«Скоро, уже скоро! — колотилось в разгоряченном мозгу Алексея. Свобода или смерть. О, если свобода, держитесь, сволочи!»
* * *
Зрительный зал гудел, как потревоженный улей. «Супербой» все-таки! Сегодня билеты стоили гораздо дороже обычного, и публика ожидала эффектнейшего зрелища. Одни лихорадочно заключали пари, другие просто постанывали в садистском сладострастии, предвкушая море крови и громкий треск ломающихся костей. Толстый Ленечка с Верочкой, разумеется, присутствовали.
— «Супербой», как же! — скептически ворчал толстяк, до сих пор не остывший после проигрыша крупной суммы по вине Красного Тигра. — Опять небось фуфло пригонят! — Поединок Черного Льва с Красным Ястребом он пропустил, ездил в дальнюю командировку по делам своей фирмы. — Выпустят на сцену доходягу, чертов Тигр открутит ему башку, и всего делов!
— Так поставь на Тигра, — отмахнулась Вера, с нетерпением ожидавшая начала схватки.
— К лешему твоего Тигра, — огрызнулся Ленечка. — Чтоб его грохнули! Такие бабки потерял!
— Тогда ставь на Льва.
— Ага, нашла дурака! Я теперь стреляный воробей, меня на мякине не проведешь! — Ленечка угрюмо замолчал. Он вообще не хотел сегодня ехать на представление, но Вера настояла, прилипла как банный лист, стерва.
— Напрасно ты, — сказал один из сидевших поблизости, маленький седенький мужичок с бриллиантовым перстнем. — Я видел Черного Льва в деле. Силен!
Толстяк тяжело засопел и ничего не ответил.
В это самое время в «предбаннике» инструктор давал Рюмину последние наставления:
— Старайся по возможности избегать ближнего боя. Там он особенно опасен! Лапы как у медведя!
Алексей не отвечал. Все это он и сам давно понял, наблюдая расправу Тигра над Черным Валетом. «Избегать ближнего боя, — с сарказмом подумал „гладиатор“. — Знаю, сволочь, чего ты хочешь! Подольше публику поразвлечь. Только я не идиот. Тигр, как от него ни бегай, рано или поздно поймает. Тогда конец! Нет, стратегия у нас будет иная. Авось сработает!»
— Удар — отскочил, удар — отскочил, — продолжал поучать Валентин Степанович. Голова у него болела все сильнее, руки тряслись, гортань пересохла. Перед глазами маячило соблазнительное видение: огромная, запотевшая, до краев наполненная кружка пива.
«Ничего, — утешил себя инструктор, — когда Красный Тигр прикончит моего Льва, похмелюсь от души!»
Ударил гонг.
— Внимание, господа! — с пафосом объявил комментатор. — «Супербой» начинается! Заверяю: такого вы еще не видели. В левом углу Черный Лев, в правом — Красный Тигр. Для порядка напоминаю правила, хотя большинство присутствующих их прекрасно знают. Один из бойцов должен погибнуть. Если же побежденный вдруг останется жив, в чем я очень сомневаюсь, право зрителей решить его судьбу. Поднятый вверх большой палец означает жизнь, опущенный вниз — смерть. Внимание!
После повторного гонга мускулистые фигуры в черном и красном трико начали стремительно сближаться…
* * *
Весь день Завадовский не находил себе места. «Быть беде! Непременно быть беде!» — бормотал он, беспрерывно дымя сигарами. К вечеру Василий Андреевич накурился до тошноты, наглотался элениума, но не успокоился, а, наоборот, пришел в еще большее волнение. Сперва Завадовский метался по кабинету, затем решительно направился в амфитеатр посмотреть на поединок, хотя обычно глава «фирмы» редко посещал «зрелища», не из человеколюбия, разумеется, а просто из-за недостатка времени. Через несколько минут после второго гонга остатки волос на голове Василия Андреевича встали дыбом…
* * *
Когда Алексей вышел на арену, душу его переполняла лютая ненависть и к так называемой «фирме», и к стоящему в противоположном углу самодовольному гориллоподобному ублюдку, убившему Валеру, а в особенности — к рассевшимся на трибунах вурдалакам. Если б не они, из него и других бездомных бедолаг не сделали бы рабов-гладиаторов. Нет спроса — нет предложения. Однако раскормленные сволочи жаждут острых ощущений! Что ж, сейчас вы получите их с избытком! После удара гонга Рюмин рванулся навстречу противнику, но, не добежав трех шагов, кубарем покатился по полу, прямо под ноги Тигру. Тот, не ожидавший подобного трюка и уже предвкушавший близкую победу, не устоял и ничком рухнул на арену. Не теряя даром времени, Алексей вскочил ошалевшему Тигру на спину, левым предплечьем уперся ему в основание шеи, правой рукой обхватил снизу за горло и изо всех сил рванул ее вверх-вбок. Хрустнули шейные позвонки. Публика ахнула. Отпустив обмякшее тело, Рюмин поднялся.
