Он приложил палец к ее шее и посчитал пульс.
— Хорошо-о-о-о.
Путь до его двухэтажного дома предстоял неблизкий, и он решил не развязывать ей руки.
На глазах у сидящего на подоконнике кота грузовичок неспеша тронулся с места и выехал на дорогу.
Где-то в комнате за спиной кота зазвонил телефон. Замигал красный огонек — включился автоответчик.
Звонила мать Кэтрин, сенатор США от штата Теннесси.
В восьмидесятые годы, получившие название «золотой век терроризма», преступники довольно часто с целью получения выкупа похищали детей членов Конгресса.
В 2.45 начальник отделения ФБР в Мемфисе доложил в Вашингтон об исчезновении единственной дочери сенатора Рут Мартин.
В 3.00 из подземного гаража вашингтонского отдела выехали два фургона без опознавательных знаков. Один направился к зданию Сената, где техники установили пеленгующие и записывающие устройства на телефоны в кабинете сенатора Мартин, а также на все ближайшие телефоны-автоматы. Прокуратура подняла с постели члена Комиссии по специальным расследованиям Сената с целью обеспечения контроля за установкой устройств.
Второй фургон со стеклами односторонней видимости, так называемый «Глаз», напичканный оборудованием для наблюдения, остановился на Вирджиния-авеню, чтобы постоянно держать в поле зрения вашингтонскую резиденцию сенатора Мартин. Двое из прибывших в фургоне прошли внутрь здания и подключили прослушивающие устройства к домашним телефонам миссис Мартин.
Теперь любой из установленных приборов менее чем за семьдесят секунд мог точно определить место, откуда преступники будут звонить сенатору, чтобы договориться о выкупе.
На случай, если похитители объявятся где-нибудь в районе Вашингтона, взвод быстрого реагирования столичного отделения перешел на двухсменный график работы. Все радиопереговоры тут же перевелись на обязательный режим кодирования, чтобы не допустить перехвата возможного сообщения о выкупе вертолетами прессы — хоть и редко, но такое иногда случалось.
Спецгруппа по освобождению заложников была поднята по тревоге и приведена в полную боевую готовность.
У всех теплилась надежда, что Кэтрин Бейкер Мартин была похищена профессиональными террористами, преследующими единственную цель — получение выкупа. Такая возможность давала хоть какую-то надежду на спасение девушки.
О чем-то худшем никто не решался даже намекнуть.
Незадолго до того, как над Мемфисом забрезжил рассвет, патрульный, разгоняющий бродяг на Уинчестер-авеню, задержал старика-нищего, собирающего алюминиевые банки и прочий хлам. В его тележке полицейский обнаружил женскую блузку, застегнутую на все пуговицы и разрезанную сзади, подобно одежде для покойников. По бирке прачечной определили, что блузка принадлежала Кэтрин Бейкер Мартин.
В 6.30 утра Джек Кроуфорд мчался на юг из своего дома в Арлингтоне. Во второй раз за последние две минуты в машине зазвонил телефон.
— Девять-два-два-сорок.
— Сорокового вызывает Альфа-4.
Кроуфорд выехал на обочину и остановился, чтобы уделить разговору максимум внимания. «Альфа-4» был позывной директора ФБР.
— Джек, вы уже в курсе о Кэтрин Мартин?
— Да, только что звонил дежурный.
— Тогда вы знаете о блузке. Говорите.
— Вашингтонский отдел приведен в режим полной готовности на случай похищения, — начал Кроуфорд. — Я бы предпочел, чтобы этот режим пока не отменяли, а когда отменят, пусть сохранят хотя бы контроль телефонов. Разрезанная блузка еще не позволяет с уверенностью утверждать, что это Билл. Возможно, все подстроено специально, чтобы попугать нас. Тогда очень скоро последует требование выкупа. Кто занимается наблюдением и прослушиванием в Теннеси, мы или они?
— Они. Полиция штата. Они неплохо работают. Тут мне звонил Фил Адлер из Белого Дома. Намекал о «большой заинтересованности» в исходе этого дела самого Президента. Так что, Джек, в случае удачи мы могли бы на кое-что рассчитывать.
— Я это уже понял. А где сама сенатор?
— Направляется в Мемфис. Минуту назад звонила мне домой. Можете себе представить.
— Да уж. — Кроуфорд прекрасно знал сенатора Мартин по бюджетным слушаниям.
— Зверь, а не женщина. Наехала на меня, как каток.
— Не могу ее за это винить.
— Да я в принципе тоже, — вздохнул директор. — Я сказал ей, что мы, как и всегда, стараемся изо всех сил. Кстати, она… она в курсе ваших домашних дел и предлагает свой самолет «Леер». Я бы советовал не отказываться. Хоть ночью сможете слетать домой.
— Хорошо, Томми. Только сенатор — человек жесткий. И если влезет в это дело, боюсь, мы будем то и дело сталкиваться лбами.
— Понимаю. Ладно, держите меня в курсе. Сколько у нас есть времени, в лучшем случае, дней шесть-семь?
— Не знаю. Если он запаникует, когда узнает, кого похитил, то может и не тянуть, как обычно, а сразу разделаться с ней и выбросить в воду.
— Где вы сейчас?
— В трех километрах от Куонтико.
— «Леер» сможет там сесть?
— Да.
— Через двадцать минут.
— Слушаюсь, сэр.
Кроуфорд набрал номер аэродрома и снова влился в поток машин.
Измученная беспокойным, наполненным кошмарами сном, Кларис Старлинг в халате и шлепанцах стояла у двери в ванную, которой кроме нее и Арделии пользовались еще две девушки из соседней комнаты. Переданное по радио сообщение из Мемфиса приковало ее к месту.
— О, Господи, — прошептала Кларис. — Ну и дела. Эй, там в ванной! Вы окружены! Живо выходите по одному с поднятыми трусами!
Щелкнула задвижка. Кларис пулей влетела внутрь, заскочила под душ и только потом взглянула на перепуганную соседку по комнате.
— Все нормально, Грейси, ложная тревога. Расслабься. И передай мне мыло.
Прислушиваясь к телефону, она собрала вещи для поездки с ночевкой и упаковала оборудование для экспертизы. Сообщила дежурному, что она дома и решила не ходить на завтрак, а лучше посидеть у себя в комнате и подождать у телефона. За десять минут до начала занятий, так и не дождавшись звонка, она подхватила вещи и оборудование и помчалась в отдел исследования человеческой личности.
— Сорок пять минут назад мистер Кроуфорд вылетел в Мемфис, — сообщила секретарша. — Вместе с Барроузом и Стаффордом из лаборатории.
— Вчера вечером я ему оставила отчет. Он ничего не просил мне передать? Меня зовут Кларис Старлинг.
— Да, я знаю как вас зовут. У меня тут целых три карточки с вашим телефоном, и у него на столе еще штук пять. Нет, он ничего не передавал вам, Кларис. Может хотите, чтобы я передала что-то ему, когда он позвонит?
— А он не оставил своего телефона в Мемфисе?
— Нет, сообщит, когда позвонит. А у вас сегодня разве нет занятий, Кларис? Вы вроде пока еще курсант, а?
— Да… Да, курсант.
Старлинг немного опоздала на лекцию и два часа с трудом заставляла себя слушать преподавателя, подробно объясняющего все те исключительные случаи, когда обыск задержанного и его квартиры можно проводить без ордера.
Во время большого перерыва она на всякий случай еще раз проверила почтовый ящик. Ничего. Ее вдруг охватило горькое разочарование. Словно вкус таблеток во рту, которыми мама лечила ее в детстве от простуды.
Когда-то она читала, что у каждого человека по крайней мере один раз в жизни бывает момент, когда он просыпается утром в своей постели и вдруг чувствует, что в корне изменился. Сейчас она могла сказать, что то же самое произошло и с ней. То, что она увидела в похоронном бюро Поттера, каким-то странным образом сдвинуло ее с привычной оси.
Кларис прошла хорошую школу психологии и криминалистики и за свою недолгую жизнь повидала немало отвратительных и ужасных способов, с помощью которых этот беспощадный мир крушит человеческие ценности. Но только сейчас она поняла, что иногда под видом человека мир порождает разум, величайшим наслаждением которого является то, что вчера лежало на столе похоронного бюро Поттера, штат Западная Вирджиния, в комнате с выцветшими розочками на обоях. И сейчас ее осознание этого разума было куда страшнее, чем все, что приходилось видеть в кабинетах вскрытия. Это осознание теперь навсегда останется внутри и придется нарастить в душе твердый мозоль, чтобы оно не прожгло ее насквозь.
Попытка переключиться на занятия ни к чему не привела. Целый день Кларис не покидало чувство, что все происходит где-то рядом. Словно эхо с далекого стадиона, до нее то и дело доносились звуки происходящих событий. В шагах по коридору все время мерещился посланный за ней дежурный, в гуле мотора за окном слышался прилетевший за ней самолет.
После занятий Кларис до изнеможения бегала по стадиону, а потом отправилась в бассейн, где плавала до тех пор, пока перед глазами не замелькали утопленники и она, наконец, решила, что воды на сегодня с нее, пожалуй, достаточно.
