Сперва девушке показалось, что она ухватила мысль прежних воспоминаний, но теперь она была в другом месте.
В комнате без окон, с облезлыми стенами. Ее удерживают двое мужчин, она же изо всех сил отбивается от них.
«Дайте мне уйти! Я больше не хочу быть запертой! Никогда!»
Их начальник, женщина, отдающая приказания, это и есть Марианна Брюнель. Вот от кого Кларе нужно было бы отбиваться.
Внезапно в ней поднялась ярость, которую Ликаон вдолбил в ее сопротивляющееся сознание за долгие месяцы плена. Внезапным движением Клара воткнула каблук в пах одному из полицейских. Взвыв, тот отпустил ее.
Второй жандарм направил на девушку оружие. Капитан жестом остановила его и одна направилась к Кларе, четко произнося слова, которые девушка сейчас не слышала.
Клара схватила подвеску, которую носила на шее, сорвала с себя, повернула острой стороной наверх и, желая сделать Марианне Брюнель как можно больнее, бросилась на нее, направив импровизированное оружие противнице в горло.
– Клара, – нежно произнес Франсуа.
Его голос тотчас же развеял воспоминания, оставив лишь адреналин. Казалось, кровь быстрее потекла по венам. Правая рука Клары поднялась и замерла в воздухе, будто во время приступа каталепсии. Чуть позже она поняла, что указывает пальцем на шрам Марианны.
– Это я вам его оставила? – осведомилась она, произнеся слова на выдохе.
– Теперь вы вспомнили? Если бы я тогда не запретила своим людям стрелять, вы были бы мертвы, – ответила Брюнель, метнув ледяной взгляд в сторону Франсуа. – Определенно славная работа, – заметила она. Затем снова обратилась к Кларе: – Вы пытались разрезать мне горло. Точно таким же образом вы убили своего отца.
Франсуа вскочил на ноги:
– Это был несчастный случай! Клара была затравлена, перепугана! Она была в состоянии шока, и вы это прекрасно знаете! Психиатрическая экспертиза установила, что она не несет ответственности…
– Эта история больше не имеет значения.
Марианна снова подняла воротник, частично спрятав под ним шрам.
– Мне вот только любопытно: что потом случилось с той подвеской, с которой вы на меня напали? Вам ее вернули, не так ли?
– Да, – ответила Клара. – Это подарок моего отца.
– Вы можете мне ее показать?
Клара даже не попыталась скрыть свое замешательство. Она была шокирована, узнав, что в ней таится столько ярости и жестокости.
– Я… Я ее потеряла.
Франсуа удивленно посмотрел на девушку, Марианна же криво усмехнулась.
Как если бы она этого ожидала.
– Я это заметила совсем недавно, – принялась оправдываться Клара. – Все это время подвеска была на месте.
– А свой текст вы тоже потеряли? Тот, который произвел такой эффект на факультете?
– Как… вы об этом узнали? – пробормотала Клара.
– Мы выбросили этот текст, – отрезал Франсуа. – Он волновал Клару. Эту фантазию породили воспоминания об убийстве ее отца. Маски не закрывают участки бессознательного, связанные с воображением.
Марианна демонстративно вздохнула. Воцарилась тишина – неприятная и какая-то липкая. Затем капитан полиции снова заговорила. Звук ее голоса заставил Клару вздрогнуть.
– Вы себе выбрали настолько уединенное жилище, вдалеке от чужих взглядов. Могу я прогуляться по территории?
– А разве для этого не требуются соответствующие санкции? – поинтересовался Франсуа.
– Вы вправе отказать, – парировала Марианна. – Но… это не в ваших интересах. Если только вы не сможете меня убедить, что не проводили здесь свой небольшой сеанс гипноза.
Франсуа ничего не стал отвечать на эту явную насмешку. После короткой паузы он открыл застекленную дверь и отодвинулся, давая посетительнице пройти.
– Мы вас подождем здесь.
Кивнув, Марианна взяла куртку и прошла на мост. Сделав несколько шагов, она некоторое время смотрела на бурную поверхность пруда. В этот момент угрожающее воронье карканье разорвало воздух.
Капитан сделала шаг назад – точно на то место, где Франсуа смыл кровь. Затем спустилась по ступенькам справа и направилась вдоль берега пруда. Двое смотрели, как капитан удаляется туда, где растительность самая густая и дикая.
Клара попыталась оживить воспоминания, которые пробудились в тот момент, когда Марианна выдохнула дым. Неразгаданная тайна ее интриговала. Когда перед мысленным взором снова возник образ мужчины, его спина вдруг расплылась, контуры подернулись легким туманом, как сфумато[16] на картинах художников Возрождения.
Это воспоминание? Или плод воспаленного воображения?
Если это фантазия, то что же тогда является реальностью?
И если эта сцена и вправду имела место, тогда почему, несмотря на все усилия, бессознательное Клары делает все, чтобы скрыть от нее правду?
24Когда силуэт капитана Брюнель исчез, Клара вдруг почувствовала, что ей трудно дышать.
– Почему ты сказал неправду? – спросила она. – Ты же прекрасно знаешь, что в вечер убийства…
– Не хочу, чтобы Брюнель заявилась сюда и начала копаться в нашей жизни, – отрезал Франсуа, не сводя взгляд с болот. – Если бы я сказал ей правду, она бы не оставила нас в покое.
– А если она найдет собаку?
– У нее нет на это времени. Ей здесь нечего делать, и она это знает. Это не ее расследование.
Но Клара вспылила:
– Тогда почему она так озлоблена на меня?
На этот раз Франсуа повернулся к подруге и буквально окутал ее добродушным взглядом:
– Да вот все не может переварить, что так и не нашла убийцу твоего отца. И у меня иногда бывает странное впечатление, что ей просто хочется отомстить тебе за шрам, который у нее появился по твоей вине.
Немного помолчав, доктор добавил:
– На меня она тоже сердится. Брюнель тогда сообщили о твоем участии в программе… и она была категорически против. Я могу ее понять. Конечно, из-за изменений, которые внесли в память, за достоверность твоих показаний невозможно поручиться. К тому же начальник не дал ей разрешения использовать тебя в качестве свидетеля. Брюнель даже обвинили в том, что она беспокоит больную, и приказали закрыть дело. Тогда…
На этот раз Клару захлестнула волна ненависти.
– Ну, тогда свой шрам она заслужила!
Девушка удивилась своим собственным словам. Оказывается, злопамятность укоренилась в ней гораздо сильнее, чем можно было предположить.
Франсуа обеспокоенно обернулся к подруге.
– Гнев ослепляет тебя, Клара.
– Знаю, – ответила молодая женщина, топнув ногой. – Но я не могу оставаться спокойной! После того что Ликаон сделал с моей жизнью… с нашими жизнями.
Она яростно сглотнула слюну. Почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. Тут ею овладело чувство, совершенно противоположное тому, что она только что испытывала, – бесконечное сострадание к той, на кого только что сердилась.
– Я распорола ей горло своей подвеской. Как я могла это сделать?
– Я тебе уже говорил, что ты здесь ни при чем. Ты…
– Не была сама собой! Хватит уже держать меня за идиотку! Я напала на эту женщину! Я убила собаку! Этот Ликаон, до какой степени он смог извратить мои мысли? Разрушить мою жизнь?
– Прекращай хныкать! Ты в силах восстановить свою жизнь!
Энергичный комментарий Франсуа оборвал начинавшуюся истерику так же, как лезвие рассекает запутанный узел. Клара посмотрела на любимого, ожидая объяснений. Их не последовало, и она поняла, что Франсуа просто нашел хороший способ ее успокоить. Девушка уже собиралась сказать, что сама это поняла, но тут Брюнель снова появилась на ступеньках моста. И снова остановившись на том же самом месте, на этот раз опустилась на колени.
– Я иду туда, – произнес Франсуа, поспешно выходя из дома.
Он залил доски жавелевой водой, но кровь въелась в дерево. Все еще сидя на корточках, капитан полиции подняла голову навстречу Франсуа. Тот подошел к ней.
– Вот это что такое? – спросила Брюнель, проводя рукой по замытому пятну и нюхая свой палец. – Можно подумать, что здесь что-то отчистили.
Франсуа состроил недовольную гримасу. Должно быть, капитан уже догадалась, что это была кровь, поэтому уклониться от ответа стало уже невозможно.
– Это кровь утки.
Марианна уставилась на Менара внимательным взглядом.
– Несколько дней назад я нашел на террасе дохлую утку. Должно быть, она подралась с какой-то другой птицей… Во всяком случае, она здесь здорово все перепачкала.
– Вы избавились от нее?
– Выбросил в пруд. А здесь все почистил, но, как видно, не слишком удачно.
Сохранив скептическое выражение лица, Марианна тем не менее не стала задавать больше вопросов. Дверные стекла отблескивали, и капитан не могла видеть, что Клара стоит за дверью. Но, без сомнения, догадывалась об ее присутствии.
– Вы меня проводите? – спросила она наконец.
