– Здравствуйте, я – Карен Мосс.
– Шон Нолан. – Глаза у детектива бледно-голубые, одновременно добрые и строгие. – Спасибо, что пришли.
Шагая за администратором к свободному столику, Карен в очередной раз спрашивала себя, зачем ей эта встреча. Пока не подошла официантка, оба смущенно молчали. Карен заказала апельсиновый сок, которого ей совершенно не хотелось, а Нолан – кофе без кофеина и булочку с корицей. Девушка нервно хихикнула.
– В чем дело?
– У Фрэнка Серпико были другие вкусы.
– Пачино не надо было заполнять протоколы и запоминать коды базы данных транспортных средств, – улыбнулся Нолан. – Понятно, почему вы с Дэнни ладите.
– В смысле?
– Оба любите острить.
Он сказал это так непринужденно и обезоруживающе, что Карен не сразу поняла очевидную истину.
– Вы знакомы с Дэнни!
– Немного, – кивнул Нолан. – В одном районе выросли.
– Ну конечно! – с досадой кивнула Карен. – Как я сразу не сообразила!
– Что?
– Шон Нолан – такое же ирландское имя, как Дэнни Картер.
– Виновен, ваша честь! – усмехнулся детектив. – До сих пор воспринимаю Саут-Сайд, как ирландский приход, а не как негритянский квартал.
Нолан повел непринужденный разговор о всякой всячине, и Карен расслабилась. В работе следователя важно умение завоевать доверие, расположить к себе. Осознав это, девушка замкнулась. Ей не нужно знакомство со следователем. В ее жизни нет места полицейским.
– Итак, – Карен откинулась на спинку стула, – чем я могу вам помочь?
Детектив уловил перемену настроения и перешел на официальный тон.
– Во-первых, хочу принести соболезнования по поводу гибели Патрика.
– Как это произошло?
– Мы пока не знаем. На данном этапе могу сообщить лишь то, что ведется следствие.
– Можете или хотите?
– И то и другое, – спокойно, без тени злорадства ответил детектив.
Официантка поставила на столик напитки; кофе пролился на бумажную салфетку.
– Где его нашли? – срывающимся голосом спросила Карен.
– Тело обнаружили у реки, – осторожно произнес полицейский.
Накатили слезы, и Карен поспешно отвела взгляд. Застрелили и бросили в реку…
– Вы знали Патрика?
– Да, немного.
– Тогда и вы примите соболезнования.
Нолан коротко кивнул.
– Когда вы в последний раз его видели?
– За ужином. В субботу, в позапрошлую субботу.
– Он пришел к вам в гости?
– Да.
– Значит, Коннелли был вашим хорошим другом?
– Да. С Дэнни они близки, как братья.
Инспектор внимательно посмотрел на нее. Судя по всему, он услышал нечто очень важное, и Карен насторожилась. Почему его так интересуют отношения Патрика и Дэнни?
– А о делах Коннелли когда-нибудь с вами говорил?
Карен не сразу нашлась с ответом. Знали ли они с Дэнни, что Патрик ворует, дерется в барах и угоняет машины? В каком свете они предстанут перед полицейским? Несмотря на всю привязанность к Патрику, Карен всегда чувствовала себя неловко в его присутствии именно из-за криминального образа жизни. Дэнни считал, что она боится дурного примера, который подает Патрик, но дело было совсем не в этом. Карен казалось, что тесное общение с Патриком укрепляет ненужные связи с прошлым.
Похоже, инспектор умел читать чужие мысли.
– Я, как и вы, знаю, что Патрик не был праведником. Я не пытаюсь вас на чем-то подловить, я просто хочу выяснить, кто его убил.
– Да, мы знали, чем занимался Патрик. – Карен запнулась. – Знали, что он воровал. Но он никогда не говорил о своих делах.
– Даже с Дэнни?
– Не думаю, – пожала плечами она. – Да, они дружили с детства, но Дэнни занят строительством. Вряд ли они беседовали об уголовщине. – Карен отвечала уверенно, не испытывая ни малейших угрызений совести. Она позвонила следователю для того, чтобы узнать, что произошло, а не пригласила его копаться в их грязном белье.
Полицейский напряженно улыбнулся:
– Как строительный бизнес?
– Дэнни нравится, – невозмутимо парировала Карен. – Он постоянно очень занят.
– Разумеется. – Нолан испытующе посмотрел на нее. – Работа потруднее, чем раньше.
Перемена темы насторожила Карен. Нолан явно что-то замышлял.
– О чем вы?
– О том, что он не всегда работал в строительстве. Вы знаете о его прошлом?
Карен чуть не выплеснула апельсиновый сок на полицейского, который беспардонно вмешался в их жизнь. С трудом взяв себя в руки, она мило улыбнулась.
– Мистер Нолан, я знаю о Дэнни все, что мне нужно. Больше я вам сказать ничего не могу. – Она потянулась к соседнему стулу за сумочкой.
– Да, разумеется, – кивнул инспектор. – Вы знаете, что Дэнни приходил ко мне на прошлой неделе?
– Он сказал, что говорил с вами о кражах и вандализме на одном из объектов.
Нолан покачал головой, внимательно глядя на нее.
– В прошлый понедельник Дэнни пригласил меня на завтрак. – Добродушный ирландец превратился в холодного аналитика. – Мы не виделись много лет, с тех пор как я был патрульным.
В прошлый понедельник Дэнни отпросился с работы. Карен опустила руки на колени и стала раздирать в клочки бумажную салфетку – от этой привычки она не могла избавиться с детства.
– Дэнни сказал, что дело срочное, и мы встретились в закусочной на Бельмонт-авеню. Он сначала мялся, а потом выложил свою проблему. – Сыщик посмотрел на Карен. – Об этом вы слышали?
Карен внезапно показалось, что в ресторане не хватает воздуха. Хотелось пить.
– Мы не докладываем друг другу о каждой встрече со старыми знакомыми, – сдержанно ответила девушка.
На лице Нолана мелькнула улыбка, приветствуя выдержку Карен.
– Дэнни сказал, что к нему приходил Эван Макганн.
Обеденный зал пошатнулся. Пальцы Карен судорожно сжали ремешок сумки. Черная бездна ее страхов широко раскрыла пасть и захохотала – чудовище, радующееся крупным авариям и стихийным бедствиям. Хохот настаивал, что Карен права, что все ее подозрения абсолютно верны. В памяти всплыло изуродованное лицо девушки в багровых синяках.
– Он в тюрьме!
– Уже нет. Освободился из Стейтвилля месяц назад.
Казалось, пол уходит из-под ног.
– Его же приговорили к двенадцати годам… – пролепетала девушка.
– Хваленая американская система правосудия! – Детектив отломил кусочек булки с корицей. От приторного запаха желудок Карен судорожно дрогнул. – После разговора с Дэнни я связался с прикрепленным к Макганну инспектором по условно-досрочному освобождению. Его подопечный ни разу не объявлялся и не звонил. Другими словами, исчез. Понимаете, что это означает?
Карен покачала головой.
– Выходит, исправляться он не намерен, предпочитая преступную жизнь. Но это не самое интересное. Куда интереснее то, – бледно-голубые глаза впились в Карен, – что сразу после освобождения он разыскал бывшего сообщника.
Воздух стал липким. Сердце бешено колотилось, в душе растеклась безразличная, пьянящая отрешенность. Дэнни встречался с Макганном, а ей ничего не сказал. Эван – бывший друг детства, бывший сообщник. Тот самый Макганн, который стрелял в хозяина ломбарда и до полусмерти избил девушку… Дэнни с улыбкой убеждал ее, что сильно занят на работе…
Господи!
– Это еще не все, – продолжал Нолан. – Вчера мы обыскали дом Патрика. Дэнни оставил сообщение на автоответчике, упомянув некое «дело». – Детектив откинулся на спинку стула.
– Я не… – Карен ощутила, как пространство вокруг нее сжимается. Мысли сбивали друг друга, словно машины на трассе, сталкиваясь и летя под откос. Знакомый мир навсегда изменился.
– Карен, – ровный голос Нолана шел вразрез с обжигающим взглядом, – что задумал Дэнни?
Она прокрутила в памяти последние недели. Поздние возвращения домой, рассеянность, притянутые за уши объяснения, нежелание разговаривать. Вчерашнее обещание, что скоро все закончится. Значит, есть дело, которое он надеется провернуть. Вот что хочет услышать этот полицейский, который только что искромсал их жизнь, прикрывшись дружелюбным саут-сайдским акцентом.
Да пошел он!
– Извините! – Карен схватила сумочку и выскользнула из кабинки. – Я не понимаю, о чем речь, и помочь не смогу.
Этот внезапный порыв застал Нолана врасплох. Карен выбежала из ресторана, не обращая внимания на слова полицейского. Героиня фильма, услышав подобный вопрос, застывает на месте. Карен вопроса просто не расслышала. Пролетев мимо администратора, девушка выскочила на улицу и вздрогнула от неожиданности. Яркое солнце слепило глаза. Рядом призывно загудело такси, но она покачала головой, решив пройтись.
За всю их совместную жизнь Карен поставила Дэнни лишь одно категорическое условие. На суде прокурор демонстрировал фотографии с места преступления и гнусаво объяснял, что кровавые следы ботинок появились на теле жертвы после огнестрельных ранений. До суда она видела Эвана только однажды, но, зная о его дружбе с Дэнни, надеялась увидеть в его глазах раскаяние, сострадание к пострадавшим. Макганн был невозмутим, спокоен и уверен в своей правоте.
