Отчаявшись, Мордекай с размаху шлепнул жирной ладонью по капоту «линкольна».
– Между прочим, для определения вашего нынешнего состояния имеется вполне официальный термин: снижение умственных способностей. А это значит, что полученная вами травма головы повлияла на вашу способность здраво рассуждать.
– Да к тому же он сегодня плохо спал, – добавила Джойс.
Пол Гьюбер перестал прыгать и бессильно уронил руки.
– Вы оба просто чокнутые, – тяжело дыша, проговорил он. – Видимо, это у вас семейное. – И, невзирая на свирепый взгляд Джойс, добавил: – Наследственное.
– Значит, вот как ты это называешь! – Голос Джойс звенел льдом и железом.
Мордекай торопливо встал между ней и Полом.
– Ну, ну! – примирительно сказал он. – Давайте сейчас тихо и мирно поедем домой, а там посмотрим.
Джойс настояла на том, чтобы сесть за руль. Мордекай с трудом впихнул свое массивное тело на сиденье рядом с ней. Оставшись один на заднем сиденье, Пол Гьюбер устроился поудобнее и уснул еще прежде, чем они доехали до развязки I-595. Его всхрапывания вызвали на губах Мордекая невеселую усмешку.
– Твой Пол что-то совсем задурил.
– Ты лучше расскажи мне.
– Сейчас представляется такая возможность! – вздохнул Мордекай. – Такая невероятная, редкостная возможность!
Джойс обернулась, чтобы взглянуть на своего будущего супруга, безмятежно сопевшего на заднем сиденье, и этот взгляд отнюдь не был исполнен чистой, безоговорочной любви.
– Я вот о чем думала... – процедила она.
– О чем?
– Так ли уж он нам нужен? Я имею в виду, когда все будет сказано и сделано... – Она не смотрела на брата, нарочито внимательно вглядываясь вперед. – Предположим, они согласятся решить дело полюбовно. Тогда тебе не придется даже заниматься разной судебной писаниной, верно?
– Абсолютно. Пара телефонных звонков, две-три личные встречи, чек на предъявителя – вот и все. Это самый простой способ решать такие проблемы.
Джойс понизила голос:
– А если так, то... нужен ли нам он?
Мордекай побарабанил пальцами по подбородку и еще раз прислушался к храпу своего клиента.
– Это хороший вопрос, – произнес он наконец. – Это очень хороший вопрос.
* * *
Подъезжая к стрип-клубу, Эрин еще издали увидела, что на крыше возится команда рабочих, разбирая и снимая буквы, из которых складывались слова «И хочется, и можется». На автостоянке перед входом увлеченно спорили о чем-то мистер Орли и Шэд. Когда Эрин вышла из машины, мистер Орли сделал ей знак, приглашая подойти.
– Ну вот, ваше желание исполнилось, – вместо приветствия сообщил он.
– Вы решили изменить название?
– Пришлось, – ответил за босса Шэд, которого явно забавляло происходящее.
– Ты только не воображай, что это из-за вашего постоянного нытья, – предупредил мистер Орли. – Тут совсем другое дело.
Эрин улыбнулась.
– Только не говорите мне, что где-то обнаружилось другое стрип-заведение с таким же названием!
– Да не стрип-заведение, – отмахнулся мистер Орли. – Массажеры для желающих похудеть!
Шэд прикусил нижнюю губу, чтобы не расхохотаться. Эрин, изо всех сил стараясь сохранять серьезное выражение лица, сказала:
– Мистер Орли, я никогда не слышала о массажерах под названием «И хочется, и можется».
– Вот и я тоже, – отозвался мистер Орли, обиженно сопя. – А оказывается, в Новой Англии их пруд пруди.
– Они прислали нам официальное письмо, – сообщил Шэд. – Угрожают подать на нас в суд.
– Ты можешь себе такое представить? – Мистер Орли беспомощно развел руками. – Пишут, что мы наносим ущерб репутации фирмы, поскольку используем их название в аморальных целях. Черт бы побрал всех этих крючкотворов!
Подкатил грузовик, доставивший очередную партию крепких напитков, и Шэд, извинившись, ушел проследить за разгрузкой. С крыши упала очередная буква. Мистер Орли с тоской взглянул на нее, затем перевел взгляд на еще оставшиеся.
– Это надо же так влопаться! – пробормотал он.
Эрин стало жаль его.
– Но подумайте только, мистер Орли, – сказала она, – оказывается, о вашем заведении знают даже в Новой Англии.
– Да нет, – махнул рукой мистер Орли. – Просто кто-то из их сотрудников проводил здесь отпуск. Ну, и увидел. Наверное, просто проезжал по этой улице и увидел.
– Наверное, все так и было: случайно проезжал и увидел, – поддержала хозяина Эрин.
– Да как бы ни было! Короче, мои адвокаты, черт бы их побрал, переговорили с тамошними, черт бы их побрал, и выходит так, что нам дешевле обойдется сменить название, чем связываться с судом.
Эрин не смогла удержаться от соблазна поддразнить босса.
– Вот уж никогда бы не подумала, что мафию может испугать перспектива суда.
