неожиданно спросил Тристан.
– Какое озеро? – оглянулась назад я, последовав за взглядом парня. Я видела ковёр из полегшей пшеницы, он был жёлтым-жёлтым, и я чувствовала его ядрёный хлебный аромат. Над жёлтым-жёлтым полем бурлило тёмно-синими и чёрными облаками небо, и эти облака необычно подсвечивались ярко-жёлтыми, и оранжевыми лучами закатного солнца, зависшего над чистым горизонтом. Моя голова начала непроизвольно заполняться мыслями о том, сколько же урожая в этом году потеряет человечество… А озера я не видела.
– Вон же оно, – Тристан вытянул руку, указывая ею куда-то вперёд. – За тем дубом.
– А вдруг это всё-таки не дуб? – покосилась я на лежащую рядом ветку. – Вдруг эту ветку прибило от другого дерева?
– Это дуб. Я вижу его листья.
Я ухмыльнулась, но, посмотрев на серьёзное лицо Тристана, который продолжал сосредоточенно смотреть в сторону дуба, осеклась:
– Ты серьёзно? До этого дерева отсюда минимум километр. Разве ты можешь видеть его листья?
– Я вижу. И озеро, находящееся в ста метрах от него, я тоже вижу. И мелких птиц, спрятавшихся на его ветвях, я тоже вижу.
– Что с тобой произошло? – приглушённым тоном спросила я, будто бы не знала, что с ним произошло. Но ведь правда заключалась в том, что я действительно не знала наверняка…
– Не произошло. Всё ещё продолжает происходить, – сдвинув брови, перевёл на меня задумчивый взгляд Тристан. – Очень сильно похоже на ломку – меня словно ломает изнутри.
– Как это?
– Я не знаю, как это объяснить. Мои кости и мышцы как будто чешутся, как могут чесаться режущиеся зубы. Во время града я каким-то образом мог отключать свой слух полностью, а сейчас могу включать его на мощность, которая прежде мне была недоступна.
– Это как? – я, наверное, со стороны выглядела как глупый ребёнок, впервые услышавший о том, что солнце – это тоже звезда.
– Я как будто могу управлять своим слухом и зрением. Я могу увидеть муравья в траве или полностью оглохнуть, или услышать щебет птиц на том дубе. Это похоже на настройку чёткости и громкости на сверхумном девайсе. Наверное, это сравнение самое подходящее. Я больше не… – он встретился со мной взглядом. – Не чувствую себя человеком. Потому что я чувствую, что способен на большее.
– Аккуратнее, – настороженно повела бровью я. – Чем больше сила, власть или талант – тем больше ответственность на плечах их носителя.
– Боишься меня? – с сарказмом ухмыльнулся парень.
– Как слон муху, – в ответ ухмыльнулась я, после чего перевела взгляд в сторону дуба, искренне пытаясь рассмотреть рядом с ним озеро, но я ничего не видела. Из-за этого и из-за общей усталости на душе вдруг неожиданно резко стало грустно.
– Ты чего? – спустя полминуты поинтересовался Тристан, и его голос прозвучал обеспокоенно на фоне весёлых детских голосов, раздающихся позади нас у дороги.
Я не оборачивалась в сторону детей, но не сомневалась в том, что все трое сейчас бегают по той громадной и наверняка холодной луже. Я даже не планировала их останавливать, потому что эта лужа, возможно, самое приятное, что с ними всеми случится за период всего этого безумного путешествия.
– Просто думаю о том, кем я была недавно, всего каких-то пять дней назад, и кто я теперь.
– И кто же ты теперь? Борец за свою и детские жизни?
– Убийца и воровка детей, – посмотрев в глаза Тристана, я надеялась таким образом скрыть горечь своих слов, но тем самым лишь выдала её. Поэтому сразу же отвела взгляд в сторону.
– Всё произошло так, как должно было произойти, – уверенно проговорил Тристан.
– Ты так уверен в этом?
– Ты о своих родителях?
– Нет… О них, конечно, тоже не стоит забывать, но я говорю только о сегодняшнем дне.
– Тогда я тебя не понимаю.
– Там были другие дети, Тристан, – я больше даже не пыталась скрыть своё эмоциональное состояние – мне было наплевать на то, что он увидит мою разбитость. – Семеро мальчиков. Я могла попытаться вывезти и их…
– Брось, Теона, у тебя бы ничего не получилось, – при этих словах я врезалась в Тристана резким взглядом. – Ты и сама это со временем прекрасно поймёшь, когда хорошенько подумаешь. Мальчишки были взрослыми и упрямыми, они бы оказали тебе сопротивление и в итоге ты бы не спасла никого из них, а заодно погубила бы и себя, и нас в этой бессмысленной борьбе с ветряными мельницами. Не бессмысленной она была только в случае с этим младенцем, – кивнув головой куда-то в сторону громко смеющихся детей, не отрывая от меня взгляда закончил свою мысль он.
Тристан был прав. Я прекрасно осознавала, что в случае с девочкой мне – или ей – повезло. Если бы девочка оказалась в автобусе и мне пришлось бы вбежать в него, я бы уже оттуда не выбежала. Мать, живущая губительной для детей философией, вцепилась бы в своего ребёнка мёртвой хваткой и не отдала бы мне девочку. Я бы не смогла вырвать малышку из рук той безумной женщины.
– Это очень интересный ребёнок, – обернувшись в сторону детей и увидев их стоящими в центре лужи, я сфокусировала своё внимание на самой маленькой из них. – Ты заметил, что она не плакала? Она сидела у меня на руках, а потом сзади с неизвестными ей людьми, и не плакала. Только пару раз взвизгнула от испуга перед штормом, но не перед нами, – я внимательно следила за детьми и видела, как Спиро с Клэр уделяют девочке чрезмерное внимание, изо всех сил пытаясь с ней подружиться или хотя бы наладить контакт, но девочка совершенно спокойно игнорировала их, при этом она совершенно не выглядела испуганной. – Скорее всего, она привыкла к бродяжническому образу жизни своей семьи, – наконец сделала вывод я. – Может быть, её родители часто оставляли малышку с посторонними людьми, так что новая компания для неё не является чем-то сверхъестественным.
– Если так, значит она быстро привыкнет к изменениям в своей жизни.
Я не знала, какие именно изменения поджидают девочку на её жизненном пути, кто в будущем заменит ей семью и вообще есть ли у неё будущее, но в то, что у неё всё ещё есть шансы обрести счастье, я хотела верить.
– Да, с ней всё будет в порядке, – уверенно произнесла я, после чего посмотрела на Тристана и встретилась с его сосредоточенным взглядом. Лучшего момента для извинений было не подобрать. – Ты ведь понимаешь, что я тебя заколола? – с комом в горле произнесла столь страшные для меня слова я. – Простишь меня?
– Ты до сих пор не веришь в то, что со мной произошло?
