Домработница всхлипнула и убежала в дом, у меня померкло в глазах.
– Иван, ты сволочь!
– Ой! Не сердитесь!
– Гад ползучий!
– Ой, за что? Ничо ведь не сделал. Ну, ваще!
– А ребенок?
– Кто?
– Ира беременна! От тебя! Сейчас же прекрати извиваться и врать!
Ваня замер с раскрытым ртом, его лоб покрылся бисеринками пота.
– Дарь Иванна… – залепетал он, – ни сном ни духом…
– Лжешь!
– Право слово!
– Послушай, мы же обсудили эту ситуацию. Ты малодушно пытался перевести стрелки на охранника Семена, но потом…
– Думал, вы о фонаре толкуете, – перебил меня Иван и, заметив на лице хозяйки полнейшее недоумение, пояснил: – У нас около ворот светильник висел. Красивый, весь стеклянный!
– И что?
– Разбился. Упал. Вернее, его сшибли. Если честно, то я и сшиб, случайно. Но если разобраться, виноват Сенька, – зачастил Иван. – Он мимо шел, на плече то ли грабли, то ли лопату пер. Ну, и задел фонарь. Я Сеньку отругал, а потом калиткой шарахнул, фонарик возьми да и упади. Разлетелся, конечно, в пыль. Вот и получилось – я его кокнул, только сначала Сенька раскачал. Случайно вышло!
– Иван! – рявкнула я.
– Чаво?
– Ступай к себе и подумай!
– Об чем?
– Хочешь у нас работать?
– Конечно! Пуще матери вас люблю! – жарко признался садовник.
Я была так зла, что пропустила мимо ушей заявление о том, что определена садовником исполнять роль его мамочки. А ведь не такая уж у нас с ним глобальная разница в возрасте! Но сейчас следовало сосредоточиться совсем на иной проблеме.
– Вот и отлично, – подвела я итог беседы. – Ты нам тоже нравишься. Ире в особенности, она тебя любит, ждет ребенка. Следовательно, делай выбор: либо женишься на Ирке, и тогда у нас все идет отлично, либо наотрез отказываешься, тогда – до свиданья. Мы, конечно, Иру не бросим, малыша воспитаем, она найдет себе нормального мужа. А ты останешься за бортом, в Ложкино тебя больше не пустят, сына не увидишь никогда. Думай.
– Но…
– Иди, Ваня.
– Дарь Иванна!
– Ступай, Иван.
– Я…
– Подумай и через полчаса сообщи о своем решении! – рявкнула я и кинулась в особняк утешать Ирку.
Домработница нашлась в мансарде, она раскладывала в гардеробной постельное белье.
– Ирина, не расстраивайся, – заулыбалась я. – Все мужчины сначала в кусты спрятаться норовят, а потом женятся.
– Спасибочки вам, конечно, за помощь, – ехидно ответила Ирка, – только лучше мне самой с Ванькой разобраться. Очень уж вы, Дарь Иванна, откровенная, наскоком действуете. А мужика надо так выломать, чтобы он думал, будто сам решение принял. А вы воплем!
С этими словами Ира легко подняла с пола тяжелый тюк.
– Немедленно брось, – испугалась я.
– Почему?
– Тебе вредно.
– Ерунда.
– Теперь надо беречься, беременность – это серьезно.
– А кто беременный?
– Ты.
– Я?
– Так не я же?
– Не знаю, – хихикнула Ира, – может, и вы.
– Ирина! Кто час тому назад сказал про желание выйти замуж за Ивана?
– Ну, я.
– По залету?
– Ага.
– Следовательно, ты беременная.
– Нет, конечно!
Я села на табуретку.
– Ничего не понимаю.
– Ой, да просто все! – захихикала Ирка. – Журнал я купила женский, а там статья очень интересная, «Как отвести мужчину под венец» называется. Много в ней поучительного написали, только я уже почти все испробовала: вкусно кормила, эротическую одежду надевала, хвалила, делами интересовалась, паиньку из себя корчила. Но мимо! Вот и надумала последнее средство применить: забеременеть. Дело за малым.
– Ты о чем? – растерянно спросила я, прикидывая, каким образом теперь просить у несчастного, замороченного по полной программе садовника прощенья. Может, купить новую газонокосилку? Дорогую, с сиденьем, чтобы не ходить за машинкой, а ездить на ней.
– Осталось Ваньку в постель заманить, – Ирка посерьезнела. – Может, вы и правы – прямо надо? А я все вокруг да около хожу…
– Так вы того… – стала запинаться я, – не того?..
– Он недотепа, – недовольно пояснила Ира, – как ни подкатываюсь, ничего!
Я растерянно начала накручивать прядь волос на палец. Нет, одной газонокосилкой, пусть даже с сиденьем, не обойтись. Придется еще разориться на кусты, причем на розы. Я их не люблю, а Иван давно мечтает посадить на участке… Да, неудобная ситуация…
– Дарь Иванна! – донесся снизу вопль Ивана. – Ира! Вы где?
– Иду, иду! – сладко запела я. – Уже спускаюсь. Ирочка, пошли, нас зовут.
Домработница скривилась, хмыкнула, но последовала за мной.
Иван обнаружился на кухне, и выглядел он самым диковинным образом. Тело садовника туго облегал пиджак, под ним виднелась белая футболка, на которую с голой шеи мужчины спускался короткий галстук с немодно большим узлом. Нижняя часть туловища садовника, правда, не претерпела никаких изменений, – на Ване так и остались порванные, довольно грязные джинсы. От Ивана удушливо пахло одеколоном и мятной жвачкой, в руках он держал нечто, похожее на засохший еще на Рождество букет.
Мы с Иркой замерли на пороге.
– Дарь Иванна, – торжественно начал Ваня, – я того, самого, мозгами покрутил и решил. Уж коли ал… ам… антернативы…
– Альтернативы, – машинально поправила я.
Ирка дернула меня за руку:
– Не мешайте, пусть говорит.
– Если альтернамативы, – как мог, справился с трудным словом Иван, – всего две, то пусть по-вашему. Женюсь! Ясное дело, ребеночка воспитать можно, я не против. Но, если его… ну… того, то совсем хорошо. Согласен. Во!
И он протянул мне сухие стебли.
– Это что? – машинально спросила я.
– Бессмертник, – пояснил Иван, – не рвать же хорошие цветы для ерундового дела.
– Так ты Дарь Иванну замуж зовешь? – звонко спросила Ирка.
Ваня вздрогнул.
– Упаси бог! Вот ужас-то!
Мне не слишком понравилась его реакция на вопрос Иры. Почему это представить меня в качестве жены – ужас?
– Тебя, конечно, – довершил фразу садовник, поворачиваясь к Ирке. – Давай уж распишемся, раз Дарь Иванне приспичило. А то меня вытурят.
Я зажмурилась. Ну, сейчас начнется!
Ирка широко распахнула глаза, покраснела, потом выхватила из лопатообразной ладони Вани кладбищенские цветы, швырнула их на пол и звонко заявила:
– Офонарел? Чтобы я за тебя замуж?
– Дык Дарь Иванна велит, – напомнил садовник.
– Это она тебе приказала, не мне!
– Ну… не понимаю, – растерянно протянул Ваня. – Ежели хозяйка хочет, чтобы я на тебе женился или вон шел, так уж лучше в загс. Из двух зол надо брать то, которое меньше. Дарь Иванна, велите ей не кочевряжиться.
– Я не табуретка, чтобы меня в руках туда-сюда таскать, – медленно протянула Ира.
– Я и не собирался тебя носить, – быстро пообещал Иван. – К чему это? Ноги имеешь, сама походишь.
Ирка разинула рот, потом наступила на бессмертник, повозила ни в чем не повинный букет ногой и заявила:
– Идиот! С таким жить – так лучше повеситься! Я за Андрея, управляющего из восьмого коттеджа, замуж пойду! – А затем вылетела вон из кухни.
Иван уставился на меня.
– Это кто такой? – вдруг спросил он.
– Андрей?
– Да.
– Неужели не знаешь? – с трудом сдерживая смех, ответила я. – Он у Крученых хозяйством ведает.
– Маленький, толстый, лысый урод?
– С лица воду не пить.
– Так она отказалась за меня идти? – постепенно въезжал в ситуацию Иван.
– Похоже на то.
– Решила с Андреем крутить?
– Верно.
– С маленьким, толстым, лысым уродом? – тупо повторил Ваня.
– Не во внешности счастье.
– А в чем?
– Андрей спокойный.
– Я тоже не ору.
– Всегда трезвый.
– Я совсем не употребляю.
– Хорошо зарабатывает.
– И меня вы не обижаете, – гудел Ваня. – В чем же дело? Я-то красавец, а тот… Фу, чем дольше о нем думаю, тем противней кажется.
Меня начал разбирать смех – Ваня сейчас демонстрировал типично мужское поведение. Пять минут тому назад он обреченно согласился жениться на Ирке, чтобы уважить хозяйку, но, услыхав, что невеста предпочла другого, мгновенно изменил свое отношение к ней. Женщина, выскальзывающая из рук, заявляющая о желании стать собственностью иного человека, моментально заставляет мужчину испытать припадок охотничьего азарта. Кстати говоря, кое-кто из хитрых девушек ловко пользуется сим старым, как мир, методом. Ушлые девицы отлично знают: никогда не сдавайся сразу. Если по первому зову прыгнешь к приглянувшемуся мужчине в койку, столь же быстро будешь оттуда вышвырнута. Следует покривляться, поломаться, потомить жениха на огне желаний, повторяя ему короткую фразу:
– Я не способна на интимные отношения с человеком, к которому не испытываю пока никаких чувств, кроме дружбы. За мной ухаживают сразу четверо, следует сначала разобраться в себе.
То, что легко дается, быстро надоедает. Мужчины устроены самым диковинным образом: если они начинают делать вам подарки и окружать заботой, то потом им будет невмоготу наблюдать, как пассия пытается улизнуть к другому. И речь идет не о любви, а об обыкновенной жадности. Большинство парней рассуждает так:
