Непрерывность сознания задается существованием целостного внетекстового образования. М. К. Мамардашвили называл его невербальным корнем бытия. Именно его существование дает основание для проявления «Я»-усилий, оно выполняет и роль материала для строительства новых форм сознания, когда его содержание изменяется.
Человек, ощущающий пустоту, переживающий душевную боль, потерял связь «Я»-усилий с этим невербальным корнем бытия, с этим целостным нетекстовым образованием. Одной из конкретных форм такой потери может быть потеря веры в людей, или потеря веры в себя, или потеря веры в справедливость и т. п. Форма его сознания пуста, у нее нет содержания, а у «Я»-усилий нет опоры для создания новых форм. Их функционирование в сознании как пустых форм и создает переживание пустоты, болезненности.
Конечно, это только одно из возможных объяснений, когда необходимость духовной работы, сама возможность ее существования как работы по удержанию целостности жизни, открывается человеку с особой остротой, вызванной душевной болью и ее переживанием.
Дискретность сознания как бы проявляет его потенциальную непрерывность как существенное качество живого сознания, в котором могут реализоваться «Я»-усилия по созданию новых форм сознания. Это проявление рефлексивного слоя сознания в его основном качестве преодоления дискретности своего же чувственного слоя. Благодаря рефлексии существуют в сознании будущее время и его связь с настоящим и прошлым.
Время для человека не может разворачиваться вне пространства. Когда сознание дискретно, время как бы останавливается, будущее перестает существовать. Рефлексия возвращает время, но только тогда, когда для ее проявления есть пространство.
Такое пространство может быть пространством «социума» или «этноса» или пространством духа (невербального корня бытия, внетекстового целостного образования). Мне думается, что последнее пространство в отличие от первых двух обладает бесконечностью и безмерностью, то есть в нем есть вечность как параметр времени, тогда как «социум» и «этнос» ограничены, а значит, смертны. В них, в силу ограниченности, заложен природой самой системы потенциал саморазрушения, тогда как в пространстве духа этого не может быть уже потому, что оно предполагает наличие изменяющейся целостности и усилий по ее сохранению, само себя изменяет и сохраняет себя как целостность, как универсальное проявление жизни.
Это духовный слой сознания, где «Я»-усилия в каждый момент времени их осуществления есть создание другого «Я», но как проявление в нем (в себе другом) жизни.
Универсальные проявления жизни давно известны людям и при понимании природы душевной боли человека, при осознании психологом своей роли в помощи по преодолению боли, их так же нельзя не замечать, как нельзя не замечать солнце, воздух, воду, землю, которые дают нам возможность жить на свете, если мы своими усилиями не превращаем их в свою же смерть. Эта аналогия, по-моему, отражает безусловное существование нравственных законов в психической жизни человека.
Именно они показывают наличие в жизни человека ее универсальных характеристик, именно они вводят в бытовую психическую реальность жизни человека тот момент вечности, игнорирование которого через любое ограничение пространства жизни лишает «Я»-усилия основания для создания жизни и порождает душевную боль или психическую смерть.
Считается, что психолог, консультируя другого человека в ситуации переживания жизненного стресса, помогает другому человеку найти альтернативы – новые пути построения отношения к своей жизни.
Я попробовала объяснить, что осознание жизни может происходить в разных слоях сознания: чувственном, рефлексивном, духовном. У психолога, как и у любого человека, есть выбор слоя сознания, в котором он будет работать с другим человеком, расширяя его сознание за счет восстановления диалога «Я» – «Я».
Осознавать можно на уровне чувственного слоя и ориентироваться на непосредственные ощущения и их болезненность. Осознавать можно на рефлексивном слое и ориентироваться на «Я»-усилия по преодолению боли и осуществлению логики жизни в ее будущем времени, в настоящем, в прошлом или в связи времен. Осознавать можно и на духовном уровне, когда человек осознает себя, свое «Я» как проявление универсальных законов жизни и свою жизнь как конкретное проявление универсальности.
На что будет ориентироваться психолог и на что он будет ориентировать другого человека? Этот вопрос относится к тем, на которые нет ответа, а можно только высказать предположение. Думаю, что при этом уместно еще раз вспомнить слова Р. М. Рильке:
ЕДИНОЕ – и внутри мировое
пространство все связует.
И во мне летают птицы.
К дальней вышине хочу подняться –
и шумлю листвою.
1.3. Структурирование переживаний как этап консультирования
Речь пойдет о заключительном этапе консультирования здоровых людей, переживающих жизненный стресс.
Главная задача этого раздела – структурирование переживаний. Остается только уточнить: переживаний чего. Уточнить, выделяя предмет переживания (его я уже называла жизнью с изменившейся логикой). При этом можно будет описать те способы и средства структурирования, которыми пользуется человек и которыми он мог бы воспользоваться как потенциально возможными, благодаря диалогу с психологом. Через структурирование предмет становится доступным для отношений, для проявления в отношении к нему позиции, фиксирующей основания для «Я»-усилий человека. В то же время это и возможность для фиксирования «Я» как особого качества психической реальности.
Таким образом, все составляющие переживания – предмет, отношение к нему и «Я» – становятся проявленными и переживание приобретает тот характер, который позволяет Л. С. Выготскому говорить о нем как о единице психической жизни.
Тогда происходит движение в психологическом пространстве человека, которое воспринимается как изменение отношения, как расширение сознания, как изменение в «Я». Действительно, все эти изменения происходят или одновременно, или разделенно во времени и, естественно, преобразуют психологическое пространство человека, вводя в него новые параметры и предмета, и «Я».
В консультировании это наблюдается как озарение (инсайт) человека, как прозрение, как просветление, как понимание, которые самим человеком часто именно этими словами и описываются. Вот только некоторые из примеров текстов, отражающих процесс структурирования: «Дошло…», «Теперь я понимаю…», «Как я раньше этого не видела…», «Много же я не понимал…», «Куда я раньше смотрела…», «Действительно, почему же так не думать…», «Я боялась себе признаться, прятала это от себя…», «Я же существую, значит что-то во мне есть…».
Перечень можно было бы продолжить, но я хочу рассмотреть те формы, в которых происходит структурирование переживаний.
Выделение этих форм связано с понятием опосредованности как важнейшего качества психической жизни человека (9). В современной психологической литературе имеется описание нескольких форм опосредования как структурирования переживаний человека. Все они имеют знаковый характер и представлены в текстах человека. Это – движение, слово, миф, символ, образ.
Работы Л. С. Выготского, А. Ф. Лосева, М. К. Мамардашвили, Г. Г. Шпета, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьева, В. П. Зинченко, М. Коуэла, Дж. Верча, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, А. Лоуэна позволяют увидеть в психологическом консультировании те процессы порождения новых качеств переживаний, которые не только вселяют оптимизм как возможность помочь другому человеку пережить жизненный стресс, но и открывают возможность трансляции этого опыта в тексте как опыта профессиональной деятельности (8, 9, 14, 15, 18, 23–25).
Учитывая значимость этого содержания, выделяю его в отдельную главу, а этот раздел о заключительном этапе консультирования закончу несколькими суждениями о предмете переживаний здорового человека, который нуждается в психологической помощи. Еще раз напомню, что этот предмет был назван жизнью с изменившейся или нарушенной логикой.
Изменения в ней вызваны воздействием. Каким? Это может быть воздействие извне и самовоздействие человека. В том и другом случаях итог этого воздействия – нарушение логики жизни и душевная боль.
Боль, страдание – это тема текста, который человек адресует психологу. Психолог должен воспринять его своим текстом, где есть содержание, порожденное его «Я»-усилиями, то есть существует не пустая форма, а живая. В художественной литературе тоже есть понятие живого слова. Думаю, оно близко по смыслу тому, что переживает психолог, воздействуя на другого человека своим текстом как автор этого текста. Он непосредственно воспринимает и адресата этого текста и получает от него обратную связь, необходимую для осуществления взаимодействия.
