Когда люди берут грудничков или совсем маленьких детей до трех лет, они стараются, чтобы дети думали, будто они – родные. Тут речь идет не об альтруизме, когда семейная пара сознательно усыновляет взрослого уже ребенка, и тот прекрасно знает, что живет в чужой семье, у чужих людей, но которые станут заботиться о нем до достижения им совершеннолетия. Те, кто берет малыша, сознательно идут на все трудности, связанные с грудничковым возрастом, чтобы ребенок стал для них максимально своим.
В таких случаях тайну усыновления блюдут очень строго. Частенько родители меняют место жительства, женщины подкладывают себе подушки под одежду, чтобы у всех окружающих создалось ощущение беременности будущей матери. И таким образом сохраняют свою тайну иногда даже на всю жизнь.
– Хорошо… То есть плохо, конечно. Ну, а про саму Настю вы можете что-либо рассказать?
– Про мать ребенка? Знаете, мне она показалась очень хорошим человеком. Нет, правда. Она была такая светлая, такая счастливая, несмотря на то что ребенок у нее был тяжело болен, а его отца не было рядом. Она очень боялась за жизнь малыша – это правда. Но при этом она совсем не боялась трудностей.
– Вам она понравилась?
– Да. Даже очень. Именно поэтому я и пошла к ней домой, потому что не верила, что она могла просто взять и исчезнуть, бросив своего малыша на произвол судьбы.
Но подруги теперь точно знали, что Настя была мертва. Только по этой причине она и не смогла привезти свой паспорт в больницу и забрать своего малыша. Но вот кто убил бедную молодую женщину? Этого подруги не понимали. Однако они были уверены, что прощения такому негодяю нет и никогда не будет. Ведь он не только убил Настю, он еще и сделал круглым сиротой ее новорожденного ребенка.
По возвращении домой подруг поджидала еще одна новость, на сей раз просто шокирующая, перевернувшая с ног на голову все, о чем они думали и что расследовали за истекшие два дня. Едва они переступили порог дома, как к ним кинулась тетя Катя с криком и в слезах:
– Девочки… Павла арестовали!
Подруги так и сели. В прямом смысле этого слова бухнулись на лавочку, которая стояла возле калитки.
– За что?
– Его обвиняют в убийстве!
– Кого? За что?
– Ох, девочки… тут такое… Не знаю прямо, как вам и рассказать!
Вид у тети Кати был до того потерянный и несчастный, что подруги и сами растерялись.
– Тетя Катя, вы так не плачьте. Постарайтесь успокоиться. Расскажите нам все.
Но тетя Катя лишь судорожно вздыхала, лила слезы и махала руками. Хорошо, что, кроме самой тети Кати, в доме были еще какие-то люди. Соседи, как без труда поняли подруги. От соседей ведь никогда и ничего не скроешь. И именно эти люди, пока тетя Катя пребывала в отчаянии, быстренько ввели подруг в курс дела.
Оказывается, сегодня утром, едва только сыщицы покинули дом тети Кати, она тоже собралась и отправилась к своему брату. Добрая женщина хотела проведать Павла и заодно угостить брата своей фирменной антипохмельной настойкой, сделанной по рецепту их матери из яичного желтка, отвара каких-то трав и «Боржоми».
Но едва она перешагнула порог его дома и слегка замешкалась, как в спину ее ударила дверь калитки. Тетя Катя обернулась и с удивлением увидела несколько полицейских, которые с грозным видом проследовали к дому, а спустя несколько минут вышли оттуда, ведя Павла.
– Он был уже в наручниках!
– Ему предъявили обвинение в убийстве той женщины.
– Какой женщины?
– Той, которую нашли в саду под грушей!
Подруги были поражены. Но и тетя Катя тоже была поражена не меньше. Она попыталась выяснить у полицейских, что же произошло.
– Это какая-то ошибка! – вступилась она за брата, перегородив полицейским дорогу. – Та женщина убита больше двадцати лет назад. Павел в то время еще жил на Севере! Вы арестовали не того человека!
Но полицейские заверили тетю Катю, что никакой ошибки нету. А когда она попыталась протестовать, просто мягко отодвинули ее в сторону, а Павла увели с собой. Разумеется, тетя Катя тут же кинулась к своей невестке, пытаясь добиться от той объяснений. Но Маруся и сама была в шоке. Равно, как и все прочие в доме.
– Павел ни в чем не виноват! Надо звонить в городское управление! Они что-то напутали!
Около часа две женщины провели на телефоне, пытаясь найти нужного им следователя. Их футболили из одного кабинета в другой, перебрасывали с одного номера на другой. Но в конце концов упорство превозмогло все трудности, и женщины получили возможность поговорить со следователем по фамилии Сосулькин, который и объяснил им, в чем причина задержания Павла.
– Труп женщины у вас в саду отнюдь не такой старый, как вы себе почему-то вообразили. Наши эксперты установили, что ее смерть наступила никак не больше десяти лет назад.
– Это какая-то ошибка!
– Если тут и есть ошибка, то только в меньшую сторону. Другими словами, этому телу может быть лет семь-восемь, но никак не двадцать!
Следователь говорил очень уверенно. И женщины невольно ему поверили.
– Значит, в саду под грушей зарыта вовсе не Настя! Там похоронена какая-то совсем другая женщина!
У подруг же от всего сказанного головы буквально пошли кругом. Все это время они действовали, исходя из предположения, что в саду под грушей зарыта пропавшая Настя – мать маленького Сережи. А теперь вдруг выясняется, что это совсем и не Настя. А кто же тогда?
Подруги обратились с этим вопросом сначала к тете Кате, потом к ее сочувствующим соседям, а потом даже прошлись до дома дяди Паши, где с тем же вопросом пристали к тете Марусе, тетушке Алефтине и многочисленным невесткам дяди Паши. Но они ничего не смогли им ответить. Вскоре вернулись спешно вызванные с рынка сыновья дяди Паши. И в его доме стало слишком шумно, подруги больше не могли спокойно размышлять над случившимся.
– Но и у тети Кати в доме тоже форменное цунами.
– Куда же нам податься?
– Поехали к этому следователю Вьюжному.
– Сосулькину.
– Не важно. Все равно ты меня поняла.
Этот вариант подругам показался наиболее предпочтительным. Ведь как бы ни сложились дела, следователь по-любому не станет метаться по своему кабинету, выть на десятки голосов, рвать на себе волосы и одновременно клясться, что он найдет гада, который это все устроил, и снимет с него три шкуры. Во всяком случае, подруги надеялись, что это будет именно так.
Девушки без труда поймали свободное такси, на котором и доехали до Большого Сочи, где в главном управлении томился дядя Паша.
– Где нам найти следователя Поземкина?
– Такого у нас нет.
– Бориса Робертовича?
– Вам нужен Сосулькин? Идите на второй этаж. Только оформите сначала пропуск.
На втором этаже подруги без труда нашли нужную им комнату. Спасибо, что пока еще следователи находятся в свободном доступе для своих нуждающихся в опеке сограждан. В отличие от налоговых инспекторов, до которых не достучишься, не дозвонишься и не встретишься с ними в реальном мире, следователи пока еще доступны для общения с теми, кто хочет их видеть.
– Смотри, там дядя Паша!
Леся указывала куда-то в дальний конец коридора. Но Кира успела лишь заметить три мужские спины. Одну с руками, скованными за спиной, и опущенными плечами. Еще две принадлежали конвоирам.
– Это был дядя Паша!
– Все равно он уже ушел.
– Его увели! – с отчаяньем поправила ее Леся и воскликнула: – Какой ужас! Пошли к этому Морозному.
– Сосулькину!
– Все равно пусть объясняется.
Следователь Сосулькин оказался очень даже симпатичным мужчиной лет тридцати пяти – тридцати семи. Подругам он приглянулся с самого первого взгляда. Сразу же было понятно, что хоть он и честолюбив, но по трупам и головам подниматься наверх не станет. Да, интригует, но так, чтобы и совесть иметь. Умеет балансировать между тем, что хорошо и что плохо, сохраняя равновесие. Качество весьма редкое и потому похвальное.
– Скажите, за что же арестовали дядю Пашу? Неужели у вас есть доказательства, что именно он убил ту женщину, которую вы нашли у него в саду?
Следователь и сам выглядел каким-то смущенным. Оказывается, дядя Паша действительно только что был у него в кабинете. Правильно показалось Лесе, не подвели ее глаза.
– Видите ли, – забубнил Сосулькин, – когда мы задерживали вашего знакомого, то мои люди немного перестарались. У нас были к нему вопросы, но серьезных улик против него не было. И вдруг он прямо сразу начал давать показания против самого себя!
– Как? Прямо сразу?
– Клянусь, я даже не успел у него ничего спросить. Он сел на стул и заявил, что сознается во всем. Ту молодую женщину, чье тело было найдено у него в саду, убил он.
– Да что вы?
– Именно так, – кивнул головой следователь.
– Но почему он это сделал?
– Почему признался?
– Нет, почему он ее убил?
Следователь как-то замялся с ответом. И Кира торопливо спросила:
