– Нет, если это будет зависеть от меня, – возразила Эрин, невольно представляя себе, как Дэррелла Гранта грузят в машину «скорой помощи».
В это время на сцену вышла новая танцовщица, Марвела. Взявшись обеими руками за одну из позолоченных колонок, она расставила свои длинные ноги, томно откинулась назад и начала изо всех сил вращать головой в такт музыке. Мужчины в переднем ряду столиков так и взвыли от восторга.
– Что скажешь? – спросила Эрин Шэда. – Как ты думаешь, это из-за бюста или из-за ее длинных волос?
– Конечно, из-за волос.
– Кажется, она заработала вчера четыре сотни.
– Да? – Шэд мысленно завязал узелок на память: нынче же поговорить с этой Марвелой. Накануне она отстегнула ему всего пятерку. – Но ты все равно лучше, – утешил он Эрин.
– Не знаю, – вздохнула она. – Она действительно хорошо танцует.
– Но не так, как ты, – возразил Шэд, прежде чем снова погрузиться в чтение.
Эрин знала, что ей надо бы тоже пойти на сцену и потанцевать, чтобы заработать несколько баксов, но кто бы знал, как ей не хотелось! Ей было спокойно и уютно с Шэдом в этой маленькой полуосвещенной кабинке.
– У меня возникла небольшая проблема, – сказала она.
Шэд взглянул на нее поверх книги:
– Что случилось?
– Мне нужно, чтобы ты поговорил кое с кем.
– С кем?
– Это хороший человек. Думаю, он может помочь мне.
– Кто он, я спрашиваю?
Узнав, что речь идет о полицейском, Шэд хмыкнул.
– Значит, у тебя совсем не небольшая проблема.
– В общем-то, да. Он занимается расследованиями убийств.
– Боже всемогущий!
– Да нет, все не так страшно, как ты думаешь.
Но, когда Эрин рассказала ему, что случилось с мистером Квадратные Зенки, Шэд решил, что все действительно страшно. Он не понимал, кому и чего ради понадобилось убивать этого заморыша, да, честно говоря, его это и не интересовало. Гораздо больше его беспокоило то, что в опасности находится Эрин.
– Тебе вроде бы уже пора в отпуск, – сказал он. – Так вот, я бы тебе посоветовал рвануть на Марс.
– Этот детектив хочет расспросить тебя о том вечере, несколько недель назад, когда – помнишь? – один тип взял тебя на мушку.
– Я ничего не помню, извини.
– Ну, постарайся! – Эрин положила ладонь на его руку. – Это поможет мне в деле с опекой над Анджелой. Ведь все это связано одно с другим.
– Что?! – Шэд даже привстал. – Это связано с твоей малышкой? Да как тебе это... как же ты так? – Он никак не мог поверить, что Эрин оказалась замешанной в такой ужасной истории.
– Тише! – успела шепнуть она.
К кабинке подошла Моника-младшая и сообщила, что мистер Орли желает поговорить с Шэдом, а также что Кевин требует извинения. Шэд ответил, что с удовольствием извинится, как только Кевин докажет, что у него есть хотя бы минимальный музыкальный вкус, и Моника с явной неохотой согласилась передать его ответ мистеру Орли.
Когда она ушла, Шэд повернулся к Эрин.
– Это мое менеджерство по вопросам безопасности и порядка у меня уже вот где! Определенно пора менять работу.
– И мне тоже, – кивнула Эрин. – Найти себе такую работу, где я могла бы, как раньше, носить под юбкой обычные трусики, а не эту набедренную повязку.
Шэд взялся обеими руками за голову и слегка сжал ее, как сжимают дыню, чтобы проверить, спелая ли она. Затем повел глазами туда-сюда, крепко зажмурил их, открыл и несколько раз моргнул.
– Я перестал замечать самые обыкновенные вещи, – пожаловался он. – Это меня и беспокоит. Вот, например, я только сейчас заметил, что ты сидишь тут со мной, в общем-то, в чем мать родила.
Эрин торопливо прикрыла руками грудь.
– Черт, я и не... Извини. Я как раз должна была снова идти на сцену.
– Да не в этом дело, – отмахнулся Шэд. – Главное – я и внимания не обратил, понимаешь?
– Но ты ведь тут столько на все это насмотрелся, что...
– Вот именно! – воскликнул Шэд, перебивая ее. – Слишком насмотрелся. Так что нужно рвать когти, и чем скорее, тем лучше. – Он кивком указал на книгу, лежавшую на столе. – Там, в этой истории, один парень превращается в какую-то многоногую гадость. Представляешь – в одно прекрасное утро открывает глаза, глядь – а он уже не человек, а таракан! А может, и жук, но это уже без разницы. Поневоле задумаешься, а? Вот так живешь, живешь, а потом вдруг ни с того ни с сего...
– Пожалуй, это тебе нужен отпуск, – сказала Эрин.
