— Тут работы… много. Вряд ли я так… сразу смогу.
— Не к спеху! — говорит тётя Саша.
Чтобы чем-то оправдать свою растерянность, Жека попытался столкнуть камень. Камень долго не поддавался и вдруг сдвинулся. В трубе заурчало, забулькала вода, и мутный поток обрушился из крана.
Недоверчиво смотрит Жека на льющуюся воду.
Восторженно закричали ребята за забором:
— Пошла!
— Идёт!
Тётушки умилённо смотрят на Жеку.
— Работает… — удивлённо говорит он.
…Жека вытирает лицо полотенцем. Тётя Саша стоит с кувшином, тётя Даша держит мыльницу, тётя Маша курит, покачиваясь в гамаке.
— Где же твоя родинка? — удивляется тётя Даша.
— Родинка? Какая родинка? — смутился Жека.
— Родинка на щеке, — говорит тётя Даша, вновь извлекая фотографию. — Вот, посмотри.
Жека потёр фотографию пальцем.
— Это пятнышко, — говорит Жека. — Грязь.
— Нет, это не грязь, — говорит тётя Даша. — Это родинка!
— Грязь! — настаивает Жека.
— Милый, не упрямься, — говорит тётя Даша. — Родинка у тебя была. На левой щеке. Может, она… пропала?
— Нет, не пропала, — заупрямился Жека и, вдруг спохватившись, кивнул: — Да, я и забыл. Конечно, пропала. Была, а потом пропала.
Тётя Даша внимательно посмотрела на Жеку.
— Вот что я тебе скажу, Валечка. Когда-то, в давние времена, жил-был один пастух. Он пас овечек. Однажды он вздумал пошутить над своими односельчанами и стал кричать: «Караул, волки!» Крестьяне схватили вилы и косы, прибежали, чтобы спасти пастуха и овечек. Пастух очень смеялся, довольный своей глупой шуткой.
— Даша, пощади, — взмолилась тётя Маша. — Все знают эту историю.
— Ты знаешь эту притчу? — спросила тётя Даша так строго, что Жека невольно покачал головой:
— Нет.
Тётя Даша победоносно посмотрела на тётю Машу.
— Так вот. Что же случилось потом? Пастуху так понравилась его глупая шутка, что он её повторил. Но ничто не проходит даром. И когда действительно, откуда ни возьмись, явились волки и пастух уже не в шутку, а всерьёз стал взывать о помощи, ему никто не поверил. Крестьяне не поверили ему, а голодные волки съели пастуха. Вывод, я надеюсь, ты сделаешь сам. Тот, кто обманул хоть один раз в жизни, не сможет заслужить доверия никогда!
Жека испуганно смотрит на тётю Дашу.
Тётя Маша повела Жеку к забору, где по-прежнему стоят курепкинские ребята.
— Познакомься, Валька, — говорит она. — Это всё твои будущие соперники.
Ребята просовывают руки через планки забора, и Жека, как на параде, здоровается с каждым за руку.
— Почему… соперники? — спрашивает Жека.
— По велосипеду. Ты же чемпион школы. Они знают.
— А… Ну да… Чемпион. — Жека взглянул на тётю Дашу. — Был. Раньше. Давно не ездил… разучился, наверно.
Ребята хохочут.
— На воскресенье назначены соревнования, — говорит тётя Маша. — Ты ведь знаешь, наш дядя Коля был одним из лучших велосипедистов России. Каждое лето у нас разыгрывается приз имени дяди Коли.
— В воскресенье… не могу, — выпутывается Жека. — Нога болит.
Жека испуганно смотрит на тётю Дашу и тут же поправляется:
— Нет, не то что болит, но как-то… ноет, затекла, что ли… И потом… У меня нет велосипеда, — вдруг нашёлся он.
— Тогда не будем терять времени! — говорит тётя Маша.
Магазин, культтоваров. Завмаг, широко улыбаясь, выводит из-за прилавка новенький велосипед.
— Молчите! — говорит он. — Это то, что вам надо. — Он подводит велосипед Жеке. — Бери. Твой.
Тётушки сияют от счастья.
Жека нерешительно берёт велосипед за руль, руль поворачивается, и Жека с трудом удерживает велосипед.
— А… насос есть? — спрашивает он.
— Разве ты его не видишь? — удивляется завмаг.
— Этот… — Снова у Жеки вильнул руль, и Жека с трудом удержался на ногах.
— Спасибо, — благодарят тётушки завмага. — Пошли, Валя.
— Спасибо, — благодарит Жека тётушек. — Спасибо, — говорит он завмагу. — Спасибо, — говорит он стоящему за прилавком продавцу. — Спасибо, — говорит он покупателю в шляпе и, пытаясь сдвинуть велосипед, поворачивает руль и падает вместе с машиной на пол.
Все бросаются к Жеке.
— Он в масле… скользкий…
Жека поднимается с пола.
— Жаль, — говорит он тёте Маше. — Придётся идти пешком. Вытру масло, тогда и покатаюсь…
Жека идёт по улице Курепки с только что купленным велосипедом. Он ведёт его торжественно-обречённо, с ужасом понимая, что этот велосипед погубит его.
Позади идут счастливые тётушки. Они, улыбаясь, раскланиваются со знакомыми, гордые своим племянником.
Процессия привлекает к себе всеобщее внимание. Прохожие останавливаются, рассматривая Жеку.
За поворотом улицы, во всю торцовую часть дома, — огромный плакат ОРУДа, изображающий велосипедиста, попавшего под машину.
Жека вздохнул, испуганно оглянулся на тётушек и снова чуть не уронил велосипед.
Со стены кинотеатра на него смотрела знаменитая артистка Люмия Бозе с афиши фильма «Смерть велосипедиста».
Прозвучала сирена. Жека метнулся к стене дома, а мимо него промчалась машина «скорой помощи».
Улыбаются тётушки.
Идёт с велосипедом насмерть перепуганный Жека. Поперёк узенькой улицы, ведущей в гору, стоят трое ребят с велосипедами.
— Здорово! — протягивает Жеке руку крепыш в полосатой майке.
Жека жмёт ему руку.
— Это наш чемпион, — улыбается тётя Маша. — Зовут его Витя, а фамилия — Колесо.
— Рад, — говорит Колесо. — С удовольствием поучусь у тебя. Будем тренироваться вместе?
— Можно и вместе, — соглашается Жека, но тут же спохватывается. — Но лучше… отдельно, — испуганно говорит он и уходит с велосипедом дальше, чувствуя на себе взгляд стоящих позади ребят.
Улыбаясь, проходят тётушки.
— Да, — задумчиво говорит своим друзьям Колесо. — Соперник опасный. Темнит, путает карты…
— А по виду не скажешь, — говорит один из ребят. — Мелковат.
— Внешность часто бывает обманчива, — говорит Колесо.
Вечер. Столовая в доме тётушек. Тётя Маша сидит за роялем. Она негромко играет мелодию шубертовского «Мельника». Тётя Саша, стоя у рояля, задумчиво напевает:
Плохой тот мельник
Должен быть,
Что век свой дома
Хочет жить.
Весь век свой.
Весь век свой…
В комнату вошла тётя Даша.
— Спит? — спрашивает тётя Саша.
— Спит, — говорит тётя Даша.
— Так рано? — недоумевает тётя Маша.
— Устал с дороги. Спит как убитый.
…В комнате на втором этаже Жека поднялся с постели, подошёл к окну. Перед ним — река, пристань. В светлых сумерках летнего вечера видны огоньки проходящего парохода, загорающиеся огоньки бакенов.
А снизу доносится песня тётушек:
Колёса тоже не стоят,
Колёса.
Колёса тоже не стоят.
Колёса.
Стучат, кружатся и шумят,
С водою в путь они хотят,
С водою,
С водою.
Жека тяжело вздохнул и пошёл к кровати. Лёг и укрылся с головой.
Тётушки поют в столовой:
Вертятся, пляшут жернова,
Вертятся.
Вертятся, пляшут жернова.
Вертятся.
Кажись бы, им и не под стать.
Да ведь нельзя ж от всех отстать,
Нельзя же.
Нельзя же…
— Какое счастье, — говорит тётя Саша, — что приехал Валерик.
— Да. Даже не верится… — говорит тётя Маша.
— С какой лёгкостью он починил колодец, — говорит тётя Даша. — И как он всё-таки похож на Надю. Даже голос.
А Валерий спит в трюме на ящиках. По трюму с фонарём в руках идёт экспедитор в сопровождении помощника капитана.
Валерий проснулся от шума, прислушался.
— Цель нашей экспедиции, — вещает экспедитор, — точно объяснить не уполномочен, но есть сведения, что в озере ледникового происхождения живёт доисторическое животное… Динозавр… Дракон, одним словом.
— Ну да? — удивляется помощник капитана.
— Будем ловить, — хвастливо говорит экспедитор. — Куда это мой ящичек запихали? — ворчит он, освещая фонарём экспедиционные грузы.
— А что у тебя там? — спрашивает помощник капитана.
Экспедитор подмигнул помощнику капитана.
— Освежающее…
Помощник капитана улыбнулся.
Экспедитор с помощником капитана отодвинули большой ящик и в свете фонаря увидали Валерия.
— Это ещё что за… динозавр? — говорит экспедитор.
