Она надела кольцо на палец.
— Какая красота!
— Ты еще красивее, — сказал он и снова поцеловал ее.
Взяв Кайлу за руку, Дик повел ее наверх, в апартаменты под самой крышей. На двери не было цифр, только табличка: «Люкс принцессы». Амбер подхватил Кайлу на руки и внес в номер. Она и впрямь чувствовала себя принцессой, когда ее уложили на медвежью шкуру перед камином.
Под треск и шипение пылающих поленьев Дик начал раздевать ее, целуя каждый дюйм кожи, а потом поцеловал в губы, обжигая вкусом перца, меда и вина. Дальше он поцеловал ее в левый глаз и в левый висок, осторожно прикусил мочку уха, и его губы скользнули по шее к груди, к пупку и еще ниже. Он достиг сокровенного места у нее между ног, которое уже ожидало его, и Кайла задрожала, едва не потеряв сознание.
Много времени спустя они лежали на медвежьей шкуре, любуясь огнем. Дик ласкал ее, сводя с ума игрой ловких пальцев.
— Поедем в Мексику. Ты, я и Иден, — предложил он.
— Просто бросим все?
— А почему бы и нет? Жизнь слишком коротка, чтобы упускать хорошее время. Будем заниматься серфингом, валяться на пляже, пить коктейли, кататься на лошадях вдоль прибоя…
— Я не умею ездить верхом.
— Научишься, милая. И этому, и многому другому.
Ей стало интересно, о чем идет речь, но любовник снова поцеловал ее, и она забыла обо всем.
А когда вспомнила, было уже поздно спрашивать: Кайла была дома и разглядывала сделанное ею селфи — они с Диком вдвоем на медвежьей шкуре.
ГЛАВА 47
Человек с татуировкой паука был мертв. Очередной бродяга, найденный мертвым в снегу. Судя по искалеченному телу, жизнь ему выпала нелегкая. Израненные вены свидетельствовали о длительных отношениях с наркотиками. Им должен был заняться коронер, но шансы найти новые детали стремились к нулю.
Эмма поговорила с полицейским, который опрашивал сотрудников отделения, и рассказала ему о человеке с татуировкой паука, который искал Кена.
Полицейскому до этого не было дела.
Он не станет ничего расследовать. Придется самой.
Из документов она выяснила имя Паука, его адрес и телефон и позвонила. Никто не ответил. Автоответчик попросил оставить сообщение. Эмма повесила трубку.
Тогда она поехала к нему домой в центр. Ветхий дом, разве что еще не заколоченный. Внутри тихо и темно. Крыльцо завалено снегом, нетронутым после прошедшей метели. Эмма постучала. Ответа не последовало. Она толкнула створку. Дверь была заперта, но петли едва держались на гнилом дереве, можно открыть одним хорошим толчком. Мне нельзя туда входить. Надо позвонить Загаряну.
Она вспомнила их последнюю встречу. Эмма так разозлилась, что едва не вышвырнула его за дверь. Стиснув зубы, она достала телефон. Сел аккумулятор.
Она пошла к машине.
Так будет разумнее всего. Спешка ни к чему. Парень прохлаждается в морге и никуда не денется. Заряжу телефон и позвоню Загаряну.
Сделав пару шагов, она замерла как вкопанная.
А вдруг кто-то узнает, что он мертв, и придет сюда, чтобы осмотреть дом и подчистить улики? А вдруг преступник уже знает об этом и едет сюда? Когда явится полиция с ордером на обыск и прочими бумагами, здесь уже ничего не будет. Если полиция вообще явится.
Эмма вернулась к дому. Ее бросило в пот.
А вдруг убийца уже здесь и ждет меня? Глупости! Никто не знает, что я здесь. Никто не открывал дверь как минимум со вчерашнего дня. А окна…
Она толкнула створку изо всех сил, и та с оглушительным треском распахнулась в темноту.
Эмма скользнула внутрь. Поискала выключатель. Нашла.
Света нет.
Она достала фонарик. Узкий луч света разрезал тьму. Рассеянные блики снежинок, впорхнувших внутрь следом за ней. В помещении почти пусто. Матрас. Стол. Два стула. Дровяная печка.
Она прикрыла за собой дверь. В комнате стало темнее.
Было холодно.
Она открыла другую дверь. Туалет. Грязный. Пустой, если не считать кучки иголок и шприцов в металлической коробке.
Одинокая жизнь наркомана.
Слезы подступили из ниоткуда. Слезы жалости к пустому и жалкому существованию этого человека, который наверняка был чьим-то сыном, чьим-то возлюбленным.
Теперь он никто. Ничто. Зачем он искал Кена? Кто он? Есть ли у него и в самом деле сын?
Она обшарила дом.
Нельзя мне здесь находиться. Если кто-нибудь придет, скажу, будто ищу информацию о семье хозяина дома, чтобы связаться с родственниками по поводу его смерти.
Она двигалась быстро и бесшумно, держа фонарик во рту, чтобы освободить руки. Ничего. В ящике стола пусто, под матрасом пусто, в старой одежде, служившей одеялом, пусто.
Взявшись за подушку, Эмма услышала тихий хруст. Она прощупала подушку с величайшей осторожностью, словно это был живот младенца. Ничего. Эмма уже собиралась положить ее на место, как вдруг увидела клочок бумаги, торчащий из прорехи. Она вытащила бумажку. Перья из подушки бесшумно упали на грязный пол. Скомканный пожелтевший листок, вырванный из блокнота. Почерк крупный, неровный, детский.
А вот слова совсем не детские.
ПАУК
Моя последняя воля.
Завещаю все свое имущество моей бывшей жене Джесси.
Прости, что я умер, так и не попросив прощения.
Я был никудышным человеком, и ты правильно сделала, что бросила меня.
Я люблю тебя и буду любить всегда.
Загляни в дуб.
С любовью, твой Паучок.
ГЛАВА 48
Тейлор была на грани истерики. Глаза застилали слезы, в горле стоял ком.
Уже три дня прошло, и ни единого звонка. Почему? Где он?
Сходя с ума от тревоги, она сгрызла ногти под корень. Звонила раз сто. Ответа не было. Она оставляла сообщения.
Тейлор уже в четвертый раз перечитывала «Тайную комнату», когда зазвонил телефон. Сердце тревожно забилось.
Это он!
— Привет, детка. Как все прошло? — спросил он тихим, ласковым голосом.
— Отлично. Ты был прав. Она купилась.
— Она тебе поможет?
— Обещала.
— Молодец!
Тейлор гордилась собой. Ей казалось, что обмануть мать будет непросто, но он оказался прав. Эмма проглотила историю про изнасилование, как рыба наживку. История была неплохая — Тейлор сама нашла ее в Интернете. Сработало просто отлично, только мать постоянно рвалась заявить об изнасиловании в полицию. Тейлор противилась изо всех сил: плакала, умоляла, каталась по полу.
— Мама, я сдохну, если придется снова все вспоминать!
Наконец Эмма отступилась, но Тейлор опасалась, что она все равно пойдет в полицию. Надеюсь, что нет. Она обещала. И всегда держит слово. В любом случае она поможет с абортом.
— Когда? — спросил он.
— На следующей неделе. Я прилечу в понедельник.
— Я по тебе скучаю, — сказал он.
Сердце Тейлор растаяло. Раньше она никого так не любила, как его.
— Я по тебе тоже скучаю. По твоим рукам, по запаху твоей кожи, по вкусу твоих поцелуев…
Они познакомились несколько месяцев назад на вечеринке по поводу Хеллоуина, которую устроили в отделении неотложной помощи. Мать потащила ее туда с собой. Тейлор не хотела идти, но Кэти сказала, что вечеринка в неотложке — лучшая в городе, с диджеем, крутыми костюмами и розыгрышами призов.
Она чуть не умерла там со скуки. Все ребята были младше нее, даже поговорить было не с кем.
Тейлор вышла на улицу. В саду было пусто, если не считать одинокого курильщика. Она попросила сигарету. Они разговорились. Мужчина оказался симпатичным и веселым. Она ему понравилась.
Он предложил ей таблетку:
— Положи под язык.
— У меня снесет крышу?
— Нет. Но тебе станет хорошо, очень хорошо.
Так и вышло. Внутри у нее словно засияло солнце. Мысли окрасились в розовый и голубой тона. Не ощущая веса собственного тела, она полетела на сверхсветовой скорости сквозь извивающуюся разноцветную радугу. Прежде Тейлор еще ни разу не было так здорово, и она расплакалась, снова ощутив под ногами землю.
