точнее если она вырастет – она определённо точно будет сводить с ума мужчин своей красотой и поражать их своим интеллектом.
– Она только что перечислила имена своих братьев и родителей, и поинтересовалась, кто мы такие, – отозвался Тристан. Бросив на него мимолётный взгляд, я невольно вспомнила, что он сам имеет испанскую кровь в своих венах, и поняла, что мне, кажется, симпатичны носители испанских корней, хотя в своей жизни я пыталась общаться лишь с двумя такими представителями: с Тристаном и теперь вот с этой крошкой.
– А ты понимаешь английский? – заглянула в глаза девочки я и сразу же поняла, что она поняла меня.
– Мало, – коротко ответила на английском она.
– Меня зовут Теона, – протянула свою руку девочке я.
– Я Тринидад, – повторилась она, пожав мою руку так уверенно, словно я была послом, прибывшим на её земли.
“Серьёзная красотка с бойцовскими задатками. Очень сильно похожа на меня, но, боюсь, эта версия будет даже покруче моей”, – невольно отметила я.
– Будем друзьями? – спустя несколько секунд предложила я.
– Дружить с тобой?
– Да. И с ним, – я указала пальцем на Тристана.
– Хорошо. Будем дружить. Имя Тринидад означает “троица”, а Адора “обожаемая”. А что значит твоё имя?
Так выяснилось, что никто из нашей компании не знает дословного значения своих имён.
Я переживала наблюдая за тем, как Тринидад укладывается спать вместе с Марсоходом, который вдруг предпочёл её, а не Клэр, которая неожиданно обрадовалась тому, что смогла порадовать свою новую подружку комком рыжей шерсти. В отличие от Клэр, эта девочка не спрашивала нас о своих родителях, не заговаривала о том, что хочет домой… Ничего. Почему она так спокойно вела себя в компании откровенно подозрительных незнакомцев, для меня было настоящей загадкой, но я удержалась от расспросов, опасаясь самостоятельно загнать себя в капкан.
Слив воду с затопленного прицепа и ещё раз осмотрев побитые окна, уделив особенное внимание серьёзным трещинам лобового стекла и оценив перекошенные боковые зеркала, мы с Тристаном единодушно пришли к заключению, что никуда нам не деться с подводной лодки, так что ехать на этой аварийно-опасной штуковине нам всё равно придётся. Поэтому мы решили смириться с этой мыслью и попытаться выспаться.
В пикапе было мало места, чтобы удобно расположиться, но и это мы могли лишь принять к сведению, но никак не исправить. Однако, так как все мы плотно поужинали и сильно устали, дискомфорт в виде отсутствия комфортных спальных мест в итоге никого не смутил. Девочки, легшие на заднем кресле валетом, накрылись пледом, второй плед я отдала Спиро, растянувшемуся под сиденьями, которому хотя и не хватало места в длину, всё же хватило усталости, чтобы отключиться практически одновременно с девочками. Успев занять водительское место первее Тристана, я опустила своё кресло и, спрятав руки в длинных рукавах кофты, попросила Тристана включить отопление. Перепроверив блокировку дверей, я скрестила руки на груди и не заметила, как начала быстро погружаться в сон, довольная уже только тем, что мы пережили ещё один закат и успешно начали входить в очередную ночь. Первые минут десять я прислушивалась к грому, раздающемуся со стороны Швейцарии, и, изредка приоткрывая глаза, видела в той стороне полыхающее от молний небо. Только этот страшный вид внушал мне уверенность в том, что остановка буквально за три часа до прибытия в пункт нашего назначения правильна, потому как безвыходна. Нам всем просто нужно переспать этот спешащий вперёд нас шторм…
Мне снилось, будто убежище, в которое мы направляемся, разрушено штормом, будто на его месте образовалось озеро, покрытое большими шариками льда из града. Я должна была испытывать безысходность, но из-за красоты этого зрелища испытывала лишь лёгкую досаду. А потом я вдруг оказалась в коридоре родительского дома, прямо передо мной остановилась взволнованная, неожиданно полностью поседевшая мама и спросила обеспокоенным тоном: “Ты украла этого ребёнка?!”. Я держала в руках Клэр. Отстранив малышку от своей груди, чтобы заглянуть ей в глаза, я ответила матери: “Я её не украла – я спасла её”, – как вдруг поняла, что у меня в руках вовсе не Клэр, а Тринидад.
Я проснулась из-за какого-то странного шума. Медленно распахнув глаза, я посмотрела в зеркало заднего вида и прежде, чем моё сердце успело ёкнуть, увидела, как по трассе мимо нас, на скорости около восьмидесяти километров в час, проехала машина. Лишь спустя минуту, проводив машину взглядом по дороге, ведущей в лес, я с облегчением приняла тот облегчающий факт, что мы остались незамеченными.
Тяжело выдохнув, я закрыла глаза и потерла их, вспоминая последние секунды своего сна. Пять дней назад моя мать, смотря на меня, словно в воду глядела. Пусть я не украла Клэр, Тринидад я всё же именно украла. Я всё-таки стала воровкой. Украла одну жизнь, если можно так выразиться.
Я посмотрела на сидящего рядом Тристана – упираясь затылком в подголовник, он спокойно дышал с закрытыми глазами. Приборная панель показывала три часа ночи. До рассвета ещё было далеко и долго. Выходит, я проспала приблизительно пять часов, то есть более чем достаточно, чтобы ощущать себя выспавшейся и осознавать, что повторно мне уже не заснуть.
Повернув голову влево, я начала внимательно всматриваться в небо, которое нависало над швейцарской землёй. Зарницы прекратились, раскатов грома было не слышно. До швейцарской границы всего десять километров, от неё ещё три часа езды – всего-ничего сложенное в целую вечность.
Я подняла своё кресло и провернула ключ в зажигании. Машинально посмотрев в сторону Тристана, я сразу же встретилась с ним взглядом. Обернувшись назад, я убедилась в том, что дети продолжают спать.
– Может быть, давай я за руль? – шёпотом предложил Тристан.
– Нет, давай лучше я, – ответила я, всё ещё думая о том, как хорошо, что дети спят – чем дольше они проспят, тем меньше переживаний им придётся пережить – как вдруг мой взгляд упал на табло, информирующее о состоянии топливного бака. – Вот ведь!..
– Что?
– У нас и вправду дыра в баке. Минус десять литров.
– Не проблема, если мы уложимся в три часа.
– Ты сам в это не веришь, – начав аккуратно сдавать задним ходом в сторону дороги, шёпотом отозвалась я.
Уже через пять километров мы были вынуждены остановиться из-за поваленного прямо на дорогу дерева, которое, из-за его масштабных габаритов, нам точно было не объехать.
Из-за того, что я не понимала, что именно Тристан делает, мне было по-настоящему страшно.
Когда мы остановились в метре от сваленного штормом прямо на проезжую часть
