Спустя каких-нибудь два часа их новая комнатка приняла приличествующий ей вид сыскного агентства «Торп и Турп».
В правом от дверей углу был установлен круглый стол с пишущей машинкой «Аберхюгель», в левом — фальшивый потайной сейф, в котором хранились ведро, швабра и половая тряпка. У двух противоположных стен стояло по большому письменному столу и креслу-качалке для наших сибаритов, так что каждый вошедший сразу же оказывался под перекрестным огнем пытливых взглядов сыщиков. Далее комнату пересекала строгая клеенчатая шторка, за которой находились два дивана и стол, прислоненный к окну. В диванах-то, кстати, и помещались настоящие потайные сейфы с секретными бумагами.
Покончив с надоедливой мебелью, Торп и Турп вышли на улицу и уселись на крылечке в ожидании непоседы-кастелянши. Но вместо нее они увидели кое-кого другого. А именно — некое крылатое существо, внешне напоминающее небольшого дракончика зелено-бурого цвета. Тот как раз пролетал над их головами по направлению к окну мансарды, но, засмотревшись на наших героев, промахнулся, стукнулся о козырек крыши и свалился прямо перед ними, не сводя с Торпа и Турпа изумленных глаз.
— Ну, — первым нарушил молчание Турп, — и чего это мы уставились? Мы никогда людей не видели?
— Видели, — ответил чуть пришедший в себя дракончик. — И людей, и еще много чего видели. Но мы думали, люди ходят в пледе и в цилиндре. Мы не знали, что бывают такие нарядные.
Друзья действительно были одеты с шиком. На них были белые костюмы с белыми жилетами, белые шляпы, белые галстуки на темно-серых рубашках, черные туфли с белыми носками и белыми задниками и, наконец, белые трости в руках.
— Разрешите представиться, — привстал Торп. — Торп. Это я. А вот этот, с ужасными манерами, — указал он на приятеля, — Турп. Мы, по всей видимости, ваши новые соседи. А вы, по всей видимости, наш новый сосед?
— Я — старый сосед, — задумчиво проговорил дракончик. — Ужасно старый. Я здесь уже ужасно долго живу. Даже страшно посчитать, сколько.
— Ну, и как же тебя зовут, старожил? — поинтересовался Турп.
— Нет, — энергично замотал головой дракончик, — я здесь никогда и никого не сторожил. Это кастелянша у нас тут всех сторожит. А зовут меня Сопер.
— Как, как? — переспросил Торп.
— Сопер. Эта в честь дедушки моего. Он в армии был сопером. Начал с простого майора и дослужился до фельдфебеля.
— По-моему, — шепнул Турп Торпу, — этот малый не в своем уме.
— У меня, — заявил Сопер, — превосходный слух. Плюс отменное зрение, несравненный нюх и изящные непринужденные манеры. И я в своем уме. А если вы завидуете военной карьере моего дедушки…
— Да ты хоть знаешь, что такое сАпер? — попытался смягчить разговор сконфуженный Турп.
— Конечно, знаю: сОпер — это самый главный управляющий войсками.
Торп с Турпом переглянулись и прыснули со смеху.
Впрочем, справедливости ради и несколько забегая вперед следует отметить, что Сопера назвали так вовсе не в честь его бравого дедушки (если таковой вообще когда-либо существовал), а просто потому, что он, когда спал, сопел носом на весь дом. А если бы Сопер еще и знал разницу между буквами «А» и «О», он бы, возможно, не так часто пускался в рассказы о своем славном семейном прошлом. Но он был существом на редкость необразованным и самоуверенным.
— Ну, хорошо, хорошо, — сказал Торп. — Но, может быть, внук самого главного управляющего войсками сумеет ответить нам на один несложный вопрос: где ваша кастелянша? Она вообще когда-нибудь бывает на месте?
— А как же! Еще как бывает, — с готовностью отрапортовал Сопер. — Она даже на разных местах бывает.
— Как это? — удивились друзья.
— А вот так. Она то есть, то нет. То в комнату к нам ломится и требует, чтобы мы ей ключи отдавали, когда уходим, то сидит у себя внизу. А то и вообще нигде не сидит.
А с чего это я ей должен ключи отдавать? Я дверью и не пользуюсь никогда. Я в окно летаю, — добавил он хвастливо. — Один во всем доме. Я тут единственное крылатое существо.
— А еще кто тут живет?
— Еще?… Еще другие тут живут. Хотите — могу показать. А то вы еще подумаете, что я их от вас нарочно прячу.
