— Ага, — кивнула Женька, челюсть у нее отвисла, а цвет лица заметно переменился и теперь напоминал недозревший лимон. Тут я сообразила, что знакомлю Женьку с ее предполагаемым убийцей. Если верить моему роману, то не кто иной, как Толик, должен был укокошить мою подружку.
— Надо цветы поставить, — пролепетала я и вместе с вазой удалилась в кухню, а когда вернулась, застала все ту же картину: Женька с выпученными глазами и Толик в некотором недоумении, созерцающий произведенный своим появлением эффект.
— Извините, — обрадовался он моему возвращению. — Все вышло как-то глупо. Я имею в виду свой визит.
— Нет-нет, очень хорошо, что вы пришли, — заверила я. — Сейчас будем пить чай.
Я наконец-то поставила цветы и, взяв Толика за руку, попросила:
— Вы мне поможете?
— Конечно, — встрепенулся он, и мы вдвоем отправились на кухню. По пути я смогла-таки легонько пнуть Женьку под зад и зло прошипеть:
— Перестань вести себя как идиотка. Женька ойкнула, жалобно взглянула и осталась стоять посреди комнаты, точно пень на поляне.
— Вы какой чай предпочитаете? — трещала я, чтобы сгладить впечатление, которое Женька произвела на моего гостя. — Зеленый или черный?
— Что? Ах да… черный. Впрочем, если вы любите зеленый…
Я сунула ему в руки заварочный чайник, чтобы он занялся делом и немного отвлекся.
— Нелепо все получилось, — вздохнул он, когда чай был заварен, а стол сервирован.
— Вы имеете в виду чай? — удивилась я, а Толик наконец рассмеялся и стал похож на того парня, который не так давно умудрился спасти мне жизнь.
— Нет, не чай, — ответил он, — а мое появление. Решил неожиданным визитом произвести впечатление, а вышло все довольно глупо.
— По-моему, вы преувеличиваете, — пожала я плечами. — Или по первоначальному плану я должна была кинуться на шею своему спасителю?
— Если честно, я не против того, чтобы вы кинулись мне на шею. В конце концов, почему бы и нет?
— В самом деле, — кивнула я, — почему бы и нет?
— И только когда сценарий пошел наперекосяк, я с опозданием подумал, что у вас своя жизнь, в которой мне, возможно, совсем нет места.
— В общем-то, мысль здравая, я ведь могла оказаться замужней женщиной…
— Я знал, что вы не замужем, — обрадовал меня Толик, — а также то, что в настоящее время ни с кем не встречаетесь. — «Вот так-так, — мысленно присвистнула я. — Может, Женька не зря столбом стоит?»
— А что еще вы обо мне знаете? — спросила я вслух.
— Ну… — широко улыбнулся Толик. — Я думаю, все. Где работаете, где отдыхаете, я даже знаю, какое шампанское вы любите.
— Да? — искренне удивилась я. — Вы знаете, а вот я — нет. И откуда такие сведения?
— У меня большие возможности, — заявил он и сразу же перестал мне нравиться. Подозрительный тип, не удивлюсь, если он в самом деле собрался укокошить Женьку.
Вовремя вспомнив о подружке, я отправилась за ней в комнату. Надо отдать Женьке должное, к этому моменту в ее физическом состоянии наметился явный прогресс, она уже не стояла посреди комнаты, а сидела в кресле и с тоской разглядывала ковер на полу.
— Идем пить чай, — позвала я.
— Не хочу я пить чай с этим маньяком, — проворчала она.
— Прекрати немедленно, и вообще: говори тише, он может услышать.
— Ну и пусть слышит, пусть не воображает, что его не раскусили…
— Что ты болтаешь? — разозлилась я. — Человек пришел в гости, только и всего. К тому же никто не мешает нам изменить сюжет — по детективу у нас с ним роман, так?
— Так, — кивнула Женька.
— А ты возьми и влюбись в него сама, то есть все перепутай… — Я тяжко вздохнула, потому что и сама чувствовала, что говорю ужасную ерунду. — Он в тебя влюбится, ты в него, и сюжет перекосит, вы поженитесь и будете жить долго и счастливо.
— Не-а, — покачала головой подружка. — У меня роман с ментом.
— Забудь про мента. Ты его даже никогда не видела.
— Еще есть психоаналитик, и я в него почти влюбилась.
— Тогда черт с тобой, — не выдержала я. — Хочешь, сиди здесь, а я пошла пить чай, неудобно заставлять человека ждать столько времени.
Толик ждал терпеливо, смотрел в окно и помешивал чай ложкой.
— Женечка не хочет чаю, — возвестила я, и тут сама Женечка появилась в кухне, плюхнулась на стул, сурово посмотрела на Толика и заявила:
— Что ж, давайте знакомиться.
— Давайте, — согласился он.
— Значит, вы спасли Анфису от смерти? — подозрительно поинтересовалась Женька.
