговоры, но вообще гомосексуалисты боятся разоблачения. Тот же Костаманья, возможно, рискует потерять место либо разрушить семью, если эта история выплывет наружу, и Кампи отлично это понимает.
— Да, но мы-то от кого это узнали?! От синьора Кампи. Если ему было действительно жаль Костаманью, он мог промолчать. Нет, Кампи выдумал всю эту историю, потому что у него вода подступила к горлу, и он надеется свалить вину на таинственного Костаманью.
Сантамария с ним не согласился.
— Кампи совсем неглуп. Для чего ему выдумывать неправдоподобный факт, который мы можем проверить буквально за полчаса?
— Когда человек в крайней опасности, он с отчаянья прибегает к любым средствам. Представь себе, что у Костаманьи нет алиби.
— Но и в этом случае убийцей вполне мог быть Кампи. Больше того, если Костаманья подтвердит, что он вновь сошелся с Ривьерой, мотив убийства из ревности со стороны Кампи становится еще более убедительным.
— А пока что Кампи удалось замутить воду. Нет, уж поверь мне, этот твой Кампи изрядный прохвост.
Да, конечно, он прохвост, подумал Сантамария. Но как объяснить Де Пальме, что с другой стороны Массимо не совсем прохвост?
— Ну как там наша американка? Бунтует? Требует вызвать консула? — спросил он, чтобы переменить тему разговора.
— Нет, она нашла во всем этом привлекательную сторону: колоритное приключение под солнцем Италии. Однако алиби на интересующие нас десять минут у нее нет. И она была одна в момент совершения убийства. К тому же она блондинка, рост — метр восемьдесят, и, как сама показала, у нее уже было двое мужей.
— При чем тут мужья?
— Знаю, ни при чем. Но если бы вдруг убийцей оказалась она, а?
— Если бы!..
Сантамария вспомнил, что все началось со спора, как правильно произносить слово «Бостон», и что американка невольно стала виновницей неприятностей, которые лавиной обрушились на него.
— «Бостон», — пробурчал он. — Как будто не могла приехать ну там из… Лас-Вегаса?!
Немного спустя вернулся Мальяно.
— Какой приятный сюрприз, — сказал он, увидев их в своем кабинете. — Располагайтесь как дома.
— Ну что, изловил его? — спросил Де Пальма.
— Да, и ты оказался прав. Незнакомец, который приезжал к нему вчера утром на желтом «фиате-500», был именно Ривьера. Наш Дзаваттаро опознал его в морге.
— О боже! — воскликнул Де Пальма, посмотрев на Сантамарию. — Снова начинается история с камнями. Не Дзаваттаро ли и пестик сфабриковал?
— Покажем ему этот пестик. Дзаваттаро тут?
— Да, — ответил Мальяно. — Я его пока оставил в приемной.
— Послушайте, да это же не каменщик, а самый настоящий оружейник! — воскликнул Де Пальма. Он обхватил голову руками. — Что у него, черт побери, делал Ривьера? Хотел заказать себе памятник? — Он вскочил. — Пошли к этому подонку. Надо ему немного промыть мозги.
— Уже сделано, — сказал Мальяно. — Память ему подсказывает, что Ривьера приезжал, чтобы расспросить его о землемере Баукьеро.
— Костаманья? — сказала консьержка с виа Джакомо Медичи. — Да, он здесь живет, но сейчас его нет. Вам он зачем нужен?
— Хотел с ним поговорить, — ответил пришедший, разглядывая маленькую кухню, которая одновременно служила для консьержки, ее мужа и дочери столовой. — Вы не подскажете, где я могу его найти?
— Гм, — удивилась консьержка. — В Бразилии.
Пришедший остолбенел.
— Он уехал в Бразилию?
— Да, на целых три месяца.
— А когда… уехал?
— Недели две назад. Если вам нужен его тамошний адрес, справьтесь на фирме, его послали туда работать.
У нее и самой был новый адрес инженера в городе Сан-Пауло, но она не такая дура, чтобы давать его первому встречному. Инженер Костаманья был человек скрытный, а чужие дела ее не касаются.
— Инженер свою машину здесь оставил? — спросил назойливый посетитель.
