Неужели все действительно реально?
То, что окружает меня – заброшенные здания, склады с разбитым стеклами и граффити на стенах, баки с копошащимися внутри крысами – все реально?
Кто-то убил моих родителей.
Стук, стук, стук – в голове стучит кровь.
Лужа красиво серебрится в свете луны.
Стук, стук, стук.
Кто-то убил моих родителей.
Кто-то убил моих родителей.
− Кто это сделал? – едва ворочая языком шепнула я. Рэн молчал, и я посмотрела на него в упор, повторив вопрос: − Кто это сделал?
В темноте его лицо проступало отчетливее некуда; бледное, сотканное из божественной материи, бесконечно близкое и бесконечно далекое, особенно от бесстрастного выражения в глазах, наполненных звездами.
− Ты сама знаешь.
Мое сердце ухнуло вниз, и я медленно, с расстановкой произнесла:
− Нет, не знаю.
Рэн подошел ко мне, присел рядом на корточки и взял мое лицо в свои ладони. Горячие. Я бы поежилась, но сидела не шелохнувшись. Чувство было такое, что не имею права проявлять человеческие эмоции.
− Аура.
− Нет, − резко оборвала я.
− Это я виноват.
− НЕТ! – я оторвала теплые ладони от своего лица и отползла назад на асфальте. Сердце в груди клокотало будто сумасшедшее – оно давно все поняло, хоть мозг и отказывался осознавать.
В сумраке глаза Рэна наполнились слезами. Ничего прекраснее и ужаснее я в жизни не видела. Он не плакал, но этого и не нужно было – мое сердце уже разбилось в дребезги. Я не впервые делаю это с ним – довожу до слез, но сейчас и сама хочу зареветь. Завопить во все горло, вырвать его собственными пальцами, расцарапать лицо.
Убить себя.
− Аура, я не должен был…
− НЕТ! – рявкнула я. – РЭН, НЕТ!
Я закрыла уши руками, и он положил сверху свои ладони.
− Аура, ты не виновата. Это не ты.
Кто-то забрался мне в грудь рукой. Пальцы были горячими и холодными, они сжали сердце и потянули на себя. Я закричала от боли, прижав руки к груди. Они не могут вырвать сердце!
− Аура! – Рэн встряхнул меня за плечи, а безжалостная рука продолжала тянуть сердце из груди. Сосуды лопались, вены в теле рвались, будто нити. Я не могла. Только не я, только не с мамой и папой!
− Возьми себя в руки! – прикрикнул Рэн. Я вновь отпрянула от него. Сердце вырвали с корнем, и я смогла кроме боли испытать ненависть и агрессию.
− Как я могу?! КАК Я МОГУ ВЗЯТЬ СЕБЯ В РУКИ ПОСЛЕ ТОГО, ЧТО СДЕЛАЛА?!! ТЫ БЫ СМОГ?!!
− Аура, это сделала не ты.
Я шумно втянула в себя воздух. Молоточек в голове на мгновение стих.
− Верно.
− Мы поможем тебе сделать выбор, Аура Рид.
− Это они заставили меня.
Я поднялась на ноги и Рэн вскочил следом, настороженно схватив мое запястье цепкой хваткой. Я не почувствовала – это уже не я.
− Это я убила папу и маму. Они ввели мне кровь чтобы я сделала это. Они заставили меня. Они не люди. Это монстры, − четко проговаривала каждое слово, хоть хотелось рвать и метать. − Я хочу причинить им боль. Всем. Хочу убить их сейчас.
Я сделала несколько шагов, прежде чем шокированный Рэн спохватился и задержал меня.
− Аура, ты не можешь…
− Я не могу?! – взбешенно вскрикнула я, резко глядя на парня. – Теперь я все могу, разве нет?! Я УБИЛА СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ! Я убила их! Так что мне стоит разорвать в клочья всех этих чудовищ?!
Я ошиблась, я вовсе не пришла в себя. Я точно не в себе – внутри клокочут такие яростные чувства, что тело дрожит от напряжения, будто натянутая струна.
Я продолжала вопить, пугая Рэна:
− Я ХОЧУ УБИТЬ ЭТИХ ЛЮДЕЙ! Я УБЬЮ ИХ! КТО ДАЛ ИМ ПРАВО РЕШАТЬ ЗА МЕНЯ, КТО ПОЗВОЛИЛ ИМ ВЫБИРАТЬ, КЕМ МНЕ БЫТЬ?! Я УНИЧТОЖУ ИХ ВСЕХ ЗА ТО, ЧТО ОНИ СДЕЛАЛИ СО МНОЙ!
− АУРА!
− Отпусти меня немедленно! Пусть они знают, что добились своего! Я не хочу оставаться человеком ради спасения этих монстров! Ради них я не стану сдерживать себя! Эти люди превратили мою жизнь в ад! Зачем мне стараться быть лучше ради этих существ?! Зачем мне пытаться быть хорошей, когда они убили меня?!
С силой оттолкнув Рэна я бросилась бежать по улице, игнорируя боль в лодыжке и огонь в голове. Рэн быстро настиг меня, и если бы не потратил пару секунд на изумление, догнал бы быстрее.
Через несколько секунд я уже лежала на асфальте. Под затылком рука Рэна, − на нее пришелся весь удар, а вот спину обожгло огнем. Рэн ударился коленями, но даже не поморщился, а из меня вышел весь дух.
Я накрыла лицо ладонями, чтобы Рэн не видел меня. Ему не понравится то, что он увидит, ведь это больше не я. Он старался, и я тоже, но в итоге мы оба проиграли. И это не наша с ним вина, а их – обычных людей.
− Аура, ты не можешь.
Я услышала смех и только секунду спустя осознала, что это мой смех. Отняла ладони от лица и, повернув голову в сторону, чтобы не встречаться с Рэном взглядом, принялась изучать его запястье.
Он серьезно?
А почему нет? Почему не могу? Они мучили меня, так почему я не могу также поступить? Если я убью их, мир лишь выиграет.
− Я могу. И сделаю это, − добавила я, испепеляюще посмотрев на Рэна. Он ответил пустым и холодным взглядом, и сжал зубы, отчего на скулах заходили желваки.
− Мне придется убить тебя, − мрачно произнес он. − Мне придется отправить тебя в ад. Навечно. – Он освободил свою руку и провел пальцами по щеке, убирая волосы. Я зажмурилась и почувствовала, как под веками все вспыхнуло, будто от огня.
− Мне все равно. – Мое тело вздрагивало от судорог, но не потому, что сквозь футболку пробирался холод камня, а потому, что слезы сдерживать становилось все труднее. Я шепнула, выдавливая из себя слова: – Меня больше не волнует, что со мной случится. Эта охота на меня будет длиться всю жизнь, ты понимаешь? У меня больше нет мечты, нет дома, нет семьи. Больше нет мамы и папы, которые были так наивны, что открыли дверь такому чудовищу, как я. – Тут мой голос оборвался, и я судорожно вздохнула. Крупные, горячие слезы скатились по щекам. Рэн стер их кончиками пальцев.
− У тебя все еще есть я, Аура.
− Ты должен меня убить, − напомнила я, сглотнув. Лицо Рэна перекосилось:
− Аура…
Я перебила, зная, что он начнет уговаривать, убеждать, что все закончится хорошо.
− Я не могу справиться со всем этим, − я слабо пожала плечами и усмехнулась: – Оказалось я не так сильна и…вы с самого начала не должны были думать, что я могу справиться… и…мне жаль, что вы разочаровались во мне. Мне жаль, что я не такая, как ты ожидал…
В горле запершило; я почти не видела Рэна за потоком слез.
− Я никогда не ошибался. Никогда.
Он должен забрать меня. Это знаю я и знает он. Другого пути просто нет.
− Я не смогу спокойно жить, зная, что эти люди где-то рядом, рыщут и ждут, когда я сойду с ума. Они должны заплатить за то, что сделали со мной и моей семьей.
− Они убьют тебя.
− Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МЕНЯ УБИЛИ! Я не хочу больше жить!
В следующий раз, когда я моргнула, Рэн уже отстранился и сел рядом. Я не спешила подниматься. Отсюда я видела ночное небо, и казалось, что все нереально. Если пошевелюсь, поднимусь, все вновь придет в норму: рядом будут дороги и машины, на меня будут глазеть пустые окна заброшенных складов. Я шепнула:
− Просто надо признаться, Рэн. В моей жизни нет и не будет светлого пути, который ты так хотел мне показать. – Я сморгнула новую дорожку слез, но голос больше не дрожал. На удивление я звучала осознанно. Наверное, дело в том, что я приняла решение. Рэн догадался, поэтому молчал. Обдумывал подходящие слова, несмотря на то, что знает, что не важно, что он скажет, мое будущее не изменить.
− Рэн, люди живут, потому что им есть за что ухватиться. У меня нет ничего.
− Ты любишь меня.
Он даже не удивил меня, хотя хотелось удивиться. Конечно, он знает об этом. Может потому и вел себя все это время так странно – потому что знал, что я влюблена. Я повернула голову в его сторону и встретилась с ним взглядом. Потерянный. Не хотелось видеть его таким.
− Люблю, но это больше ничего не значит. Сейчас я хочу лишь одного: уйти и забрать людей, которые подвели меня к этому выбору. – Дыхание вновь перехватило, и я содрогнулась. Холод уже впитался в ткани моего тела, слился с кровью. – Хочу забрать как можно больше тварей, которым, как и мне, здесь не место. После этого я уйду с тобой. В Ад.
Рэн качнул головой:
− Ты еще не сделала выбор, ты не можешь…
− Я сказала тебе! – произнесла я с нажимом и резко поднялась. Мы с Рэном оказались совсем близко; его широко открытые глаза были полны горечи и непонимания. От этого мое сердце сжалось. Потому что Рэн не выглядел взрослым мужчиной, но ребенком, который не мог понять простую истину: иногда бывает и так. Люди уходят, даже если любят. Даже если хотят продолжать жить.