— Может, это слегка преувеличено, но, в общем, да.
— Здорово у вас вышло, — хохотнула подружка. — в нужное время, в нужном месте. Вы в цирке работаете?
— Почему в цирке? — удивился он.
— Не знаю. Похоже на трюк циркача.
— Да? — Толик начал злиться и даже забыл про чай, посмотрел на Женьку, потом на меня и сказал: — Я что-то не очень понимаю, почему такая странная реакция на мой визит? Чем это я вам так неприятен? Если есть человек, интересы которого вы защищаете, так…
— Я защищаю свои интересы, — брякнула Женька Толик слегка выпучил глаза, а я поспешила вмешаться:
— Женя совсем не это имеет в виду, то есть я хотела казать я рада, что вы пришли, честное слово. И я вам очень благодарна, потому что вы в самом деле меня спасли А ты, если будешь вести себя неприлично, отправишься в свою квартиру, — накинулась я на Женьку.
— Вот ты какая, — обиделась она и с горя приналегла на торт.
Я тоже приналегла, тем более что торт оказался вкусным. Толик ел мало, смотрел как-то странно и явно размышлял о чем-то невеселом. Когда торт был съеден, а чай выпит, он торопливо поднялся и шагнул к двери:
— Спасибо за чай.
— Уже уходите? — обрадовалась Женька.
— Да, мне пора…
— Что ж, — развела я руками и пошла его провожать. Он быстренько обулся, аккуратно поставил тапочки на место и сказал с улыбкой:
— Еще раз спасибо.
— Это вам спасибо, — заторопилась я.
— Всего доброго, — кивнул он, исчезая за дверью, я щелкнула замком и облегченно вздохнула, а потом пошла в кухню.
— Вела ты себя как последняя дура, — заметила я укоризненно.
— Ага, — фыркнула подружка. — По-твоему, я должна ему на шею кинуться на радостях, что он меня укокошит?
— Кто тебя укокошит, идиотка? — не выдержала я. — Болтаешь всякую чушь. А я из-за твоей глупости не смогла ничего выяснить. Кто, к примеру, этот тип? Как про меня разузнал? У кого?
— Бандит он! — рявкнула Женька. — Дело ясное. На джипах раскатывает, жутко нахальный и по виду форменный бандит.
— Что ты выдумываешь? — возмутилась я. — На джипе не одни бандиты ездят, у Дениса, к примеру, тоже джип… Лицо у Толика интеллигентное, и вел он себя вовсе не нахально, а очень даже вежливо. И уж поверь мне: я способна отличить порядочного человека от бандита. А из-за твоей глупости мы, вполне возможно, лишились хорошего друга, который мог бы нам помочь. Если он сумел так много разузнать обо мне, значит, у него есть связи, а это нам очень бы пригодилось.
Женька сидела насупившись, потом спросила:
— Ты не помнишь описание этого типа в романе?
— Не сходи с ума, — возмутилась я, но червь сомнения уже закрался в душу, и я начала вспоминать. Описание данное в романе убийце Женьки, вполне могло подойти Толику, тут уж ничего не попишешь — симпатичный, и возраст подходящий, но, к счастью, имелось различие, на что я не преминула указать: убийца был высокого роста, а Толик чуть выше среднего.
— О росте у каждого свои представления, — начала вредничать Женька. — Если сам коротышка, то и твой Толик высокий. Ведь не маленький же?
— В романе он спасает героиню от хулиганов, а меня он спас от джипа, — стараясь не съехать с катушек вслед за Женькой, напомнила я.
— Какая разница? — отмахнулась презрительно подружка. — Суть-то одна: спаситель… хренов. Теперь и не уснешь, черти бы его слопали. А через сколько он меня укокошит?
— Хватит, — не выдержала я. — Прекрати болтать всякие глупости. У нас есть дело: надо найти женщину, которая изображала жену Козырева, если мы, конечно, не свихнулись и все это было в действительности.
Женька тяжело вздохнула, но в комнату за мной пошла.
Мы устроились за столом, разделили вырезки примерно поровну и для начала отложили те, которые по времени совпадали со смертью Стеллы Козыревой. Набралось их ровно тридцать. Количество пропавших без вести женщин вызвало некоторый шок. Двенадцать из них можно было смело отбросить: женщинам больше сорока лет, очень сомнительно, что Козырев стал бы выдавать их за свою жену. Восемнадцать оставшихся мы разделили на две неравные группы: четырнадцать были не похожи на погибшую супругу, возраст за тридцать, да и внешний вид мало подходил для того, чтобы успешно изображать жену богатого человека. Осталось четыре. Ничего общего между ними и Стеллой не было, две вовсе блондинки, но цвет волос легко изменить, а на фотографии человек нередко выглядит далеко не так, как в жизни. В общем, четырьмя женщинами следовало заняться.
