— Ты прав. Наряду с определенными схожими моментами в деле блэк-риверского маньяка и в итальянском случае есть и серьезные различия, — сказал Джек и повернулся к Массимо: — Ничего, если я назову несколько пунктов?
Массимо кивнул.
— Виктимология полностью подтверждает почерк БРМ. Кристина — молодая стройная женщина, которой на вид примерно двадцать пять. Насколько нам известно, блэк-риверскому маньяку нравятся длинные темные волосы. Он ни разу не нападал на женщину с короткой стрижкой. Следовательно, ему свойственна привязанность к определенному образу — жертва каждый раз олицетворяет реального человека из его жизни.
— Старая песня об амбивалентном повторении! — сказал Хью.
— Точно, — подтвердил Джек. — Часто маньяк выбирает жертву, что напоминает ему определенного человека, которого он ненавидит, но по какой-то причине, часто психологической, не может причинить ему боль. Так было с Кемпером.
Все дружно закивали, вспомнив классическое дело американского серийного убийцы Эда Кемпера, на которого всю жизнь морально давила мать. Вместо того чтобы убить родительницу, он убил бабушку с дедушкой, потом многих учащихся школы, в которой работала мать. Кемпер закопал головы детей под окном спальни матери, а потом подшучивал над ней, говоря, что знает, как на самом деле смотрят на нее ученики.
— Что меня смущает, — продолжал Джек, — так это головы. Мы считали, что БРМ хранит в качестве трофеев левые руки жертв.
Фернандес непроизвольно взглянула на свою левую руку. Убедившись, что все пальцы на месте, включая палец с обручальным кольцом, которое никак не снималось, сколько она ни старалась.
Джек поднял палец вверх, заканчивая мысль:
— Мы не знаем для чего. Но возможно, потому что левая рука — своеобразное свидетельство женской верности, на ней носят обручальное кольцо.
Джек показал золотое кольцо, плотно обхватившее безымянный палец, и на секунду вспомнил о Нэнси, падающем под ноги конфетти и свадьбе одиннадцать лет назад.
— Но все может оказаться прозаичнее. Вполне вероятно, что у него самого или у женщины, которую он когда-то любил, искалечена левая рука. Мы не знаем, поэтому не нужно торопиться с выводами. Обезглавливание — это нечто принципиально новое. Он и раньше отрезал жертвам головы, но всегда избавлялся от них вместе с другими частями тела, не оставляя в качестве трофеев.
— Но ведь головы не трофеи, — возразил Массимо. — Он не собирался оставлять их себе. Безусловно, это объясняется эгоцентризмом и связано с запиской. Демонстрация силы в чистом виде. Как будто он сделал это, только чтобы привлечь наше внимание.
Джек не был так уверен.
— Психологи спорят, что называется трофеем. Некоторые специалисты говорят, что трофей — это любой предмет, взятый с места преступления, даже пуговица или бусинка. Как будто приз, который убийца заслуживает в эмоциональной и сексуальной борьбе за жизнь, или как напоминание об ощущении эйфории. Сейчас стали довольно распространенными случаи, когда серийный убийца берет с места преступления трофей, но не хранит его долгое время у себя. Обычно он передает его в благотворительный фонд, друзьям семьи или соседям.
— А еще им часто надоедают трофеи, — добавил Хью. — Некоторые маньяки прямо как подростки, решившие купить первый порножурнал. Вначале им страшно и в то же время прикольно — надо собрать все мужество в кулак, чтобы войти в магазин. Потом они начинают покупать такие журналы постоянно. Вот у них уже своя коллекция. Они выбрасывают старые экземпляры. И начинают понимать: нужно что-то покруче, чтобы разнообразить жизнь.
— Это из личного опыта? — прошептала Фернандес слишком громко — услышал не только Хью.
— Возвращаясь к нашему случаю, — сказал Джек, спасая друга, — я считаю, что причина все же в эгоцентризме. Он так и сквозит в записке. Но убийца не стремится к публичности, не жаждет, чтобы его имя оказалось в заголовках на первых полосах газет. Он намеренно кичится перед правоохранительными органами — бросает нам вызов.
— Надо тщательнее проанализировать записку, — предложил Массимо. — Джек уже сказал, что мы обязательно вышлем вам копию, и, думаю, позже нужно будет посвятить обсуждению записки отдельное совещание.
Массимо взглянул на часы на запястье и подумал о том, что именно в этом месте пила прошлась по руке Кристины Барбуяни.
— Время летит! Давайте кратко обсудим пункт четвертый — посылка с головой, как мне сказали, предположительно первой жертвы БРМ — Сары Карни.
— Хорошо, — отозвался Хью, расстегивая пуговицы на манжетах рубашки и закатывая рукава, как настоящий бизнесмен. — Не хочу, чтобы все сейчас запрыгали от радости, но у меня отличные новости. Мы отследили маршрут посылки. Она была доставлена в международный аэропорт Миртл курьерской службой «Экспресс-почта». Выяснилось, что это очень маленькая фирма, расположенная в Миртл-Бич. А еще мы узнали, как зовут паренька, который доставил посылку.
— Он запомнил клиента? — спросил Массимо, стараясь не слишком обнадеживаться, хотя описание убийцы стало бы большим шагом вперед.
— Думаю, да, — ответил Хью. — Курьера зовут Стэн Мосман. Сейчас не работает. У него накопилась куча отгулов. Отрывается где-то с друзьями за пределами штата. Не знаю где. Хотя, возможно, наши люди уже нашли его. Подключилась местная полиция. Думаю, мы допросим парня уже завтра.
— Где он принял заказ? — спросил Джек.
— В одной из гостиниц сети «Дэйз инн», — ответила Фернандес. — «Гранд-стрэнд». Дешево, а условия вполне ничего. В нескольких шагах от аэропорта.
— Это очень важно, — заметил Джек. — Думаю, убийца хотел как можно быстрее оказаться на борту самолета после того, как передал посылку Мосману.
— Отлично! — воскликнул Массимо. — По-моему, это самое ценное на сегодня. Если вы составите фоторобот, мы сможем быстро распространить его в обеих странах. Даже пресса не так страшна, если удастся спасти жизнь следующей потенциальной жертвы.
Один только Джек не разделял всеобщего энтузиазма. Что-то не так…
«Слишком просто… БРМ никогда бы не допустил такого».
И тут Джек понял, что не так.
— Хью, а ты уверен, что наш свидетель — Стэн — веселится за пределами штата, а не гниет где-нибудь на окраине?
— Черт! — Хью как током ударило от такой версии. — Думаешь, БРМ избавился от него перед тем, как сесть на самолет?
— Именно, — ответил Джек. — Когда Стэна в последний раз видели на работе?
Фернандес заглянула в блокнот.
— Первого июля. В этот же день мы получили коробку. После Стэна никто не видел.
Сан-Квирико, Тоскана
11.00
Теплый свет и смех из окон «Дома у дороги» растворялись в темной тишине холмов долины Д'Орча. Нэнси Кинг заканчивала с делами. Обычно вечером в ресторане полно народу. Но сегодня занято только несколько столиков с белоснежными скатертями. Постояльцы потягивают кофе и итальянский бренди. Самое волшебное время, по мнению Нэнси. Ради него и стоило затевать весь бизнес. Нэнси обожала, когда постояльцы собирались за ужином, расслаблялись за изысканно накрытыми столами, тая от чудесной кухни. Люди обсуждали, стоит ли поехать во Флоренцию на целый день и какую из европейских стран посетить после Италии.
Паоло отпустил помощников по кухне домой, оставив только Джузеппе. Он должен был сложить грязные тарелки в посудомоечную машину — настолько большую, что в ней уместился бы автомобиль. Паоло сказал Джузеппе, что как только тот вымоет полы, пойдет домой.
— Миссис Кинг, не согласитесь ли выпить со мной по бокалу вина на террасе? — как обычно, спросил Паоло с напыщенной любезностью.
А Нэнси, как всегда, согласилась, благосклонно кивнув:
— Было бы замечательно, синьор Бальз. Спасибо, что пригласили.
— Присаживайтесь за столик. Я буду через минуту.
Нэнси вышла через кухонную дверь в сад.
Ночь оживала резким запахом роз и неугомонной трескотней сверчков. Нэнси слышала, что сверчков можно жарить и даже запекать в шоколадных кексах. Но ей ни разу не удавалось поймать ни одного, поэтому гастрономический вопрос отпал сам собой.
Дверь в кухню резко распахнулась.
— Сюрприз! — крикнул Паоло.
Рядом стоял Джузеппе с маленьким тортом в руках, в середине которого возвышалась пластмассовая статуя Свободы, а в факеле горела настоящая свечка.
— «Рожденный в США», — фальшиво, но искренне затянули Паоло с Джузеппе.
— С Днем независимости, миссис Кинг! — воскликнул Джузеппе. — Задуйте свечку и загадайте желание.
— Мы не знаем слов вашего государственного гимна, но знаем песню Брюса Спрингстина, правда, Джузеппе?
Нэнси захлопала в ладоши и задула свечу на торте.
