– Не надо, – пискнул из подушки Олег, – это вам не цирк!
Валечка ласково пошлепала Куприна:
– Ну, ну, не пугайтесь, мы только продемонстрируем тот ужас, который скопился у вас в спине, а потом останемся вдвоем…
Муж молчал. Очевидно, перспектива оказаться с глазу на глаз с «Карелиным» испугала его больше, чем наше присутствие при манипуляциях.
Валечка вымыла руки, облачилась в огромный белый халат, шумно выдохнула, натрясла на спину Куприна детской присыпки, хекнула и схватила супруга за складку на талии с правого бока.
– О-о-о, – заорал Олег, – больно!!!
– А кто сказал, что будет приятно? – удивилась Валечка, вталкивая пальцы в мышцы моего мужа. – Выздоровление приходит через страдание! Ну-ка, гляньте сюда, фомы неверующие.
Я уставилась на ее тарелкообразные ладони. Между пальцами-сосисками творилось нечто невероятное. Там пузырилась, словно кипела, бело-желтая жидкость, вернее, пена.
– Щипет! – взвыл Олег. – Жутко, ужасно дерет! Нет мочи терпеть!
– Естественно, – спокойно отозвалась Валечка, – молочная кислота завсегда все разъедает, я поэтому в перчатках работаю, а то вместо пальцев кровавые раны будут. Прикинь теперь, мужик, как эта дрянь тебя изнутри ест! Ну, посмотрели, и хватит, ступайте отсюда, я сейчас точки разминать начну.
– Идите, – простонал Олег, – может, она и впрямь поможет.
– У меня мертвые бегать начинают, – обнадежила нас Валечка и вновь воткнула в несчастного Куприна пальцы.
Мы гуртом вышли на кухню.
– Где ты добыл это чудовище? – поинтересовалась Лерка.
Сеня хмыкнул:
– Мне посоветовал мой главный редактор, Жора Козлов. Эта дама его квартиру чистила.
– Она домработница? – изумилась я, слушая жуткие вопли, которые издавал мой несчастный муж.
Семен возмутился:
– Вечно ты, Вилка, глупости говоришь! Ну при чем тут поломойка!
– Так ты сам сказал, она квартиру чистила!
– Энергетически, от вампиров и черной ауры!
Я не нашлась, что сказать.
– И помогло? – поинтересовался Филя.
– Удивительный эффект, – оживился Семен, – стоило ей завершить процедуры, к Козлову повалила удача: теща уехала жить к себе домой, у жены прошла язва, у самого Жорки прекратился колит, дочка их из сумасшедшего, грубого ребенка превратилась в милейшее существо, а собачка родила щенков!
Я вздохнула. По мне, так Валентина тут ни при чем. Просто престарелая женщина, решив, что пришла пора обидеться на родственников, убралась восвояси. Расставшись с любимой мамой, все мигом перестали болеть, даже собачка, которую милая старушка скорее всего в отсутствие дочери и зятя лупила тряпкой…
– Может, и нам чистку квартиры предпринять? – с энтузиазмом поинтересовался Сеня.
– Ни в коем случае, – отозвалась Тома, – мне больше щенков не надо, их и так двенадцать!!!
– И потом, – быстро вставила я, – пока совершенно не изучено влияние экстрасенсов на беременных, вдруг Томуське станет плохо!
– Это верно, – согласился Сеня, – значит, отложим до лета.
– А где Аким? – удивилась я.
– К Лениниду в гости поехал, – ответил Филя.
Я не успела как следует изумиться, как раздался жуткий вопль, треск и громкий мат.
Отталкивая друг друга, мы кинулись в спальню. На полу, в развалинах кровати барахтался несчастный майор.
– Мебель у вас хлипкая, – недовольно заявила мануальный терапевт, – чуть поднажала, и, пожалуйте, матрас выпал.
– Ничего, – бодро ответил Сеня, – у нас раскладушек полно, не переживайте, Валечка.
– Даже и не думала, – пожала плечами монстриха, – пожалуй, я уже пойду.
Она обвела нас тяжелым взглядом, я невольно поежилась, когда ее глаза воткнулись прямо в мое лицо.
– Значит, так, – «утешила» дама, – сегодня ночью будет болеть, сильно, нужно потерпеть!
– А анальгин можно давать? – робко поинтересовалась Тома.
Валечка поморщилась:
– Не следует загружать организм таблетками.
– И диклофенак не колоть? – спросил Филя.
Мануальный терапевт поджала губы:
– Я же только что пояснила! Лекарства забивают чакры, идет сброс энергии внутрь организма, отсюда все заболевания. Кстати, у вас дома крайне неблагополучная обстановка, вон виден черный хвост.
– Где? – ошарашенно пробормотал Сеня. – У кого хвост?
– Из потолка свисает, – как ни в чем не бывало пояснила Валечка, – очень жирный и отрицательно заряженный.
Все уставились вверх.
