Тимофей снова кивнул. И неожиданно, не дожидаясь сигнала, рванул по дорожке в сторону домика. Подругам не оставалось ничего другого, как вприпрыжку поспешить за ним. И все же им не удалось догнать Тимофея, который несся вперед, словно буйвол. Он влетел в дом, откуда раздались шум и крики. А затем подруги услышали полузадушенный голос Сосулькина:
– Тимофей, да ты чего? Это же я!
Они вбежали и стали свидетелями сцены: разъяренный и красный от ярости Тимофей душил своими могучими ручищами ставшего в один миг каким-то хиленьким и жалким Сосулькина.
– Тимофей! Это же Сосулькин! Отпусти его!
Подруги повисли на руках у Тимофея. Бесполезно. Легче было бы справиться с медведем. Мускулы у Тимофея были, как каменные. А сам он скалился и рычал, словно дикий зверь. Но внезапно он остановился и отпустил Сосулькина, упавшего на пол. Следователь прижимал к шее руки и тяжело дышал.
– Гражданин следователь! – бросился к нему Тимофей. – Это были вы?
– Ты чего, Тимофей? Рехнулся?
– Простите! Не узнал!
– Как не узнал? Вчера только виделись.
– Глаза к свету непривычные, – оправдывался Тимофей. – Решил, что тут маньяк в доме засел, девчонок караулит. В саду темно, в комнате светло. Только ваш силуэт и видел, а больше ничего. Набросился, а это вы, оказывается.
– Лечиться тебе надо, Тимофей, – сердито посоветовал ему Сосулькин. – К окулисту сходи. Ведь чуть не задушил меня, кретин!
– Простите. Сослепу попутал.
– Чего с глазами-то?
– Не знаю. Если из темноты сразу на яркий свет выхожу, ничегошеньки не вижу. Словно слепну.
И Тимофей в доказательство своих слов растопырил пальцы, зажмурился и принялся хватать воздух.
– Потом через несколько минут зрение возвращается, – объяснил он. – Но это подождать надо.
– Так и подождал бы!
Сосулькин был в отвратительном настроении. И подруги его понимали. Зашел к девушкам на огонек, ожидал приятную встречу, а вместо этого чуть не отправился на тот свет. Хорошо еще, что Тимофей вовремя сообразил, что происходит что-то неладное. А то ведь он такой тугодум, мог сначала придушить, а только потом смекнуть, что придушил не того.
– Ты лучше скажи мне, раз уж появился, почему ты отцу и братьям ничего не сказал о тех ночных призраках, которых выследил?
– Чего?
– Того! – сердито отозвался Сосулькин. – Я сегодня с твоим отцом беседу имел. Он ни сном ни духом, что у вас на участке родственники Насти орудовали.
– Так это я… того… Хотел сам сначала проверить.
– Что проверить?
– Ну… это… кто они такие, одним словом. Хотел за ними окончательно проследить. Выяснить. А тут такое дело… Труп… Ну, и все дела.
– Значит, лавры героя тебе покоя не дают?
Сосулькин никак не желал смягчиться. Тимофей и сам чувствовал настроение следователя и поэтому, извинившись перед ним еще раз, поспешно ретировался. Ни подруги, ни тем более сам Сосулькин не стали его задерживать. Подруги, потому что страшно устали. А Сосулькин… Ну, у него был еще более веский повод быть недовольным Тимофеем. Что касается подруг, то они испытывали к удалившемуся парню даже своего рода признательность.
– Тима так быстро учапал, вот бы и Сосулькин взял с него пример!
Но нет, Сосулькин даже не собирался никуда уходить. Наоборот, он расположился в кресле возле окна, откуда его согнал Тимофей, и, потирая свою пострадавшую шею, сказал:
– Ну, и силен этот тип.
– Ты чего пришел-то? – решила не церемониться с ним Кира. – Просто в гости или как?
– Или как. Мимо проходил, захотел посмотреть, где вы устроились. А если честно, то у меня есть новости. Сегодня вечером у меня состоялся разговор с задержанным Квашней Александром.
– С тем самым?
– Да, да, с тем самым другом покойного Михаила Бабкина, которому покойник до такой степени доверял, что даже выписал доверенность на продажу и дома, и всего остального своего имущества. И знаете, что самое интересное?
– Что же?
– А то, что доверенностью этой Александр воспользовался, когда сам Бабкин был уже мертв.
– Да ты что? Выходит… что же из этого выходит? Дом был продан незаконно?
– Про это мы сейчас с вами думать не станем, – нахмурился Сосулькин. – Это дело судьи. А судейское болото, только в него ступи, не успеешь оглянуться, как по самую маковку увязнешь. Нет, я хотел сказать вам другое… Знаете, почему Бабкин выписал на своего приятеля такую доверенность?
– Нет.
– А вот Александр мне рассказал. Сидеть ему при любом раскладе еще долго, амнистия ему не светит. В тюрьме любое развлечение в радость, даже такой вот разговор по скайпу.