— Гм, — снова пробурчала консьержка. — А вам-то зачем. Вы что, из страховой конторы?
— Нет, я из полиции, — ответил пришедший, показывая удостоверение. — Произошла дорожная катастрофа, и выяснилось, что кто-то украл номерной знак машины инженера, так мы полагаем.
— Быть того не может, — сказала консьержка. — Машина как стояла, так и стоит в гараже. — Внезапно она поняла, на что намекал полицейский, и заволновалась. — Мы ее ни разу не брали, у нас у самих отличная машина, — с достоинством объяснила она. — Моя дочь недавно получила водительские права, но муж не хочет, чтобы она…
— Могу я на нее взглянуть? — спросил полицейский.
— У нее сейчас урок игры на гитаре, — испуганно пролепетала консьержка. — Вернется в семь, а муж…
— Нет, не на вашу дочь, а на машину инженера.
Консьержка нервно порылась в ящике буфета и наконец среди множества ключей нашла связку с биркой инженера Костаманьи. Потом отвела полицейского во двор. Дорожная там катастрофа или что еще, но только когда в доме живет педераст — добра не жди. Конечно, хорошо, что дочку к нему можно посылать без страха. Но она всегда говорила: «Стоит где-нибудь поселиться такому вот типу, как туда рано или поздно нагрянут полицейские». В газетах каждый день писали о сексуальных извращениях, оттого и преступность растет.
— Вот его гараж, — сказала она.
Потом открыла ключом висячий замок, и полицейский рывком поднял железную ставню. Машина, слава богу, стояла на своем обычном месте, помытая и смазанная, какой ее оставил инженер перед отъездом. А то она было испугалась — вдруг гараж окажется пустым, никогда не знаешь, что может случиться, ведь воров и грабителей развелось тьма-тьмущая… Полицейский в гараж не вошел, только взглянул на белую «специаль-125», даже не проверив, в грязи ли шины и нет ли царапин на крыльях. Он уже собрался опустить ставню, когда консьержка сказала:
— Видите? Мы до нее даже не дотрагивались!
— Вот и хорошо, — сказал полицейский.
— А номер машины не запишете?
Должно быть, полицейский думал в это время о чем-то другом. Он обернулся и удивленно посмотрел на консьержку. А потом, несколько растерянный, вынул записную книжку.
— Собственно, по нашим сведениям это был синий «фиат-124», — сказал он, записывая номер.
— И когда произошла катастрофа? — спросила консьержка. — У инженера синий «фиат» был, вернее, даже у него их было два, прежде чем он поменял последний на эту машину.
— И когда же он поменял последний?
— Ну, примерно месяцев шесть назад. А другой «фиат» — с год назад. Вы же знаете, фирма своим работникам при обмене большие льготы предоставляет.
Землемер Баукьеро покачал головой.
— Нет, обычно я по утрам делаю покупки и часок-другой провожу в кафе на виа Каландра, почитываю газету, — подумав, ответил он. — Но сегодня утром я никуда не выходил, мне нездоровилось.
— И никого не видели? — спросил Де Пальма.
— Нет. Ко мне редко кто заходит. Сын с невесткой живут в районе Сан-Паоло. Чаще всего я сам к ним езжу по воскресеньям. У них двое детей.
— А, скажем, молоко, хлеб вам приносят?
Баукьеро улыбнулся.
— Все продукты я покупаю сам, я же вам говорил. Так получается экономнее. Да и время быстрее проходит.
— Ну, а соседи заглядывают? — спросил Сантамария.
— Я их знаю лишь в лицо, не лучше, чем архитектора Гарроне. Да и то не всех — дом теперь превратился в настоящий улей.
— А на террасу вы не выходили? — спросил Мальяно.
— Да, я сидел в туалете. А он у меня у края террасы, — ответил Баукьеро.
— В котором часу?
— Сразу после того, как поднялся. Приблизительно в восемь утра.
— Ну а потом?
— Потом я остался дома, мне что-то было не по себе. Включил радио, попытался решить кроссворд. Сын уже три года подряд подписывает меня на «Неделю кроссвордов и ребусов».
