– Вон чего наболтали! Вставная челюсть! Глупее ничего не придумали? Виниры Лисе сделали, выровняли зубки накладками. Это разрешено, у половины участниц брекеты.
Я объяснила скандальным мамочкам суть вопроса. Виниры не импланты, они не под запретом. Уж не знаю, кто первый из участниц или их родителей приклеил Алисе кличку Щелкунчик. Но я неоднократно слышала, как Марина Григорьева при виде Горюновой шипела: «Вон красота шлепает, вставная челюсть Щелкунчика на кривых ногах». Потом кто-то положил на столик Алисы большую мармеладку в виде зубного протеза, девочка обиделась, заплакала. Я строго всех предупредила: еще раз услышу от кого слова «вставная челюсть Щелкунчика», сниму с конкурса за дурное поведение. А сама все думала: Горюновы совсем не богаты, у них трое детей. Откуда средства на виниры и дорогого стилиста? Меня это удивило, но не встревожило. Родители, у которых идея-фикс сделать из ребенка звезду модельного бизнеса, могут квартиру продать, чтобы оплатить всякие процедуры. Знаю одну мать, которая удалила дочери два ребра, чтобы у нее талия стала как у Барби. И потеря девочкой веса меня поразила. Между первым и вторым туром прошла всего неделя. Семь дней подростки готовились: занимались танцами, отрабатывали походку, много еще всего. Поскольку конкурсантки – школьницы, а мы не хотели обвинений от учителей, которые поднимут хай: мол, дети забросили учебу, журнал «Красавица» им не разрешает уроки посещать. Поэтому мы занятия проводили после семнадцати часов и до ночи работали. Алиса уйдет домой, в ней шестьдесят кило, а назавтра! Пятьдесят восемь! Пятьдесят пять! Пятьдесят! Девочка таяла, как мороженое под утюгом. Достичь такого эффекта можно лишь одним путем, делая уколы сильного лекарства «Цифритан». Он запрещен и в Европе, и в Америке, и у нас. Но всегда найдутся люди, готовые достать вам что угодно. «Анталазин», употребляемый некоторыми моделями, детский лепет по сравнению с «Цифританом». Если Галина Сергеевна приобрела инъекции, она убивает внучку. Беседовать с бабушкой бессмысленно, та все отрицать станет. Я придумала, что родителям надо написать, как они готовятся к конкурсу, отправила матерей Григорьевой, Яковлевой и бабушку Горюновой в свой кабинет, выдала им кипу листков. Марине с Соней велела идти на примерку прически, а сама отправилась к оставшейся в одиночестве Алисе и велела рассказать правду о том, как она добилась такой быстрой потери веса. Девочка сначала не желала отвечать, но я ее предупредила: «Не хочешь разговаривать? О’кей. Это твой выбор. А мое право снять тебя с конкурса». Часто грожу конкурсанткам за неправильное поведение карательной мерой, они пугаются и берутся за ум. Но никогда не видела, чтобы кто-то так запаниковал. Алиса упала на колени, затвердила: «Меня бабушка убьет. Я должна получить призовое место, без него нельзя даже думать о бале. Лекарств я не пью, никаких. Честное слово! Посещаю центр Лауры Кузнецовой». Вот тут у меня челюсть и отвалилась.
– Враки! – подпрыгнула Вера. – Брехня на ветер! Лаура, конечно, творит чудеса, но к ней простому человеку не попасть.
– О ком идет речь? – не поняла я.
– Лаура Кузнецова – владелица элитного медцентра, – пустилась в объяснения Яковлева, – туда обращаются, когда требуется в короткий срок стать прекрасной. Ну, например, перед свадьбой, Новым годом, ответственным свиданием. За неделю она из бегемота русалку делает.
– Ее клиника набита суперсовременной аппаратурой, – перебила Веру Анюта, – аппарат ай-липо, на нем за сеанс два сантиметра с талии и бедер уходит. Моделирующий массаж тела с применением лазера. Электростимуляция. Центрифуга, внутрь которой человека запихивают, раскручивают, специальным образом сдавливают. За десять минут три кило в минус. Аэрощетка еще.
– Кишечные электропилюли, – подхватила Вера, – ам на ночь одну, она на маленькую пуговицу похожа, утром встала на весы. Ба! Еще кило нет. Бинты с китайскими травами. Тело заворачивают, как мумию, в ленты, пропитанные особым составом, опускают в ванну, подогревают…
Меня стало подташнивать.
– Хватит, я поняла. Участницам конкурса разрешено пользоваться услугами Лауры?
Анюта развела руками:
– О ее клинике в наших правилах нет ни слова. Об употреблении лекарств, БАДов, вызывающих потерю веса, целая страница. Все категорически запрещено. Про Кузнецову упоминаний нет.
– Почему? – задала я сам собой напрашивающийся вопрос.
