– Половина первого. Как насчет ленча?
Джулия была в восторге. Ее уже приняли в команду и приглашают на ленч!
Питерс повернулся к Джулии.
– В конце квартала есть кулинария. Мне принесите сандвич на ржаном хлебце с копченой говядиной и горчицей, картофельный салат и сухое печенье.
– О! – Вот тебе и приглашение на ленч.
– Мне, пожалуйста, сандвич с охотничьими колбасками и куриный суп, – заказал Толкин.
– Да, сэр.
– А мне ростбиф и бутылку прохладительного напитка, – вступил Боб Истман.
– И проследите, чтобы говядина была постной, – уточнил Эл Питерс.
– Постная копченая говядина, – кивнула Джулия.
– Суп должен быть горячим, – уточнил Макс Толкин.
– Ясно. Горячий куриный суп, – кивнула Джулия.
– Из прохладительных напитков я предпочитаю диет-колу, – уточнил Боб Истман.
– Диет-кола, – кивнула Джулия.
– Вот вам деньги. – Эл Питерс протянул ей двадцатку.
Десять минут спустя Джулия стояла перед прилавком в кулинарии.
– Мне, пожалуйста, один сандвич на ржаном хлебце с постной копченой говядиной и горчицей, картофельный салат и сухое печенье. Сандвич с охотничьими колбасками и очень горячий куриный суп. Ростбиф и бутылку диет-колы.
Мужчина за прилавком кивнул:
– Вы работаете у Питерса, Истмана и Толкина, так?
На следующей неделе Джулия и Салли переехали в квартиру в Оверленд-парк. Квартира эта, с двумя маленькими спальнями, гостиной, кухонькой и ванной, перевидала многих жильцов. «С «Ритцем» ее никогда не спутаешь», – подумала Джулия.
– Готовить будем по очереди, – предложила Салли.
– Согласна, – кивнула Джулия.
Первой готовила Салли, да так, что Джулия чуть ли не вылизала тарелку.
На следующий вечер пришел черед Джулии. Салли проглотила одну ложку и посмотрела на подругу.
– Джулия, жизнь у меня одна, и пожить хочется подольше. Пожалуй, я буду готовить, а ты – прибираться в квартире. Не возражаешь?
Подруги отлично ладили. По уик-эндам ходили в кино или по магазинам на Биннистер-Молл. Одежду они покупали со скидкой в «Супер фли дисконт хаус». Раз в неделю обедали в дорогом ресторане «Олд эппл фарм» или в кафе «Макс». Если оставались деньги, заходили в «Чарли Чарлз» послушать джаз.
* * *
Джулии нравилась работа у Питерса, Истмана и Толкина. Фирма, однако, переживала далеко не лучшие времена. Клиенты не ходили табуном. Джулия чувствовала, что вносит не такую уж большую лепту в созидание голубых городов, но ей нравились три ее босса. Каждый из них шел к ней со своими проблемами. К тому же работать она умела и вскоре навела в конторе идеальный порядок.
Джулия решила, что поток клиентов необходимо увеличить. Но как? Ответ она нашла быстро. В «Канзас-Сити стар» появилась заметка о ленче для членов новой организации, объединяющей женщин, которые занимали руководящие должности. Возглавляла ее Сюзан Бенди.
На следующий день Джулия предупредила Эла Питерса, что задержится после ленча.
Он улыбнулся:
– Нет проблем, Джулия! – И подумал, как им повезло с секретарем.
Джулия прямиком направилась в «Плаза-Инн», нашла зал, снятый на ленч. У двери за столиком сидела женщина.
– Могу я вам чем-нибудь помочь?
– Да. Я пришла на ленч «Женщин-руководителей».
– Ваше имя?
– Джулия Стенфорд.
Женщина справилась с лежащим перед ней списком.
– К сожалению, я не…
Джулия лучезарно улыбнулась:
– Это так похоже на Сюзан! Придется поговорить с ней об этом. Я исполнительный секретарь компании «Питерс, Истман и Толкин».
Женщина растерялась, не зная, что сказать.
– Ну…
– Не волнуйтесь. Я найду Сюзан, и мы во всем разберемся.
В банкетном зале несколько хорошо одетых женщин о чем-то щебетали между собой. Джулия обратилась к одной из них:
– Вы не подскажете мне, кто тут Сюзан Бенди?
Ей указали на высокую яркую женщину лет сорока с небольшим. Джулия подошла к ней.
– Привет. Я Джулия Стенфорд.
– Добрый день.
– Я работаю в «Питерс, Истман и Толкин». Уверена, вы о них слышали.
– Я… э…
– В Канзас-Сити это наиболее динамично развивающаяся архитектурная фирма.
– Понятно.
– У меня мало свободного времени, но я хотела бы оказать посильную помощь нашей организации.
– Мы можем только приветствовать ваш энтузиазм, мисс…
– Стенфорд.
Вот так все и началось.