– Ты что-нибудь видишь? – свистящим шепотом поинтересовалась Лерка у Сени.
Тот помотал головой:
– Ничего.
– Совершенно?
– Ага.
– Даже люстру?
– Люстру вижу, а хвост нет!
– Не старайтесь, – сказала Валечка, – такое видение под силу лишь опытному экстрасенсу. Но учтите, жгут следует отрезать, иначе он все соки из вас высосет. И еще…
Она странно задергала носом.
– Что? – спросила Томуська.
– Да так, – отмахнулась тетка, – значит, когда надумаете, позвоните.
– Сегодня нельзя хвост оторвать? – поинтересовался Сеня.
Мануальный терапевт с сомнением покачала головой:
– Дело долгое, канительное… Могу прийти завтра.
– С Олегом-то что будет? – спросила я.
Валечка опять выпучила глаза:
– К утру кaк рукой все снимет.
Она взяла у Сени конверт с деньгами и пошла в прихожую. Я проводила бабу до двери и заметила, как она опять, словно принюхивающаяся собака, задергала носом.
– Что вы все вынюхиваете? – обозлилась я, глядя, как Валечка, кряхтя от натуги, пытается нагнуться, чтобы застегнуть сапоги. Голову даю на отсечение, мануального терапевта тоже мучает радикулит. Наконец дама справилась с «молниями», с трудом разогнулась и брякнула:
– Смертью тут пахнет просто невыносимо! То ли умер на днях ребенок, то ли вот-вот умрет. Скорее хвост отрубайте!
Перед моими глазами неожиданно возникла картина: бледное личико Кристины и прижатое к ее виску дуло пистолета.
– А ну убирайся на… – злобно прошипела я, – пошла прочь, сволочь!
– Смотри, – погрозила противным, толстым пальцем баба, – оскорблять станешь, помогать не буду!
Я пихнула ее в бок, но совершенно безрезультатно. С таким же успехом можно было толкать гору Эльбрус. Валечка гадко усмехнулась, потом плюнула на порог и удалилась.
Почти всю ночь Олег не спал, ворочался, стонал… Наконец около четырех утра я не выдержала, зажгла верхний свет и приказала:
– А ну ложись на живот.
Муж покорно повиновался. Я задрала его пижамную куртку и ахнула. Спина выглядела ужасно: вся покрыта жуткими кровоподтеками, а куски кожи, где отсутствовали синяки, были красными, словно обожженными.
– Боже! Тебе же жутко больно!
– Ничего, – кряхтел Олег, – когда в 88-м меня Колька Бетон подстрелил, хуже было!
Я перевела взгляд на шрам, до сих пор заметный на его плече, и скомандовала:
– Садись!
Муж приподнялся.
– Сейчас принесу баралгин.
– Не надо, доктор же сказала, нужно потерпеть, к утру пройдет.
Я глянула на часы.
– Во-первых, скоро рассвет, а во-вторых, отвечай честно, тебе лучше?
Олег горестно вздохнул:
– Нет, жжет ужасно и ноет… Пожалуйста, Вилка, я встану, а ты стряхни простыни, там крошек полно.
Кое-как, с трудом, он слез с кровати и сел в кресло. Я склонилась над софой и увидела на белье какие-то странные белые крупинки. Одни похожие на муку или соль, другие чуть крупнее, примерно как сахарный песок.
Не понимая, что бы это могло быть, я отнесла простыню в ванную, встряхнула ее над раковиной и тут же услышала легкое шипение. Я посмотрела в умывальник. На его дне пузырилась белая жидкость, как две капли воды похожая на «молочную кислоту».
Страшное подозрение закралось в мою голову. Я нашла на самом краю раковины несколько крупинок, поднесла к ним палец, а потом лизнула его… Так, сода. А крупные кусочки поразили меня кислым вкусом. Понятно, лимонная кислота. Значит, милейшая Валечка посыпала больную спину Олега не детской присыпкой. Нет, в симпатичной белой коробочке с надписью «Джонсон и Джонсон» лежала смесь питьевой соды и лимонной кислоты. Вот дрянь, то-то она натянула перчатки, не хотела повредить себе руки! Набросала на моего супруга то, что во всех кулинарных книгах именуется «порошком для выпечки», и принялась втирать его в несчастного. Как все крупные мужчины, Куприн легко потеет, а что происходит, когда «коктейль» из соды и кислоты вступает в контакт с жидкостью? Правильно, это знает любая женщина, хоть раз выпекавшая кекс, начинается бурная химическая реакция, для которой характерно шипение и выделение некоей пузырящейся субстанции. Вот только я никак не вспомню, хоть и имела в школе по химии твердую пятерку, что там в результате образуется? Ну да черт с ней, с химией, важно одно, нас обманули. Валечка самая настоящая мошенница.
Утром я спросила у Сени:
– И какой гонорар взяла элитная массажистка?
– Триста долларов, – ответил Семен.
Я хмыкнула и рассказала ему про свое открытие.
