Вам ли не знать, — добавила она ехидно, — вы ведь сотрудник этой фирмы!
Собеседник пропустил ее шпильку мимо ушей.
— Еще раз повторяю, вы должны отдать мне фотографии, которые находились в том чемодане.
— Но там не было никаких фотографий!
— Ага, стало быть, вы открывали чемодан и рылись в нем?
— Ну да, как иначе мы бы поняли, что чемодан — не тот? Но уверяю вас…
— Хватит! Или вы немедленно отдаете мне снимки, или я присылаю в квартиру наряд милиции!
— Ой, не надо! — взвизгнула Ирина так натурально, что Жанна сильно удивилась. — Не надо!
Разрешите подумать, может быть, как-нибудь случайно… Мы их вынули и забыли положить обратно.., они в моей квартире…
— Я свяжусь с вами через час. — И тетин племянник повесил трубку.
— Ирка, что-то я ничего не пойму, — медленно проговорила Жанна, — как-то странно ты с ним говорила…
— Что тут понимать? — отозвалась Ирина, запирая дверь. — Это вовсе не он похитил Кать ку. Сама посуди, зачем бы он тогда звонил? Зачем бы он тогда спрашивал к телефону Катерину Андреевну?
— Для конспирации! — фыркнула Жанна.
— Не мешай! Теперь понятно, почему Катькин чемодан был в таком виде! Они искали там фотографии. Боюсь, что в «Люфтганзе» они тоже побывали, тоже чемодан изрезали, но ничего не нашли.
— Ты же говоришь, что там ничего не было!
— Не было! Но вот только сейчас я вспомнила… Мы с Катькой утащили оттуда ключик от шкафа в казино, но в том шкафчике ничего не было, или Катька, тетеха, не заметила.
— Да нет, фотографии Ксения должна была привезти оттуда…
— Медведь! — вскрикнула Ирина, когда они уже были на лестнице. — Все дело в медведе, больше ни в ком!
— Господи! — вздохнула Жанна. — Какой медведь? Думала, хоть ты нормальная женщина, а ты от Катьки заразилась. Кстати, раз уж ты все знаешь, то кто же тогда похитил Катьку?
— Третья сила, — авторитетно ответила Ирина.
— Только этого нам и не хватало! — простонала Жанна. — Мы еще с первыми двумя не разобрались… А куда мы идем?
— Сейчас едем ко мне, будем искать медведя.
Когда Жанна узнала, что медведя из чемодана утащил Яша, она так рассвирепела, что Ирина всерьез опасалась за жизнь своей собаки.
Яша встретил их очень неласково. Время давно прошло, он хотел есть, пить и гулять. Ирина открыла банку собачьих консервов и, пока Яша ел, укоризненно поглядывая на хозяйку, попыталась поискать медведя. Они с Жанной обшарили все Яшины укромные места, Ирина возила шваброй под ванной, светила фонариком за батареи, отодвинули два дивана и кресло и даже пытались заглянуть под газовую плиту, причем для этого пришлось лечь на пол. Все было напрасно, медведь как сквозь землю провалился.
Когда Яша поел, стали уговаривать его показать, где медведь. Яша стоял в прихожей у двери и твердо давал понять, что пока его не выведут на прогулку, ни в какие переговоры он вступать не намерен. И даже сделал попытку поднять лапу тут же, в прихожей.
— Надо его вывести, — спохватилась Ирина, он с утра не выгулян, мучается собака.
— Я с тобой! — вскрикнула Жанна. — Если еще и тебя похитят, я совсем с катушек сойду.
Они взяли Катькин фонарик, подхватили Яшу на длинный поводок и пошли.
— Куда он мог его засунуть? — сокрушалась Ирина. — Вроде бы у меня в квартире особенных завалов нету.
— Что за медведь-то, большой?
— Большой, мягкий, в лиловых штанах, послушно описала Ирина. — Но понимаешь, все равно неясно, как там могли поместиться фотографии. Но больше мы точно ничего из чемодана не брали, вот те крест!
— Ну не знаю, — после недолгого молчания сказала Жанна, — и зачем мы ищем медведя, когда нам нужно искать Катьку? И с покойником вопрос остается открытым…
— Интересно, — пробормотала Ирина, — очень интересно, что же там было, в медведе…
И в это время раздался звонок мобильного телефона, который Жанна предусмотрительно взяла с собой.
— Жанка, — послышался тихий, какой-то сдавленный Катин голос, — Жан-ночка, как я рада, что дозвонилась!
— Что с тобой? — закричала Жанна, — Катька, ты где?
— Я в Оликах…
— Какие Олики, что ты там делаешь?
— Это деревня, — прошелестела Катька, — я сижу в машине на проселочной дороге и вижу указатель на Олики. А где это место, я понятия не имею…
— Ты цела? — Ирина вырвала у Жанны трубку. — А он с тобой?
— Он со мной, — всхлипнула Катя, — другой тоже…
— Царица небесная, их уже двое! — простонали подруги.
* * *
Когда Ирина с Жанной вошли в подъезд и за ними захлопнулась тяжелая входная дверь, Катю, несмотря на то что вечер стоял по-летнему теплый, забила дрожь. Остаться один на один с окровавленным трупом, сидеть рядом с ним, время от времени случайно ощущая его холодные прикосновения, — это было выше ее сил. При всем своем оптимизме она впала в тоску и начала тихонько всхлипывать, как ребенок, которого в наказание заперли в темной комнате.
В довершение ко всем ужасам покойник, которому полагалось, казалось бы, вести себя прилично и лежать совершенно неподвижно, начал понемногу сползать, наваливаясь на Катю всем весом. Она отодвинулась в самый угол, подальше от своего страшного соседа, и поплотнее закрыла его ковриком.
Время тянулось невыносимо медленно, а подруги все не появлялись.
«Что они там застряли, — думала Катерина, чай, что ли, задумали пить? Подруги называются! Не думают о том, как я здесь схожу с ума от страха! А может, они это нарочно, чтобы помучить меня? С Жанны станется! Хотя Ирка все-таки добрая, она не стала бы меня нарочно мучить…»
Течение ее безрадостных мыслей было внезапно прервано неожиданными событиями Из-за угла выбежали двое молодых парней бандитского вида. Парни бежали, прижимая к себе большие, плотно набитые полиэтиленовые пакеты, и оглядывались, как будто их кто-то преследовал. Увидев красную «девятку», они изменили направление и подбежали к машине.
Катя, тихо ойкнув, сползла под сиденье и прикрылась краем коврика.
Дверь машины распахнулась, и раздался хриплый запыхавшийся голос:
— Круто! И ключи оставлены! Какой-то лох, в натуре, машину без присмотра бросил!
— Скорей! — проговорил второй голос, более высокий и нервный. — Скорей, пока они нас не догнали!
Дверь «девятки» захлопнулась, мотор взревел, и машина сорвалась с места.
Катерина тряслась, сжавшись в комок под сиденьем. При ее габаритах это было просто чудом.
— Что там на заднем сиденье? — спросил несколько минут спустя хриплый голос.
— Черт его знает, — отозвался второй, — тюк какой-то, ковром прикрыт… Да тебе не все ли равно? У нас получилось, Геша, у нас, в натуре, все вышло! Сейчас мы с такими бабками реально можем сорваться куда угодно! На Канары, на Сейшелы… Синее море, золотой песочек, загорелые девочки!
— Подожди веселиться, — мрачно проговорил хриплый, — до синего моря и загорелых девочек еще нужно добраться.
— Но ведь Лысый обещал нас прикрыть, сделать реальные ксивы… Он ведь тоже в деле!
— Ты же знаешь Лысого, он как змея — такой же скользкий и ядовитый . — Хриплый голос звучал очень настороженно.
— Да что ты, Геша, трясешься? Лысый своих подставил, бешеные бабки у них перехватил, в его интересах нам помочь скрыться…
— Или просто замочить.
— Да что ты каркаешь? Если так сдрейфил, нечего было в дело ввязываться! А то сначала заварил кашу, а теперь трясешься, в натуре!
— Ничего я не трясусь! — рявкнул хриплый. Просто мне не нравится, как дело пошло! Почему машина не завелась? Если бы не наткнулись на эту «девятку», нас бы на месте положили! Не люблю случайностей!
— Да брось, Геша! — Высокий голос звучал примирительно. — Все будет тип-топ, встретимся сейчас с Лысым, отдадим ему долю, получим ксивы — и прости-прощай, Одесса-мама!
— Подстраховаться обязательно надо будет, проворчал хриплый, — я пойду с Лысым базарить, а ты неподалеку в сторонке окопаешься, в случае чего меня прикроешь.
— Это правильно, — согласился второй, — осторожность никогда не помешает…
Катерина сжалась в комок под задним сиденьем и боялась даже дышать. Ей было страшно подумать, что сделают с ней эти ужасные люди, если найдут. Все тело у нее затекло от неудобного положения, в довершение ко всему машину начало трясти, видимо, она выехала из города и свернула с хорошего шоссе на какой-то разбитый проселок.
— Помнишь дорогу? — спросил высокий голос.
— Конечно, — мрачно отозвался хриплый, от указателя «Олики» второй поворот направо, там и будем ждать.
Машину стало подбрасывать еще сильнее, видимо, дорога стала почти совсем непроезжей, ухаб на ухабе. Катерина отбила себе все, что только можно, и подумала, что скоро превратится в отбивную. Когда она уже готова была распроститься с жизнью, «девятка» остановилась.
В наступившей тишине прозвучал хриплый голос:
