– Они тоже ценные?
– Конечно! И я вижу монету времен племянника Елизаветы – Петра Третьего, мужа будущей Екатерины Второй, или Великой.
Про Екатерину Великую наша Катюша тоже слыхала. Как же, как же. Крым у турок отбила, за что турки и вся просвещенная Европа на русскую императрицу и ее генералов долго обижались и даже объявили России нечто вроде сегодняшних санкций. Но потом европейские владыки, специально приглашенные Екатериной в путешествие по завоеванным землям, увидели, как отлично распоряжаются новые хозяева этим краем, увидели цветущие деревни, многочисленные стада, увидели новый мощный черноморский флот, смирились и быстренько признали Крым российским без всяких лишних оговорок.
И поэтому, услышав имя своей прославленной тезки, девушка оживленно уточнила у Андрея:
– А времен правления самой императрицы монет что, нету?
– Как же нету? Полно! Сударыня императрица правила страной тридцать пять лет, с тысяча семьсот семьдесят второго по тысяча семьсот девяносто шестой год. Ее монет сразу десяток. И золотые есть. Вот повезло! И Павла Первого имеются монетки. И сына его Александра. И Николая Первого. И кого здесь только нет! Катюша, я никак не рассчитывал на такую удачу. Думал, медь, а в лучшем случае николаевское серебро. Ведь как обычно у нас бывает: происходит денежная реформа, все граждане стараются свои деньги обменять на новые, и все.
– Так то у нас.
– И раньше люди точно так же рассуждали. Зачем держать деньги предыдущего властителя, если на них ничего нельзя купить? Надо их обменять на деньги с портретом нового императора, и жить себе припеваючи дальше. Но кто-то из твоих предков обладал редкой проницательностью и понимал, что такие вышедшие из обихода монеты по прошествии времени будут лишь дорожать. И сохранил их для потомков. Хотя это и должно было означать, что дела у твоих предков шли хорошо на протяжении почти двух столетий, если они могли из прихоти оставлять у себя в загашнике крупное серебро и даже золото.
– Или просто мой прапрадедушка собирал коллекцию, – хлюпнула носом Катюша. – Значит, ты считаешь, что эта коллекция дорого стоит?
– О, да!
– Настолько дорого, что если эти монеты продать, то на строительство часовни хватит?
– И на целую церковь хватит! – заверил ее Андрей и в порыве чувств схватил девушку в свои объятия и закружил ее вокруг дуба. – Катюха, вот удача! А я ведь вам с дядей поначалу даже не верил!
Митя с братом и отцом стояли по другую сторону ямы. Все трое вытирали лопаты от налипшей на них земли. Лица у них были удивленные. Для них строительство храма было полной неожиданностью.
– А вы чего это, церковь на эти деньги строить хотите? – спросил наконец Митя.
– Да!
Катюша повернулась к ним.
– Церковь! Мы построим церковь в Олеховщине!
– В Олеховщине? Это еще зачем? – спросил Степан. – Ради одной полоумной бабки Афины и жалкой пьяницы?
– Нет.
– А кто еще в ту церковь ходить станет? В Олеховщине же не живет никто.
– Будут жить! А в храме станут поминать души Мельниковых и всех тех, кто жил в этих местах и кто здесь умер.
– Вона как вы придумали.
Вид у Степана с Митей был и задумчивый, и удивленный.
– Но вы не беспокойтесь, ребята, стройка – стройкой, а вы за свою помощь вознаграждение тоже получите.
– Да мы это…
– Не нужно нам ничего.
– Мы лучше домой поедем.
И братья вместе со своим отцом поспешно начали отступать к машине, на которой и прибыли.
– Вы уж дальше сами.
– Ага. Разбирайтесь.
И сняв шапки, братья дружно поклонились Андрею с Катей.
– Покедова.
– Бывайте.
Катюша проводила их недоуменным взглядом.
– Странные они какие-то. Почему денег за работу не захотели взять?
– Верующие люди. Вся семья у них такая. А все благодаря матушке Анне. Сама она ежедневно молится и мужиков своих заставляет в церковь ходить.
Катя испытала смешанные чувства. С одной стороны, это была зависть, сама-то она так часто дом Божий не посещала. Но с другой – ей казалось не совсем правильным кого-то заставлять это делать. Впрочем, возможно, что со стороны Андрея это была лишь фигура речи. И мужики матушки Анны сами с удовольствием посещали дом Божий.
И выбросив из головы мысли о семействе, мужская часть которого так поспешно удалилась прочь, Катюша принялась перебирать и рассматривать найденные в кладе монеты. Про Митю она больше не вспоминала. И очень зря. Потому что если бы Катюша хоть ненадолго задумалась о причинах такого торопливого бегства Мити, его отца и брата, наверное, праздничное настроение у нее слегка поблекло.
Перевезти клад к Андрею на хутор не составило никакого труда. Чугунок с монетами весил не так уж много. Гораздо больше времени понадобилось Андрею и Катюше на то, чтобы договориться, как они найденный клад разделят. Андрей предлагал каждую монету сперва оценить, а уже потом выделить деньги для вознаграждения Мити с семьей и Вована с Нюркой, которые также участвовали в поисках, хотя на решающем этапе их с ними и не было.
– Каждую, каждую монету надо оценивать отдельно. Я знаю сайты, где можно это сделать в режиме реального времени. Мы каждую осмотрим, очистим от грязи и окиси, а потом подвергнем экспертизе.
Но Катя считала – монет слишком много. Их оценка, даже самая предварительная, может занять не один день.
– А люди ждут! Ты обещал Мите и его родным вознаграждение.
– Подождут! – отмахивался Андрей. – Меня больше беспокоит Вован с Нюрой. С ними как быть? Они вроде как наши компаньоны. Давай просто отдадим им часть добычи. Не половину, даже не четверть, скажем, десятую долю.
Со своей стороны Катя считала, что если Мите и его родным небольшое вознаграждение выплатить можно и сейчас, то более солидную денежную выплату Нюрке и Вовану лучше отсрочить до полной оценки всей найденной коллекции монет.
– Когда будем знать, сколько именно мы нашли, часть я отложу на постройку церкви, а оставшиеся деньги поделим поровну на пять частей.
– Почему пять?
– Нас же пятеро.
– Не понял.
– Нюрка, Вован, я, дядя и ты.
– Нет, меня не считай. И Вован не в счет. Наследники лишь вы с дядей и Нюра. Делить надо на три части.
Катя тяжело вздохнула. Вот этого она и боялась. Когда золото было наконец найдено, наступил черед выйти из земли его проклятию. Не зря предупреждала ее об этом зле еще бабушка Афина.
– Да! – спохватилась Катя. – Бабушка Афина – дочь Антона, значит, она тоже наследница!
– Ей-то зачем клад? Она же помирать собралась. Что и было у нее из золотишка, ты сама говорила, она уже тебе отдала.
С каждой минутой Катюше ситуация не нравилась все сильней и сильней. Она видела, что Андрей всеми силами старается сохранить как можно большую часть золота для одной лишь Кати. Стремится увеличить ее долю за счет остальных участников и наследников. Андрей поступал так исключительно из добрых побуждений, стремился обогатить ту, кто была ему всех дороже и милей. Но Катя понимала, такой подход может и обязательно приведет к неприятностям.
– Андрей, послушай меня, пожалуйста, внимательно, – строго сказала она. – Это золото уже послужило множеству распрей и междоусобиц в нашем роду. Мой собственный дед Антон, вероятно, был убит из-за этого золота. И еще бог весть сколько других людей пострадало из-за него. Неспроста же опустела Олеховщина. Бог рассердился на людей, населявших эти места, и сделал их пустыми.
– Тогда получается, что твой Бог вообще на все деревни в нашей стране осерчал. Куда ни глянь, всюду пусто. Лишь в последние годы кое-где стали появляться новые хозяйства. Так уж сложилось, Катюша.
– Если мы сейчас пойдем на поводу у собственной алчности, быть беде, – пыталась втолковать ему Катя. – Разделить надо по-честному.
– А я что говорю? Правильно! Две трети тебе и дяде. Остаток Нюрке! Пусть из своей доли выделяет вознаграждение Вовану. Это и будет справедливо. Тебе же еще церковь строить. Или ты думаешь, что Нюрка тебе хоть монетку на это дело выделит?
Нет, Катя так вовсе не думала. Но все равно считала, что делить надо не на три, а на пять частей. И Митю с родичами тоже нельзя забыть.
– И не просто вознаграждение им надо дать, а хорошую премию.
– Предоставь с этим разобраться мне самому. Я сам знаю, что…
Договорить Андрею не удалось, потому что в дверь раздался стук.
– Кого там еще принесло?
И кинув косой взгляд на стол, заваленный перепачканными в земле и глине монетами, он озабоченно произнес:
– Катя, спрячь пока деньги.
– Как?
– Ну, накрой их хотя бы чем-нибудь.
Катя огляделась в поисках нужного предмета. Что же взять? Ничего подходящего на глаза не попадалось. Лишь на полу лежал небольшой ажурный коврик, которым Катя после некоторого размышления и прикрыла россыпь монет.
Андрей вернулся назад в комнату в компании Нюрки с Вованом.
– Повторяю, сейчас вам лучше уйти, – договаривал он фразу, начатую им еще в прихожей. – То, что дверь в дом была по недосмотру открыта, еще не дает вам повода входить в дом без спроса.