– Пожалуй, да. – Шэд негромко побарабанил пальцами по столу. – Ладно. Я поговорю с этим твоим детективом. Но я тебе уже сказал, память у меня не Бог весть.
Эрин привстала, наклонилась через столик и чмокнула Шэда в широкий лоб.
– Эй, – заметил Шэд, – а у тебя новое трико.
– Точно.
– Ну что ж, очень клево.
– Вот, посмотри-ка: здесь вместо кнопок липучка. – И Эрин продемонстрировала, как расстегивается и застегивается ее сценический «костюм».
– Это же надо! – задумчиво проговорил Шэд, глядя на полоску липучки. – Тот, кто это придумал, наверняка огребает миллионы.
– Только, наверное, не «тот», а «та».
Шэд пожал плечами:
– Какая разница! Я уверен только в одном: что мы с тобой находимся не на том конце этого дела, на каком надо бы.
– Аминь, – резюмировала Эрин.
* * *
Дэвид Дибек, узнав, сколько денег уже получено комитетом по его поддержке, велел Эрбу. Крэндэллу вызвать его лимузин. Такое событие стоило отметить: оно уже почти гарантировало победу на выборах. Однако Крэндэлл наотрез отказался.
– Это абсолютно исключено, – решительно сказал он. – Этот вечер мы проведем дома.
– Пожалуйста, Эрб! – взмолился конгрессмен. – Только подумай, какой денек у меня был сегодня! Три – целых три! – антикастровских выступления подряд! Фидель – тиран. Фидель – преступник. Фидель – чудовище. Фидель – ...
– Всем политикам приходится петь эти песни.
– Но это ужасно утомляет, Эрб. В конце концов, человеку нужна какая-то отдушина.
– Это исключено, Дэви.
– Я купил новый парик...
– Ну и забудь о нем, – отрезал неумолимый Крэндэлл.
– Мы сядем где-нибудь в самой глубине зала, Эрб. Никаких касательных танцев, Богом клянусь! Позвони Лингам и закажи для нас столик.
– Могу предложить другой план, – сжалился наконец Крэндэлл.
Конгрессмен заинтригованно воззрился на него.
– Где Памела? – спросил Крэндэлл.
– Улетела в Виргинию. Там кто-то из Кеннеди устраивает какой-то благотворительный бал. Только не помню какой.
– Что – какой из Кеннеди?
– Нет, какой бал. По-моему, там будут собирать средства для борьбы с какой-то болезнью.
– Но Памела наверняка сегодня не появится?
– Нет. Она собиралась вернуться в воскресенье.
– Значит, мы можем без всякого риска приглашать гостей.
Конгрессмен так и просиял.
– И чем больше, тем лучше!
В половине десятого прибыли танцовщицы из «Клубничной поляны». Они привезли свою музыку. Эрб Крэндэлл провел обеих девушек в небольшую комнату, где стоял кофейный столик из тикового дерева. Вскоре появился Дилбек, облаченный в широкую белую хламиду, уселся, скрестив ноги, прямо на пол и попросил Крэндэлла принести из холодильника бутылку шампанского «Корбель». Девушки опасались повредить своими высокими каблуками великолепный паркет, так что Дилбек посоветовал им сбросить туфли и ходить босиком. Тем временем вернулся Крэндэлл с шампанским. Он наполнил три бокала, поставил бутылку в ведро со льдом и снова вышел. Оказавшись в холле, он взял кресло, придвинул его поближе к двери кофейной комнаты и уселся. В течение часа он слушал невыносимо монотонную музыку, доносившуюся из-за двери, потом встал и пошел поискать в аптечке Памелы Дилбек что-нибудь от головной боли. Ему повезло: он тут же обнаружил флакончик таблеток «Дарвонс» и проглотил сразу две, запив их стаканом апельсинового сока из кухонного холодильника.
Когда он вернулся на свой пост, музыка громыхала вовсю. Дверь кофейной комнаты была распахнута настежь. Прежде чем он успел дойти до нее, из ванной выскочила одна из танцовщиц с кудрявым черным париком в одной руке и мокрым полотенцем в другой. Она устремилась через холл в кофейную комнату.
– У вас там все в порядке? – крикнул Крэндэлл.
– Какое там! – ответила танцовщица, глядя на него испуганными глазами. – Вы умеете оказывать первую помощь?
Второй девушки в комнате не оказалось. Конгрессмен Дилбек, бесчувственный, лежал на полу возле кофейного столика из тикового дерева. Его белая хламида была распахнута, под ней виднелся жирный бело-розовый живот и шелковые боксерские трусы. Эрб Крэндэлл опустился на колени возле конгрессмена и положил руку на его быстро поднимавшуюся и опускавшуюся грудь.
– Наверное, сердечный приступ, – сказал он.
– Да нет, – отозвалась танцовщица и поведала Крэндэллу о том, что произошло.
– О Господи! – пробормотал он. – Куда она его ударила?
