— Ты кто? — спросила женщина Лолу.
В это время за спиной у нее показалась Лариса с небольшим чемоданом в руке. Увидев Лолу, она крикнула:
— Чего тебе надо? Гони ее, тетя Зина, это бандитка!
— Я не бандитка, — холодно возразила Лола. — А вот ты мне скажи, куда твои бандиты деревенские моего друга увезли?
Если они его убили, ты за это ответишь!
— Ничего хахалю твоему не сделали! — взвизгнула Лариса. — Полежит в холодке, пока я отсюда не сделаю ноги!
Сволочи! Ну нигде от вас не спрятаться!
С этими словами Лариса бросила на пол чемодан и устремилась к Лоле с явным намерением вцепиться ей в волосы.
Лола, как учил ее Маркиз, отступила в сторону, пропустив разъяренную Ларису мимо себя, и толкнула ее в спину. Лариса чуть не свалилась с крыльца, с трудом уцепившись за перила, тут же развернулась и снова кинулась в атаку с криком:
— Ax вот ты как, стерва увертливая!
Да я же тебе глаза сейчас выцарапаю!
— Ларочка, Ларочка, ты что ж так разошлась-то? — пыталась увещевать племянницу тетя Зина. — Вы уж поговорите по-хорошему, что же сразу драться-то?
— Не о чем мне с ней разговаривать! — крикнула Лариса, нацелившись в глаза противнице длинными ярко-красными ногтями.
Однако Лола перехватила ее правую руку и заломила за спину, заставив Ларису вскрикнуть от боли. С трудом вырвавшись, Лариса вырвала у Лолы из рук спортивную сумку и замахнулась ею.
— Стой! — истошно вскрикнула Лола. — Только не сумку! Там Пу И!
— Что? — изумленно переспросила Лариса. От удивления она немного успокоилась и уставилась на сумку. — Что у тебя там?
— Не что, а кто, — поправила ее Лола.
Лариса удивленно заглянула в сумку, и оттуда на нее взглянули два выпуклых блестящих глаза.
— Ой, что это! Там у тебя пекинес, что ли? — растерянно спросила Лариса.
— Сама ты пекинес! — Лола отняла у нее сумку. — Это — чихуахуа!
— Эй, подруга! — воскликнула Лариса, уставившись на сумку. — А сумочка-то моя! Ты где ж ее поперла?
— Ты же ее все равно выкинуть хотела, а я ее под собачку использовала! Все польза какая-то! А мне ее козел твой отдал.
— Антон, что ли? — поразилась Лариса. — Ты что, у Антона была?
— Была, — лаконично ответила Лола.
— Ой-ой-ой, — проговорила Лариса, проницательно уставившись на незваную гостью, — я смотрю, наш пострел везде поспел! Ну-ка, давай поговорим, раз уж подраться толком не получилось. Тетя Зина, накрой-ка нам, мы с этой подругой разговаривать будем.
— Давно бы так! — обрадовалась тетя Зина. — Надо поговорить по-хорошему, а то что же сразу — в волосья! Сейчас я самоварчик подживлю…
— Самоварчик — это потом, самоварчик — это хорошо, только сначала нужно Леню вызволить, — отрезала Лола, — а то мы тут будем чаи распивать, а человек неизвестно где…
— Почему — неизвестно? — обиделась Лариса. — В пакгаузе, недалеко от станции…
Лола вспомнила пакгаузы и полуразрушенные склады, которые видела, когда пробиралась возле путей, и невольно поежилась.
— Это который за туалетом, что ли? — спросила она. — Так там же никто не ходит! Человек помереть может, никто и не заметит!
— Ну, убивать они его не будут, — деловито заметила Лариса, — им ни к чему мокрое дело на себя брать. По голове стукнули легонько, так очухается и выползет наружу.
— Слушай, а ну веди меня сейчас туда! — угрожающе проговорила Лола. — Стану я чаи распивать, когда Ленька там без сознания лежит!
— Вот еще! — Лариса вскинула плечо. — Что это ты раскомандовалась?
И почему это я должна по твоей указке действовать?
— А что тебе остается? — парировала Лола. — Ну, сбежишь ты, куда только? Денег у тебя особенных нету, далеко не уйдешь!
Сама эту кашу заварила, а теперь бегаешь!
— Я?.. — изумилась Лариса. — Я заварила?
— А кто же еще? — наступала на нее Лола. — Кто папочке Тизенхаузену в Кельн фотографию послал? Скажешь, не ты?
Лариса рывком втянула Лолу в дом и закрыла дверь.
— Что ты орешь на весь поселок?
Тебе нужно, чтобы все про это знали? — испуганно зашептала она.
— Да я еще громче заору, если ты сейчас дорогу мне не покажешь к тому месту, где Леня лежит! — предупредила Лола.
— Он тебе кто? — прищурилась Лариса.
— А тебе какое дело? — ответно прищурилась Лола.
— Верно, — неожиданно согласилась Лариса. — Мне бы со своими заморочками разобраться… Ладно, идем к твоему Лене. Только.., ты не врешь, вы и вправду из Германии приехали?
Лола молча достала снимок, который получил по почте герр Тизенхаузен и показала Ларисе.
— Твоя работа?
— Моя, — согласилась та, — и видит Бог, как я об этом жалею.
Пу И поручили тете Зине, Лариса переоделась во что-то темное, и они пошли.
Солнце уже зашло, и в поселке наступили сумерки, Лола была этому рада.
— Все из-за этого козла, — быстро говорила Лариса на ходу, — все из-за него, из-за Антона. Всю жизнь мне испортил, влез в душу лапами своими жирными, теперь из-за него страдаю.
— Точно, Антоша — козел каких мало, — охотно согласилась Лола.
— Ты что — тоже с ним была? — Лариса даже остановилась.
— А куда же я денусь! — удивилась Лола. — Сама знаешь, как этот козел на нас действует…
— И как же ты от него отвязалась? — полюбопытствовала Лариса.
— После скажу, — пробурчала Лола, — и могу научить, если нужно.
— Уже не нужно, — криво усмехнулась Лариса в темноте, — со страху вся любовь прошла, вспомнить его без содрогания не могу! И как меня угораздило в такого козла втрескаться?
Лола подивилась, до чего же похожи у них мысли.
— Пришли, — сказала Лариса, да Лола и сама уже узнала место.
Маркиза отвезли в то самое старое здание из красного кирпича с забитыми наглухо окнами и дверьми.
— Слушай, а этих, твоих приятелей, там нету? — опасливо спросила она.
— Нет, они сейчас у Костьки пьянствуют, — успокоила Лариса.
— Костька — это тот, беззубый?
— Не, тот Аркашка, он при Костьке так, шестерка, а Костька — хозяин магазина.
— Ты с ним, что ли? — вдруг догадалась Лола.
— А ты думаешь — легко здесь, в Новозайцеве, работу найти? — огрызнулась Лариса. — Костька — это я тебе скажу, не подарочек, похуже Антона будет…
— Я себе представляю, — согласилась Лола.
Лариса обошла здание кругом, потом толкнула плечом маленькую железную дверку.
— Так и есть, — удовлетворенно сказала она, — здесь они проходили. Ты ступай по лестнице, а я тут посторожу, если, не дай Бог, вернутся, крикну…
Лола решила довериться своей "новой знакомой, потому что ей ничего больше не оставалось. Внутри царила кромешная тьма. Лола нащупала ногой лестницу и стала пробираться наверх, потому что внизу не было никого и ничего — просто пустое помещение с выломанными перегородками. На всякий случай она окликнула Леню вполголоса, но звук в пустом помещении показался таким гулким, что Лола испугалась и замолчала.
Второго этажа как такового не было, только вдоль всего огромного помещения шли мостки не мостки, но что-то огороженное раньше перилами, а теперь перила кое-где обвалились, и запросто можно было свалиться вниз и сломать себе шею.
Лола осторожно пробиралась по гнилым доскам, ставя ноги на ощупь. Сбоку ей почудилось какое-то движение.
«Крысы! — мелькнуло в голове. — Да ерунда, нет тут крыс, здесь же есть нечего…»
— Леня! — крикнула Лола во весь голос. — Леня, где ты?
— Чего кричишь? — раздался совсем рядом знакомый голос. — Тут я.
— Ленечка. — Усилием воли Лола сдержалась, чтобы не броситься на голос, она достала коробок спичек и зажгла одну.
Леня сидел неподалеку на полу и казался в неверном свете спички ужасно бледным. Он морщился и потирал голову.
— Ленечка, ты жив! — Лола опустилась рядом с ним на колени. — Куда они ударили? Голова болит?
Она бестолково теребила его и ощупывала, и Маркиз хотел было резко сказать, чтобы немедленно оставила в покое, но почему-то промолчал.
— Ленечка, — бормотала Лола, — Ленечка, милый, ты жив…
Она потрогала его затылок. Волосы слиплись от крови. Маркиз невольно застонал. Лола отдернула руку, потом прижалась щекой к его лицу, и он понял, что она плачет.
— Ну-ну, девочка, — пробормотал он, — не так все плохо. Подумаешь, по голове стукнули.., что-то я расслабился после Европы, совсем мышей не ловлю…
Давай-ка отсюда выбираться…
С большим трудом они спустились по лестнице, Лола все порывалась подставить свое плечо, а Маркиз отказывался.
— Уж извините, — смущенно сказала Лариса вместо приветствия, — неувязочка случилась, не поняли мы с вами друг друга…
По дороге к дому тети Зины они никого не встретили.
Леня всю дорогу стонал и держался за голову. Увидев его, тетя Зина разохалась, заквохтала над ним как курица, уложила на узенький диванчик и приложила к затылку мокрое полотенце. Потом она заварила настой из нескольких травок и дала ему выпить. Судя по выражению Лениного лица, это была редкая гадость, но он безропотно выпил и задремал.