— Б-бой закончился убед-дительной победой Черного Льва, — комментатор слегка заикался от изумления. — Доктор, поп-прошу на сцену!
— Мертв! — констатировал «доктор», внимательно осмотрев распластанного Тигра. — Ассистент, сюда!
Именно этого момента и дожидался Алексей. Едва «ассистент» в черной маске приблизился, Рюмин с размаху врезал ему кулаком в висок, подхватил выпавший топор и ломанулся в ту сторону, откуда пришел «доктор» с «ассистентом». В прошлый раз после боя с Красным Ястребом Алексей обратил внимание, что они появились из небольшой малозаметной дверки в углу, вероятно, каким-то образом сообщающейся с внешним миром. Бежать в один из гладиаторских «предбанников» не было смысла. Попадешь в глухой коридор, а потом в подземелье. Здесь же имелся некоторый шанс. Рюмин не ошибся. Распахнув ногой дверь, он оказался в прохладной раздевалке, потом в небольшом коридоре и наконец возле полуоткрытой двери, выходящей на улицу. Рядом с ней лениво облокотился о стену мордастый охранник, вооруженный охотничьим полуавтоматическим карабином. Охранник работал в «фирме» около года, привык к абсолютной безнаказанности и посему, внезапно увидев перед собой разъяренного «гладиатора» с топором в руках, остолбенел от изумления и страха. В следующий момент сверкающее лезвие раскроило ему череп. Оставив топор торчать в голове мертвеца, Рюмин поднял карабин и выбежал в сад…
* * *
В амфитеатре после случившегося сперва воцарилась мертвая тишина, затем началась невероятная суматоха. Крики, шум, гам…
— Ой, как интересно! — стонала в изнеможении садистка Вера.
— Дура! — зашипел на нее красный как рак Ленечка. — Чему ты радуешься? Вдруг ему удастся сбежать? Вдруг он нас запомнил?
— Ну и что?! — На лице Веры отразилось недоумение. — Подумаешь!
— Идиотка! Можем под суд загреметь!
— Фи, глупости!
— Ваша дама права, уважаемый, — сказал кто-то из соседей. «Гладиаторов» набирают из бомжей, из отбросов общества. Кто их станет слушать! К тому же здесь, насколько я понимаю, все схвачено. У хозяина «фирмы» теплые отношения с милицией. Сунется, положим, бомжара жаловаться, а его обратно привезут, в аккуратной упаковочке. Хи-хи-хи!
Толстяка, однако, эти заверения не особенно успокоили, да и многие другие посетители испытывали явный дискомфорт.
— Господа, прошу не волноваться, — донесся из динамиков чей-то уверенный голос. — Ситуация под контролем. Дом хорошо охраняется, далеко ему не уйти.
Голос соврал. Поиски не привели ни к какому результату, Черный Лев будто сквозь землю провалился…
Когда Алексей очутился в саду, уже совершенно стемнело. В высоком темном небе виднелись светлячки звезд. Дул промозглый осенний ветер. Но Рюмин пока не замечал холода. Скрыться, быстрее скрыться!!! Погоня на хвосте, а куда бежать?! Проклятые рабовладельцы наверняка обшарят округу в радиусе как минимум десяти километров. Инстинкт загнанного зверя подсказал Алексею единственно верное решение. Порыскав глазами, он обнаружил неподалеку под сенью раскидистых деревьев огромную кучу опавших листьев, собранную, очевидно, добросовестным садовником, и, не мешкая ни секунды, зарылся в нее с головой. Расчет Рюмина был прост. Вряд ли кто догадается, что мышь спряталась в самой мышеловке. И действительно, охранники бегали, ругались, отъезжая, ревели моторами высланные для поимки беглеца машины, однако порыться в листьях никто не сообразил, а сторожевых собак Завадовский не имел, так как терпеть не мог животных. Алексей сжался в комок, боясь шевельнуться. Постепенно холод осенней ночи пробрал его до костей, но Рюмин терпел. Лучше околеть здесь, в саду, чем угодить в пыточную камеру. Примерно через три часа суета начала стихать. Рядом с кучей листьев остановились, прерывисто дыша, двое охранников.
— Дай закурить, — попросил один другого.
Зашелестела пачка сигарет, чиркнула спичка. Несколько секунд оба молчали.
— Н-да, дела-а! — произнес сиплый голос. — Кто бы мог подумать! Завадовского едва кондрашка не хватил. Зол как черт! Будет нам теперь веселая жизнь!
— Поганый бомжара! — мрачно сказал второй охранник. — Когда попадется, попрошу шефа, чтобы разрешил мне самому с него кожу содрать!
