Пусть лучше меня считают гордячкой и задавакой, чем растерянной дурочкой, подпирающей спиной стену чужого дома.
Возможно, кто-то скажет, что я сама виновата. Полинка, например, так и заявила:
— Ты закопалась в парнях, слишком много себе позволяла. Крутила, крутила и докрутилась. Надо было выбрать кого-то одного и встречаться с ним. А так, кто же выдержит? Парни любят верных девчонок.
Уж не знаю, кого там они любят, но честностью никто из них не отличается. Я была с ними такой, какой они заслуживали. Вот!
Я была уверена, что если захочу, то смогу вернуть и Артема, и Севу. Но я больше не хотела.
Уступаю, всех! Берите, пользуйтесь, дружите, целуйтесь, встречайтесь… только меня оставьте в покое.
Бедному Роме тоже досталось на орехи, я так отбрила его по телефону, что он буквально испарился, исчез из моей жизни, словно его и не было.
Я заперлась дома и целыми днями тупо стучала по клавишам прабабушкиного фортепьяно полузабытые этюды и пьесы. Внутренний голос удовлетворенно молчал. Я превращалась в провинциальную барышню из особняка. Вот радость-то!
К началу лета я чувствовала себя разбитой и опустошенной. Я запуталась. Не знала, кто друзья, кто враги, как их различать и возможна ли дружба как таковая. Я разучилась доверять. А без доверия — разве это дружба?
Родители тоже были не в восторге от моих похождений. И если к Севе мама всегда относилась хорошо, то Артем вызывал в ней чувство опасности. Да еще до нее дошли слухи об Артеме, что он уже был с девушками в близких отношениях, и про студентку, и еще про кого-то. Она говорила мне, что Артем развит не по годам и что я рискую довольно скоро оказаться замужем. Но если честно, она бы свою дочь такому Артему не доверила.
— Мама, мы больше не встречаемся, ничего нет и быть не может! — говорила я.
Но мама недоверчиво качала головой.
— Как поссорились, так и помиритесь. У вас это происходит очень быстро.
В общем, в какой-то момент, — мама сказала папе: «Все, берем отпуск и уезжаем!»
Мы любим путешествовать. Суета перед поездкой, сосредоточенная мама, папа немного не в себе. Набеги на магазины, упаковка всего нужного и ненужного, и наконец, ранним июньским утром я трогательно прощаюсь с котом Тишкой (он остается на попечении родни), нагруженная пакетами, куда мама в последний момент заталкивает что-то важное, но забытое, я выхожу из дома и забираюсь на заднее сиденье нашего старенького автомобиля. За мной выходит озабоченная мама. Все в сборе.
Папа выруливает, машина осторожно выбирается со двора, выкатывает на улицу, я смотрю на давно знакомые и порядком надоевшие дома, мы выезжаем из центра, проскакиваем пригород, немного петляем в промышленной зоне.
Скорее, скорее! Надо выбираться из города, к полудню он утонет в смоге, наполнится выхлопными газами и парами расплавленного асфальта. Лето выдалось жаркое.
Мы ехали в деревню, где от бабушки с дедушкой остался дом. Мама так и не решилась продать его после смерти своих родителей. За домом присматривала дальняя родня. Зато летом мы приезжали как бы к себе домой. Все-таки это гораздо лучше, чем в гостях.
В деревне живет моя подруга Леся. Иногда приезжает и моя двоюродная сестра Вика. Скучно не бывает.
После долгой зимы, уроков, ранних подъемов, усталости и надоевшего города, самое лучшее — сменить обстановку.
В прошлом году я почти все лето прожила в украинском селе. И так соскучилась по школе, друзьям, городу, что возвратилась с удовольствием. Ну да… и что потом вышло…
Нет, не буду о грустном. Впереди ждут новые впечатления, дороги, города, люди…
Без приключений не обошлось. Я ужасно боюсь пауков. И вот откуда-то к нам в машину забралось здоровенное чудовище с мохнатыми лапами. Папа заметил его, потому что паук расположился на зеркале. Мы с мамой дремали. Папа, чтоб не испугать нас, хотел потихоньку снять паука и выбросить в окошко, но пока он искал салфетку, паук сорвался с зеркала и куда-то заполз. Пришлось остановить машину. Мы, конечно, переполошились и бросились искать непрошеного пассажира. На самом деле, как ехать, если каждую секунду думаешь только о том, не ядовитый ли паук и где он сейчас сидит. Пока мы шарили под сиденьями, паук выбрался наверх и пополз по заднему стеклу. Папа заметил его, обрадовался, быстренько выбросил из машины. Только после этого мы вздохнули свободно и двинулись дальше.
Приехали ближе к ночи. Деревня встретила нас сонной тишиной, запахом нагретой земли и черным высоким небом, расшитым золотыми блестками звезд. В нашем доме светилось окно. Мамина тетя ждала нас. Их дом соседний с нашим, между ними даже забора нет. Она и ужин накрыла, и постели постелила. Сказала, что в душе вода горячая. Мы посидели немного, поговорили о новостях и разошлись спать.
Утром, едва рассвело, мама поднялась и потихоньку сбежала от нас на холмы. Мы потом долго искали ее, забрела она далеко. Уже поспела первая земляника, мама собирала ее в высокой траве, увлеклась и совершенно забыла о времени. Земляника покрывала склоны холмов, ее было так много, что мы с папой тоже забыли обо всем.
Я ходила осторожно, стараясь не давить ягоды, запутавшиеся в траве. Безуспешно, скоро с ног до головы была в землянике.
Родственники обиделись, потому что мы не явились домой к обеду. Они нас приглашали.
А вечером я пошла в клуб, не одна, конечно, с Лесей и еще несколькими девчонками.
Сельская дискотека мало чем отличается от городской. Клуб довольно большой, компьютер, диджей, все, как везде. Да и народу собирается много. Летом в деревню приезжают студенты, городские родственники, даже дачники есть. Вечером в клубе собираются не только местные ребята и девчонки, но и из соседних деревень приезжают. Рядом с клубом кафешка, построенная в виде яхты. Внутри деревянные столы, штурвал на стене, интерьер, как в кают-компании. Готовят вкусно. И цены невысокие.
Когда мы только пришли, было не очень весело. Наверное, слишком рано, не все собрались. Диджей откровенно тупил, ставил какую-то отстойную музыку. Я не выдержала и подошла к нему, предложила: давай я тебе помогу. От помощи он отказался, зато нашел приличные записи.
Я пошла танцевать. Скоро вокруг нас собрались почти все ребята. А нам что! Танцевать я умею. Наверное, помогли занятия балетом в свое время, не знаю. Скорее, я просто умею слушать музыку, двигаюсь ей в такт — вот и весь секрет. Те, кто этого не знает, думают, что я занимаюсь танцами.
Так вот, мы с девчонками отрывались по полной программе. Они старались не отставать, довольно лихо повторяли мои движения и веселились вовсю.
Когда очередная песенка кончилась, я предложила Лесе выйти на воздух. За нами потянулись остальные. Мы постояли и вернулись в зал. Парни послушно двинулись следом. Даже немного смешно стало.
Нет, деревенские ребята не забитые и одеваются вполне современно. Просто мы не стеснялись, вели себя свободно, поэтому и оказались в центре внимания.
Я мало кого знала, хотя в прошлом году мы тоже сюда приезжали, но в основном я общалась с девчонками.
Честно говоря, ни о каких новых отношениях я и не мечтала. Все получилось само собой. Диджей завел медляк, подошел высокий темноволосый парень, пригласил меня, а его друг мою подружку. Парень спросил, как меня зовут, представился Игорем… кончился танец, и мы как-то просто, не сговариваясь, вышли на улицу, завернули за угол, и неожиданно так получилось, что мы начали целоваться… у меня перехватывало дыхание, когда я смотрела в его глаза. Словно наваждение нашло.
Луна была бешеная! Светло, почти как днем. При такой луне уснуть невозможно. Да мы и не думали о сне. Игорь повел меня к озеру. Там такая фантастическая красотища! Вода гладкая, как черное зеркало. Прибрежные ивы, будто нарисованные тушью. И все такое контрастное, четкое. Сказочная ночь.
Мы не купались. Просто не решились нарушить застывшую поверхность озера. Казалось кощунственным даже коснуться воды, не то что прыгнуть, разбив в осколки оранжевую луну, разорвать паутину отражавшихся в озере ивовых ветвей.
Мы уселись на толстое замшелое бревно, прижались друг к другу, как будто боялись замерзнуть. Хотя воздух был теплым, густым, даже жарким. А может быть, мне так казалось, не знаю. Мы много целовались.
— Ты когда-нибудь видела русалку? — спросил Игорь.
Я тихонько рассмеялась:
— Разве русалки существуют?
— Конечно, — серьезно ответил Игорь. — В такие ночи они поднимаются со дна и водят хороводы. Для них луна, как для нас солнце.
— Гоголя начитался? — лукаво улыбнувшись, спросила я.
— Нет, скорее Гоголь наслушался старинных сказок, а потом написал свои повести.
— Значит, по-твоему, Гоголь верил в русалок?
— Конечно, — без тени насмешки подтвердил Игорь. — Ты взгляни, какая ночь! Вот если бы ты была здесь одна, то непременно услышала бы пение русалок.