– Один день у нее стоит несколько тысяч евро, – ответила Королева. – В голову не пришло, что кто-то из родителей на такие расходы пойдет. Психов среди матерей полно, но это уж слишком. И у Лауры условие: минимум неделя работы. Если вам за двое суток результат необходим, Кузнецова его добьется, но вы оплатите семь дней. Клиенты Лауры люди очень обеспеченные. Она отлично зарабатывает, и хобби у нее непростое, собирает китайскую живопись, не современную, старинную. Раз в году она устраивает в своей домашней галерее благотворительный прием, демонстрирует основную часть коллекции, новые приобретения. Билет на вход стоит уйму долларов. К Лауре со всего света съезжаются богатые и знаменитые, увлеченные искусством Китая. Ее собрание считается уникальным, застраховано на рекордную сумму. Весь сбор от тусовки Лаура всегда передает в фонд больных детей, она оплачивает лечение малышей, обгоревших в пожарах. Говорят, сама, будучи ребенком, сильно обожглась, долго лечилась. Не знаю, так это или нет. На лице, шее, руках у нее шрамов нет, а тело ее я без одежды не видела. Но, какой бы ни являлась мотивация Кузнецовой, хорошо, что она помогает несчастным деткам.
Я Алисе не поверила, – продолжала Анюта, – засмеялась: «Дорогуша, любое вранье должно хоть чуть-чуть походить на правду. Твоя бабушка ходит в дешевом пуховике, с сумкой из тряпки. Откуда у вашей семьи такие деньги? Ты колешь «Цифритан». Снимаю тебя с соревнований». У Алисы хлынули слезы, она схватила сумку Галины Сергеевны, вытащила оттуда маленький мешочек, открыла его и сунула мне под нос.
– Вот! Мы не нищие! Знаете, что это такое?
Я вынула содержимое, передо мной была тонкая, размером с десятирублевую монету, круглая вещь, похоже, из натурального перламутра, на ней имелась, уж не знаю каким способом вырезанная, картинка: дородный азиат пьет чай. Я не специалист ни в живописи, ни в миниатюрах, но почему-то сразу поняла: эта штука баснословно дорогая. И она такая красивая, прямо завораживает, мастер, который ее делал, был гений. Я не удержалась и воскликнула:
– Боже! Глаз не оторвать.
Алиса быстро спрятала мешочек на место.
– Один китайский император, имя его не помню, награждал своих подданных такими медалями. Это было жуть как давно. Медалек он сделал мало, сейчас каждая кучу денег стоит. Муж моей бабушки собирал их всю жизнь, у него коллекция была, на каждой своя картинка, они не повторяются. Лаура много денег за свою работу требует, бабушка ей вместо евро медаль предложила. Кузнецова согласилась, она со мной работает, поэтому я быстро худею.
Я дух перевела и спросила:
– Лиса, Лаура всегда берет плату вперед. Значит, Галина Сергеевна с ней уже рассчиталась, зачем твоя бабушка в сумке такую ценность держит?
Алиса ответила:
– Не знаю. Мы сюда на метро ездим, встречаемся на платформе. Когда я сегодня в раздевалке очутилась, бабушка из лифчика мешочек вытащила и в сумочку сунула. Она думала, что я не вижу, спиной к ней сидела. Но я все видела в зеркало. Бабка приказала мне никуда не уходить, пока она не вернется, и ушла по вашему приказу писать, как мы к конкурсам готовимся. Мне любопытно стало, что она так бережет? Что она боится в подземке в сумке везти? Там влегкую поклажу сопрут. Ну и залезла в ее кошелку. А когда вы меня в уколах обвинять стали, нищей обозвали, я так обиделась, что решила показать медальку и… Ой! Пожалуйста! Не говорите бабуле, что я растрепала ее тайну! Ой! Что я наделала! Бабушка понятия не имеет, что я про медали знаю. Не выдавайте меня! Меня накажут! Я случайно все выяснила. Ой, ой!
И давай рыдать.
Королева стала накручивать на палец прядь волос.
– Я прямо растерялась, потом велела Алисе никуда из раздевалки не уходить, сидеть там до прихода Галины Сергеевны. Вышла в коридор под большим впечатлением, вот оно что! У Горюновых-то такие ценности есть. Чтобы слегка прийти в себя, я отошла к окну покурить, оно в самом конце коридора, где тот делает резкий поворот. То есть мне не видно дверь в раздевалку, а тому, кто с другой стороны к ней подходит, не заметно человека у окна. Стою, дымлю втихаря в форточку. Лаура Кузнецова! Надо же! Я ее хорошо знаю, она давняя подруга Аллы Константиновны, с незапамятных времен у них нежные отношения, чуть ли не со школы, они обе из одного городка, названия его не помню, из какого-то медвежьего угла в Москву перебрались, бизнес вместе начали и преуспели. В общем, причесываю мысли, вдруг слышу шаги, скрип двери, голос Алисы:
