— Царевич Хор-Ра, — благоговейно прошептал дядя Бен, заглянув в каменный гроб.
Царевич возлежал на спине, скрестив на груди тонкие руки. Черная смола проступала через его бинты. На голове они разорвались, обнажив залитый смолою череп.
Когда я склонился над саркофагом, чувствуя, что сердце едва ли не застревает в горле, казалось, будто покрытые смолою глаза беспомощно глядят на меня.
«Здесь лежит настоящий человек, — думал я, чувствуя, как по спине бежит холодок. — Ростом совсем как я. И он умер. И покрыли его горячей смолой и пеленами. И лежал он вот так, в гробу, четыре тысячи лет».
Настоящий человек. Царевич.
Я смотрел на испещренный пятнами, растрескавшийся слой смолы, покрывавшей его лицо. На бинты, истрепанные и пожелтевшие. На неподвижное тело, такое маленькое и хрупкое.
«А ведь он когда-то жил, — думал я. — Мог ли он представить, что однажды, по прошествии многих веков, придут люди, откроют его гроб и будут смотреть на него, любоваться его мумифицированным телом?»
Я отступил на шаг, чтобы перевести дух. Это было слишком уж волнующе.
Я видел, что глаза Нилы тоже блестели от слез. Она положила руки на край саркофага и склонилась над телом царевича, не сводя глаз с его почерневшего лица.
— Должно быть, это самые хорошо сохранившиеся останки из всех, что когда-либо были найдены, — тихо произнес дядя Бен. — Разумеется, нам предстоит провести еще множество тестов, дабы точно установить личность этого юноши. Но, судя по тому, что мы обнаружили в этой камере, можно с уверенностью сказать…
Его голос прервался, когда до нас донеслись звуки из предыдущей комнаты. Шаги. Голоса.
Я повернулся к двери как раз в тот момент, когда в погребальную камеру ворвались четверо полицейских в темной униформе.
— Так. Всем отойти на шаг, — скомандовал один из них, положив руку на кобуру пистолета, висевшую у него на боку.
Комнату огласили испуганные возгласы. Дядя Бен повернулся, от изумления глаза у него полезли на лоб.
— Что происходит? — закричал он.
Четверо каирских полицейских с каменными, угрюмыми физиономиями быстро вышли на середину комнаты.
— Осторожнее! — предупредил дядя Бен, встав перед саркофагом мумии, словно хотел ее защитить. — Ничего не трогайте. Здесь все ужасно хрупкое.
Он снял каску. Взгляд его перебегал с одного полицейского на другого.
— Что вы здесь делаете?
— Это я их пригласил, — прогремел в дверях чей-то голос.
Лучась самодовольством, в комнату вошел доктор Филдинг. Его маленькие глазки возбужденно бегали.
— Омар… я не понимаю, — произнес дядя Бен, сделав несколько шагов к своему коллеге.
— Я считаю, что содержимое комнаты нуждается в охране, — заявил доктор Филдинг. Он быстро оглядел комнату, особое внимание уделив сокровищам.
— Великолепно! Это просто великолепно! — воскликнул он и, шагнув вперед, горячо пожал моему дяде руку. — Поздравляю вас всех! — пробасил он. — В такую удачу даже не верится!
Лицо дяди Бена смягчилось.
— Тем не менее, я не вижу в них нужды, — сказал он, показав на угрюмых полицейских. — Никто здесь не собирается ничего красть.
— Разумеется, — отвечал доктор Филдинг, по-прежнему сжимая руку дяди Бена. — Разумеется. Но молва, Бен, разнесется очень скоро. И я счел нужным приставить к нашим находкам охрану.
Дядя Бен недоверчиво покосился на полицейских. Но потом пожал плечами.
— Пожалуй, ты прав, — сказал он. — Полагаю, ты поступил разумно.
— Не обращай на них внимания, — ответил Филдинг. Он хлопнул моего дядю по спине. — Я должен перед тобой извиниться, Бен. Я был неправ, пытаясь тебя остановить. Как ученый, я должен был мыслить шире. Мы обязаны открыть миру эту гробницу. Надеюсь, ты на меня не в обиде. Нам есть что отметить!
* * *
— Я ему не доверяю, — признался тем же вечером дядя Бен, когда мы вышли из палатки и отправились ужинать. — Я не доверяю своему коллеге — ни на грош.
Ночь была ясная и на удивление прохладная. Фиолетовое небо испещряли миллионы мерцающих звезд. Ветер покачивал пальмы на горизонте. Впереди плясало и металось на ветру пламя большого походного костра.
— А доктор Филдинг будет ужинать с нами? — спросила Сари. На ней был светло-зеленый свитер и черные леггинсы.
Дядя Бен покачал головой.
— Нет, он побежал звонить в Каир. Думаю, ему не терпится сообщить нашим спонсорам добрые вести.
— Он так разволновался, когда увидел мумию и все остальное, — заметил я, взглянув на темный силуэт пирамиды, устремленный в ночную высь.
— Да-да, — согласился дядя. — И как быстро он переменил свое мнение! Но я с него глаз не спущу. Омар спит и видит, как бы перехватить руководство. Я и за этими его полицейскими буду приглядывать.
— Пап, ну такой чудесный вечер, — с укором сказала Сари. — Давай не будем говорить о докторе Филдинге. Давай говорить только о царевиче Хор-Ра и о том, как ты станешь богатым и знаменитым!
Дядя Бен рассмеялся:
— Вот, другое дело!
Нила ждала нас у костра. Дядя Бен пригласил ее к нам на шашлыки. Одета она была в белую кофточку и джинсы свободного покроя. В ее янтарном кулоне играл свет месяца, поднимавшегося над лагерем.
Она была чудо как хороша. Когда мы подошли, она одарила дядю Бена лукавой улыбкой. По его лицу было видно, что и он ею очарован.
— Сари, да ты выше Гейба, я смотрю! — заметила Нила.
Сари ухмыльнулась. Ей нравилось быть выше меня — даром что разница в возрасте у нас всего ничего.
— Меньше чем на дюйм, — поспешно сказал я.
— Люди, конечно, с течением времени становились выше, — сказала Нила моему дяде. — Царевич Хор-Ра был очень мал ростом. В наши дни его бы сочли пигмеем!
— Остается лишь гадать, зачем такие маленькие люди возводили такие огромные пирамиды, — усмехнулся дядя Бен.
Нила с улыбкой взяла его за руку.
Мы с Сари переглянулись. Я знал, о чем думает Сари. Выражение ее лица ясно говорило: да что такое с этими двумя?
Ужин удался на славу. Дядя Бен слегка пережарил мясо. Но это никого не огорчило.
Сари умяла два гамбургера. Я смог осилить только один. Это дало ей лишний повод для хвастовства.
Признаться, ее бахвальство порядком меня достало. Я обнаружил, что думаю лишь о том, как бы с ней поквитаться.
Нила и дядя Бен откровенно дурачились.
— Эта усыпальница похожа на декорацию к фильму, — поддразнивала Нила моего дядю. — Там все уж слишком идеально. Все это золото. И эта превосходная малютка-мумия. Одна сплошная подделка. Так в своей статье и напишу.
Дядя Бен рассмеялся и повернулся ко мне:
— Ты проверял мумию, Гейб? Часов у нее на руке не заметил?
Я покачал головой:
— Часов не было.
— Видишь? — обратился дядя к Ниле. — Часов не было. Так что она точно настоящая!
— Думаю, это доказательство, — улыбнулась Нила в ответ.
— Пап, а ты знаешь заклинание, чтобы оживить мумию? — вмешалась Сари. — Ну, те слова в гробнице, про которые говорил доктор Филдинг?
Дядя Бен проглотил последний кусок гамбургера и вытер салфеткой жир с подбородка.
— Ума не приложу, как солидный ученый может верить в подобный вздор, — проворчал он.
— Но что это за шесть магических слов? — спросила Нила. — Ну же, Бен. Скажите нам.
Улыбка дяди Бена поблекла. Он погрозил Ниле пальцем.
— Э, нет! — заявил он. — Я тебе не доверяю. Если я их тебе скажу, ты же мумию воскресишь, ради эффектных фотографий в газете!
Мы дружно засмеялись.
Так сидели мы у походного костра, и оранжевые блики огня играли на наших лицах. Дядя Бен поставил тарелку на землю и простер руки над огнем.
— Теки Хару Теки Хара Теки Хари! — произнес он низким голосом, делая руками таинственные пассы.
Пламя затрещало. Громко щелкнула ветка, отчего сердце у меня на мгновение ушло в пятки.
— Это и есть тайное заклинание? — спросила Сари.
Дядя Бен торжественно кивнул.
— Это заклинание, начертанное иероглифами у входа в гробницу.
— То есть, прямо сейчас мумия, возможно, села и потянулась? — спросила Сари.
— Я бы здорово удивился, — отвечал дядя Бен, поднимаясь на ноги. — Ты забыла, Сари, что заклинание необходимо произнести пять раз.
— А-а-а. — Сари задумчиво уставилась в огонь.
Я повторил заклинание про себя.
«Теки Хару Теки Хара Теки Хари!» — Эти слова надо было запомнить. У меня возник план, как напугать Сари.
— Куда ты собрался? — спросила Нила моего дядю.
— В палатку с телефоном, — ответил тот. — Позвонить надо. — Он повернулся и поспешил к палаткам.
Нила издала растерянный смешок:
— Даже спокойной ночи не пожелал…
— А папа всегда такой, — пояснила Сари, — когда ему что-нибудь стукнет в голову.
— Что ж, пойду-ка и я, — сказала Нила, вставая и отряхивая с джинсов песок. — Пора вплотную заняться статьей.