Беспроводная связь оплела своими щупальцами уже весь мир. Даже в Сахаре в палатке последнего бедуина или вот в СИЗО прямо в камере можно воспользоваться услугами Интернета, почерпнуть необходимые сведения или поговорить с другом на другом краю земли. Конечно, следователя никакие дружеские отношения с подследственным Квашней не связывали, но поговорить с ним было необходимо.
– И вот что рассказал мне этот красавец, – продолжал следователь, – оказывается, недаром Бабкин боялся мести своих дружков. О том, что Миша зачерпнул из «общака», они пронюхали. И по возвращении из Адлера, где он сховал денежки, на родной Урал Бабкина ждала верная смерть.
В такой ситуации Бабкин принял единственное правильное, как ему казалось, на тот момент решение. Он решил спрятаться от своих дружков… в тюрьме. Мысль далеко не новая, но весьма глупая. Уж Бабкину ли было не знать, что в тюрьме его достанут быстрей, чем на воле. Но Бабкин надеялся на то, что, оказавшись в тюрьме, он будет под охраной и пытать его дружки все же не смогут.
Убить да, но смерти Бабкин не боялся. Ведь убив его, дружки навсегда потеряли бы украденные у них деньги. Они не знали, где именно Миша их спрятал. И Бабкин рассчитывал пересидеть в тюрьме опасное время, а потом… Неизвестно, какой финт собирался выкинуть Бабкин, но его карты смешали. В тюремной камере началась драка, и он стал «случайной» жертвой.
Бандиты не прощают тех, кто выходит из их группировок. Лишь считаным единицам все же удается сменить окрас и остаться в живых. Но «крысам», тем кто ворует у своих же, прощения нет никогда. Таких находят и безжалостно уничтожают, где бы они ни спрятались.
Едва стало известно, что деньги украл Бабкин, как его судьба была решена. Ему предстояло вернуть деньги и умереть.
Но потом бандитам стало известно, что хитрец Бабкин вроде как ушел от неминуемой расправы. Сел в тюрьму, и теперь его можно только убить. Это и было сделано.
После специально подкупленный и «прикормленный» бандитами нотариус написал доверенности от лица Бабкина на все его имущество. И Александр, который заведовал в то время «общаком», начал это имущество продавать. Распродав все, они собрали необходимую сумму и вернули свои деньги.
Но те деньги, которые Бабкин украл, они найти не смогли.
Подруги переглянулись:
– Другими словами, деньги до сих пор находятся где-то в бывшем Настином доме? Эти в костюмах привидений правильно искали?
– Деньги у Бабкина были. И деньги большие. И он явно очень боялся, как бы их не нашли. Так что вряд ли забрал их с собой в Екатеринбург.
– Погоди… А бандиты на эти деньги не претендуют?
– Думаю, если их им принести, они не откажутся принять дар. Но с тех пор много воды утекло. Кто-то стал законопослушным гражданином, кто-то сам сидит, кто-то умер. Таких, кто ведет все тот же образ жизни, – единицы. И у них полно других дел.
– Другими словами, бандиты махнули на эти деньги рукой?
– Вроде того. Свое они назад получили, а мстить им вроде как и некому.
– Значит, эти деньги можно будет поискать? Ты для этого нас разыскивал так поздно?
– Именно.
Лицо у Сосулькина буквально светилось. Его охватил тот же кладоискательный азарт, который уже наблюдали подруги не далее, как через несколько кварталов отсюда. И в головах у них словно зажглась лампочка. Они поняли, как им избавиться от следователя и лечь наконец спать.
– Слушай, Сосулькин, там в доме у тетушки Алефтины, помнишь такую, собралась компания твоих соратников. Ты иди к ним, а?
– Зачем?
– Помоги им словом и делом искать клад Миши Бабкина.
– А вы?
– А мы не хотим. Нам это неинтересно, – отказалась Кира. – Вот если бы маньяка поймать, это к нам. А насчет всяких там кладов, которые вроде как и бесхозные, да еще и лежат совсем неподалеку, только руку протяни и возьми, – это не к нам!
Кира произнесла это в шутку, она просто очень устала и не хотела сейчас рассуждать впустую о том, что не являлось первостатейной задачей. Но Сосулькин принял ее слова всерьез.
– Ну, вы совсем ку-ку, девчонки, – произнес он и вроде бы даже обиделся.
Но подругам было не до него. Они проводили Сосулькина до дверей, приняли душ в маленькой кабинке, используя нагревшуюся за день воду, а потом рухнули в кровати, плотно закрыв двери и решетчатые ставни на окнах. Тетя Катя очень заботилась о сохранности своего имущества. А в летнем домике имелся и телевизор, и холодильник, и другая техника, весьма ценная для небогатой женщины. Поэтому на двери домика были крепкие засовы и прочные решетки на окнах. Закрыв их, подруги совершенно обезопасили самих себя, но не преградили доступ свежему ночному воздуху.