«Женщины-руководители» объединяли сотрудников ведущих компаний Канзас-Сити, и вскоре Джулия перезнакомилась со всеми. По крайней мере раз в неделю она встречалась с кем-нибудь за ленчем.
– Наша компания собирается строить дом в Олате.
Джулия немедленно докладывала об этом боссам.
– Мистер Хэнки хочет построить летний коттедж в Тонганокси.
«Питерс, Истман и Толкин» получали заказы еще до того, как другие узнавали, что кому-то требуются услуги архитекторов.
Боб Истман вызвал Джулию к себе.
– Ты заслуживаешь повышения, Джулия. Отлично работаешь. Потрясающий секретарь!
– У меня есть к вам одна просьба.
– Я тебя слушаю.
– Называйте меня исполнительным секретарем. Это добавляет мне солидности, знаете ли.
Время от времени Джулия читала газетные статьи о своем отце, видела его на экране телевизора в ходе интервью или в выпусках новостей. Она не говорила о нем ни Салли, ни работодателям.
В юности Джулия в мечтах видела себя Дороти [31], чудесным образом перенесенной из Канзаса в прекрасную, удивительную страну, где ее ждали яхты, частные самолеты, дворцы. Теперь же, со смертью отца, мечты обратились в прах. «Зато канзасская часть сохранилась, – усмехнулась она. – У меня нет семьи… Есть, – тут же поправила себя Джулия. – У меня два сводных брата и сестра. Они моя семья. Не повидаться ли мне с ними? Хорошая идея? Плохая? Интересно, что мы почувствуем при встрече?»
Принятое решение едва не стоило Джулии жизни.
Собирались незнакомцы. В последний раз они встречались, разговаривали по телефону, переписывались много лет тому назад.
Судья Тайлер Стенфорд прилетел в Бостон на самолете из Чикаго. Кендолл Стенфорд Рено прилетела из Парижа. Марк Рено приехал поездом из Нью-Йорка. Вуди Стенфорд и Пегги прибыли из Хоуб-Саунда на автомобиле.
Наследников известили, что панихида пройдет в Королевской часовне. Улицу у церкви перегородили, полицейские сдерживали толпу зевак, собравшихся поглазеть на знаменитостей. Прибыли вице-президент США, многие сенаторы и конгрессмены, послы и государственные деятели из зарубежных стран, даже из таких далеких, как Турция и Саудовская Аравия. Гарри Стенфорд оставил заметный след на земле, и ни одно из семисот мест в часовне не пустовало.
Тайлер, Вуди с женой, Кендолл с мужем собрались в ризнице. Чувствовали они себя неловко. У них не было ничего общего. Если их что и связывало, то это тело мужчины в катафалке, стоящем у церкви.
– Это мой муж Марк, – нарушила затянувшуюся паузу Кендолл.
– Это моя жена Пегги. Пегги, моя сестра Кендолл, мой брат Тайлер.
Представляемые вежливо здоровались с остальными. Потом они стояли, переглядываясь и изучая друг друга, пока не пришел служка.
– Извините, – прошептал он, – но служба сейчас начнется. Пожалуйста, следуйте за мной.
Служка провел их к оставленной для ближайших родственников первой скамье. Они сели в ожидании начала службы, каждый погруженный в свои мысли.
Возвращение в Бостон Тайлера не радовало. Хорошие воспоминания об этом городе относились лишь к тем временам, когда были живы его мать и Розмари. В одиннадцать лет Тайлер увидел репродукцию знаменитой картины Гойи «Сатурн, пожирающий своего сына». Потом Сатурн всегда ассоциировался у него с отцом.
И теперь, глядя на гроб, внесенный в церковь, в котором лежало тело его отца, Тайлер думал: «Сатурн мертв».
«Я знаю твой грязный секрет».
Священник взошел на знаменитую кафедру часовни.
– Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет; и всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек [32].
Душа у Вуди пела. Перед тем как пойти в церковь, он надышался героином, и наркотик еще действовал. Он искоса глянул на брата, потом на сестру. «Тайлер сильно поправился, – подумал он. – Выглядит совсем как судья. А вот Кендолл такая красотка, но чувствуется, что очень переживает. Неужели из-за смерти отца? Нет. Она ненавидела его не меньше, чем я. – Он посмотрел на жену, сидящую рядом. – Жаль, что я не показал ее старику. Его бы хватил удар».
– Как отец жалеет детей своих, – вещал священник, – так и Господь Бог жалеет тех, кто боится его. Ибо Он знает, какие мы, Он помнит, что мы – тлен.
Кендолл священника не слушала. Она думала о красном платье. Как-то раз отец позвонил ей в Нью-Йорк.
– Теперь ты у нас знаменитый модельер, не так ли? Что ж, давай посмотрим, каково твое мастерство. В субботу вечером я иду с одной девицей на благотворительный бал. У нее твои размеры. Я хочу, чтобы ты сшила для нее платье.
