нефтяную скважину под названием «источник живой воды». Старшенькая чиркнула зажигалкой, а у Дины загорелись глаза зеленым светом. Никто ничему уже не удивлялся. Тимоша крепко вцепился в рюкзак хозяйки и нахохлился – оробел с непривычки: это тебе не по небу парить, да на голову любимой Ягуси гадить, как бы невзначай.
Пещерка оказалась пологой и плавно уводила нашу команду вниз. Послышался методичный стук.
– Чудь работает, – прошептал ворон.
Кувалды и кирки Дивьих людей стучали всё отчетливее и звонче. Как бы девочки ни внушали себе, что они в этом мире бессмертны, но страх не унимался, залезал им под кожу, в черепную коробку и особенно в глаза. Черные бусинки пернатого так и вовсе источали ужас, он-то как раз был смертен в этом сказочном мире.
Еще шаг, еще шаг, еще… И впереди замелькал слабый свет. Постояли, подумали, набрались мужества и почти поползли к сияющему огоньку. Впрочем, другого пути и не было, кроме как повернуть назад. «Бух-бух-бух» – отбойными молотками давался каждый шаг. Дивьи люди в воспаленном воображении Алисы (да и Дианы) расплывались гигантами и одной рукой душили, а одной ногой топтали двух несчастных сестренок. Тимофей вздрагивал, расправлял и складывал крылья с периодичностью нервного тика. Он тоже никогда не видел Дивьих людей, ему о них лишь бабка Ёжка рассказывала.
Свет перестал приближаться и превратился в большой зал, на стенах которого висели факелы и капали смолой на каменный пол «кап-кап-кап». Зал пустовал. Звуки, работающей под землей Чуди, притихли, словно хозяева почуяли пришельцев и затаились. Посреди комнаты стояли большие кованые сундуки. Бригада двинулась к ним. Алиса на удивление смело принялась их открывать. А там! Первый сундук был доверху наполнен янтарем, второй – изумрудами, третий – алмазами, четвертый – малахитовыми камнями, пятый – золотыми самородками, шестой – рубинами, седьмой – сапфирами, восьмой – горным хрусталем, девятый – опалами, десятый – топазами, одиннадцатый – нефритом и так далее. Ворон в истерике метался от сундука к сундуку, от факела к факелу и истошно каркал:
– Не берите, ничего не берите, не трогайте даже!
– Цыц! – разозлилась хозяйка птицы, открыв последний сундук.
– А где тут бриллианты? – спросила младшенькая деловито.
– И эта туда же! – буркнул ворон и уселся на один сундук, широко распахнув крылья, не подпуская к ним девок. – Тут они, алмазами их кличут. А как алмаз обработают, так он бриллиантом и заблестит. Не трогайте, ничего не трогайте!
Невестушки склонились над сундучком. Серые, желтые и розовые прозрачные камушки игриво звали к себе, стыдливо прикрываясь первородной невзрачной матовостью.
– Ничего особенного, – огорчилась Диана.
– Ерунда какая-то! – подтвердила Алиса и стала захлопывать сундуки один за другим.
Тимофей оживился, расслабился и начал даже подхихикивать, вернее подкаркивать себе в ус… вернее в клюв… то есть клювом. Где ж ему, бедолаге, было знать, что в бедной семье Зубковых никогда, никогда не говорили про золото, серебро, драгоценные камни, про кучу денег «хорошо бы свалившуюся на голову нежданно, негаданно». Нет, тема внезапного обогащения – закрытая тема в доме бабы Вали и деда Вани. Запретная даже. Почему? А коммунисты и атеисты они все потому что. Наверно, поэтому. Так что зря паниковала черная блестящая птица, девочки на удивление легко перенесли искушение, справились с ним и тут же забыли про заманчивые для других людей самоцветы. Но не совсем. Закрывая сундук с малахитом, Алиса вспомнила сказки Бажова «Малахитовая шкатулка». Она не один раз пробовала прочитать эту толстую книжку, да уж больно тяжелы оказались те древние северные слова для ее восприятия. Но она запомнила «Хозяйку Медной горы» и «Серебряное копытце». И то, по мультикам.
Девки устали, идти искать темные ходы-выходы не хотелось, и они уселись на казенное имущество отдохнуть. Старшая от скуки и давай рассказывать две сказки Бажова своим друзьям. Начала с «Копытца»:
– Жил на Урале старик бобыль Кокованя. Летом золото добывал, а зимой охотился на козла с золотыми копытами, но неудачно охотился. Удочерил он как-то раз девочку сироту Даренку…
Семейка заслушалась. Диана и ворон хотели даже прилечь подремать на пухлых узорчатых ящиках, но вдруг со всех сторон зашуршало. И из ниоткуда возникли они – Дивьи люди. Они бросили свою горнокопательную работу и подкрались, как рыси, но на одной руке и одной ноге. Поблескивая огромным единственным белым глазом, они внимательно слушали Алискины сказки. И судя по выражению их лиц, им нравилось!
Девчонки вздрогнули. Старшая решила не прерывать свой сказ, инстинктивно чувствуя, что именно ее байки и спасают им жизнь. Обе девы зажмурились и долдонили: Диана что-то похожее на молитву, а Алиса от Бажова перешла к Андерсену и братьям Гримм. Тимофей хрипло каркал и угрожающе махал крыльями – в общем, как мог, корчил из себя отважного воина.
А когда сказочница выдохлась, замысловатая Чудь подобралась совсем близко и потребовала еще сказок.
– Хотим ещё, хотим ещё, хотим ещё! – твердил подземный народ.
Сестры открыли глаза. Дивьи люди оказались вовсе и не страшными, а жалкими калеками, однако, очень быстро передвигающимися. Пугала лишь их одноглазость. Непривычно было это! Алиса сообразила первой:
– Вы любите сказки? А мы как раз и боремся за будущее сказок. Проведите нас к ручью с живой водой!
И дочка рассказала всю их историю от начала до конца. Чуди в диковинку рассказы долгие слушать, они кайлом привыкли махать да блестящие каменья из скал выковыривать. Окружили они человечков, обступили, стоят на «четвереньках» ждут «сладенького». Про ручей животворящий как бы и не слышат, мимо ушей пропускают.
Дина поняла, что их на жалость не возьмешь, и взяла ход событий в свои руки:
– Стоп! Хватит байки баить. Покажите нам источник, тогда будут вам еще сказки. А не покажете, хоть режьте нас, всё одно – жизнь не мила, бояре житья не дают, последнюю корову отобрали. Вот прям хоть щас режьте нас на куски, домой всё одно, ходу нету! Вот нам бы Сказочницу спасти. Только это одно и держит на белом свете.
Тимофей аж поперхнулся от неожиданности, Алиса сделала страшные глаза и медленно повернулась к младшенькой. Чудь удалилась думу думать.
Думали они год. Так показалось девичьим желудкам, свернувшимся от голода в узел. На самом деле совещание длилось минут тридцать, не больше. А потом один из Дивьих людей снял со стены факел, и вся их толпа поскакала в темноту, прорывая ход огнем. Дети переглянулись, пожали плечами, слезли с полезных ископаемых и крадучись заскользили следом. Тимофей поехал за спиной хозяйки на ее опустевшем рюкзаке.
Долго ли коротко длился их путь, нам не ведомо.