– Испуг тут ни при чем, – буркнул мистер Орли. На сей раз Эрин здорово его поддела. – Просто Малыш Никки и остальные парни не любят, когда об их делах начинают трезвонить. А эта история непременно вылезла бы на первые полосы.
– Об этом я и не подумала, – согласилась Эрин.
– Так что они дали команду не поднимать волны и сменить название, – закончил мистер Орли.
– Да, это конец целой эпохи, – с притворным сожалением вздохнула Эрин.
– Ты же знаешь меня, – снова заговорил мистер Орли. – Я не спустил бы этим недоумкам!
– Но на это могло бы уйти слишком много времени, да и денег тоже, – благоразумно заметила Эрин. – Так что лучше руководствоваться интересами дела.
Мистер Орли свирепо потер себе нос.
– Если кто-нибудь скажет тебе, что мы живем в свободной стране, то имей в виду, что он просто безмозглый кретин. Вот все, что я могу сказать. – Он повернулся и зашагал к стрип-бару. Эрин последовала за ним.
– Вы еще не придумали новое название? – поинтересовалась она.
– Вообще-то придумал. И не желаю слышать ничьих выступлений по этому поводу, ясно?
– Да, но, может быть, вы все-таки мне скажете?
Мистер Орли вошел в бар. Эрин не обиделась, что он не подержал дверь, чтобы могла пройти и она. Таким он уродился, таким и был. Войдя в свой кабинет, он прошел прямо к холодильнику и достал банку холодного «Доктора Пеппера». Предложить освежиться Эрин ему и в голову не пришло.
– Ну, так какое же название вы придумали? – повторила она.
– Только чур, не вякать, понятно?
– Понятно.
– Ну так вот, – мистер Орли отхлебнул несколько глотков «Доктора Пеппера», – мы будем называться «Розовый кайф». Что скажешь?
– Вы шутите? – оторопело спросила Эрин.
– И не думал. – Мистер Орли облизал губы. – По-моему, это совсем неплохо. Даже здорово. Звучит забавно, ну и не без намека на женское мясцо. В общем, мне нравится.
– Это просто ужасно. – Эрин встала, чтобы уйти.
– Уж не собираешься ли ты поднять волну по этому поводу?
– Нет, но... «Розовый кайф» – это действительно ужасно.
– Детка, тут тебе не христианская читальня, а стрип-бар. Я должен продавать свою продукцию.
– Ну что ж, вы хозяин, – отозвалась Эрин.
– По-моему, ты иногда забываешь, в чем состоят твои обязанности здесь, А состоят они в том, чтобы раздеваться. За это ты и получаешь деньги. Хотя, может, именно об этом ты и стараешься забыть. – Мистер Орли покачался в своем кресле. – Речь ведь идет только о названии, детка. Товар-то от этого не меняется.
Эрин продолжала стоять. Она хотела, чтобы мистер Орли окончательно перешел к обороне.
– Обе Моники сказали, что им нравится «Розовый кайф», – говорил между тем мистер Орли. – Сказали, что это похоже на название какого-нибудь французского магазинчика.
– Нет, – отрезала Эрин. – Это похоже на название яхты какого-нибудь гинеколога.
Мистер Орли со всего размаху шлепнул банку «Доктора Пеппера» об стол.
– Вечно ты придумаешь какую-нибудь гадость! Я не виноват, что у тебя мозги набекрень.
Идя по коридору, Эрин слышала, как мистер Орли орет ей вслед:
– Это действительно классное название, черт тебя побери! «Клубничная поляна» ему и в подметки не годится! И эти вонючие братья Линг тоже!
* * *
Сержант Эл Гарсиа провел все утро в окрестностях Хайэйли, у небольшого озерка, образованного подземными водами, некогда заполнившими расщелину между скал. Он искал голову Франсиско Гойо. Франсиско Гойо был подпольным торговцем оружием, которого некоторое время назад похитили на Ки-Бискейн, убили в Кэрол-Сити и разрезали на куски в Хоумстеде. Отдельные части его тела обнаруживались то в одном, то в другом конце графства Дейд. Эл Гарсиа намотал сотни горьких миль на колеса своего «каприса», собирая вместе его руки, ноги и все остальное. Гарсиа терпеть не мог таких дел, потому что количество бумаг по ним росло прямо пропорционально числу кусков, на которые было расчленено тело; на оформление одного-единственного отрезанного пальца уходили долгие часы. А теперь, в случае с Гойо, все и вовсе сплелось в какую-то немыслимо сложную головоломку, и, чтобы разгадать ее, приходилось сопоставлять каждый кусочек тела с датой его обнаружения. Когда позвонивший в полицию, но не назвавший себя человек сообщил, что, кажется, в водах Хайэйли плавает какая-то голова, детектив по имени Джимбо Флетчер издал радостный вопль: окажись она головой убиенного торговца оружием, он положил бы в свой карман шестьдесят пять баксов. Гарсиа, мягко выражаясь, недолюбливал Флетчера, но тут вдруг поймал себя на надежде, что названная голова действительно принадлежит покойному сеньору Гойо. Сержанту Гарсиа хотелось поскорее закрыть это дело. Подозреваемый был налицо, так же как и мотив преступления; единственное, что ему еще было нужно, – это тело жертвы, пусть даже и не в совсем полном составе.