Айда за мной! — и Сопер влетел в дверь.
— Псих, но забавный, — шепнул Турпу Торп, когда они поднимались на первый этаж.
— Забавный, но псих, — ответил Торпу Турп.
— Ш-ш-ш, — прошипел Сопер, яростно вращая хвостом. — Тихо! Мы проходим мимо ужасной комнаты. Это просто невообразимо кошмарная комната, и туда лучше не совать нос. Поверьте мне — я не стану врать.
— Послушай, — удивился Турп, — но ведь это наша комната! Отныне в ней живем мы, и ничего там страшного нет.
— Я говорю не о вашей комнате, а о той, что напротив, с табличкой цвета беж. Эта комната пуста, — Сопер остановился, понюхал воздух и вздохнул.
— Да, абсолютно пуста, — озадаченно пробормотал он. — Это-то и странно.
— Чего же здесь странного! — удивился Торп, с интересом разглядывая дверную ручку в форме змеи. — Если комната пуста, значит — в ней никто не живет. Вот и все.
— В том-то и дело, что живет! — шепотом воскликнул дракончик. — Но никто не знает этого наверняка. Однако многие слышали подозрительные скрипы из-за этой двери. А иногда, в безлунные ночи, на подоконнике горит свеча. Если заглянуть со стороны реки, то можно увидеть. Я подозреваю, что там обитает привиденье.
— Что-о?
— Честное слово! Ну да поживите здесь — сами увидите. Ладно, продолжим путь наверх.
Лестница скрипела немилосердно. Торп и Турп морщились, а Сопер, казалось, наслаждался этими звуками:
— Чудесно! Где еще вы найдете такую тональность? — приговаривал он. — Но вот мы и пришли.
Друзья оказались перед двумя дверьми, точно такими же, как двери этажом ниже.
— Здесь, — Сопер показал когтистой лапой налево, — живет Хамяк.
— Ты хотел сказать Хомяк, — поправил Турп.
— Не вздумай называть его так! — воскликнул дракончик. — Он жутко вспыльчивый. Его зовут Хамяк, и точка.
Сопер постучал лапой в дверь и спросил несколько заискивающе:
— Э-эй, Хамяк! Скажи, ты дома?
За дверью кто-то фыркнул, и недовольный голос произнес:
— Конечно, дома. А где мне еще быть? Или ты вообразил, что я отправился покататься на водных лыжах?
— Это хорошо, что ты дома, — радостно затараторил Сопер, — потому что у нас гости. Вернее, не гости, а новые жильцы.
— Я их видел из окна, — буркнул Хамяк, однако дверь по-прежнему не открыл. — А что им от меня надо?
— Открывай, познакомимся, — веселился Сопер. — Новые люди все же.
За дверью воцарилось молчание. Торп, Турп и Сопер прилежно ждали.
— Эй, — вдруг всполошился дракон, — ты жив? Ой! Не отвечает. Наверное, что-то стряслось. Надо ломать дверь!
— Я-те дам, двери ломать, — раздраженно крикнул из комнаты Хамяк. — Сейчас как выйду, да как сломаю кое-что кое-кому!
Сопер сконфуженно умолк и виновато глянул на сыщиков.
— Вы его извините, — проговорил он. — Очень нервный зверь, прямо слова ему не скажи. Ладно, навестим его позже. Зайдем теперь к Джону Кишо.
— Отлично, — преувеличенно бодро сказал Турп, не шибко обрадованный таким приемом. — Зайдем к Джону Кишо. А кто это, кстати?
— О! Это великий поэт. Он написал уйму стихов.
— Это хорошо, — оживился также было приунывший Торп. — Я люблю великих поэтов. А он очень великий?
— Страшно великий! Он пишет стихи только про Джона Кишо.
— Про себя?
— Верно.
— А их печатают?
Дракончик на минутку задумался, сложил крылья, а потом тряхнул головой и уверенно сказал:
— Нет! Нет, их нигде не печатают. Нигде и никогда.
— Как же так? — растерялся Турп. — А где же он, в таком случае, берет деньги на то, чтобы жить?
— У Хамяка, — охотно объяснил Сопер. — У Хамяка и берет.
— Как же так? — повторил Турп, окончательно сбитый с толку.
— Понимаешь, у них в стене есть специальное окошечко. Они друзья. Они открывают окошечко, и Хамяк дает Джону Кишо деньги. На окошечке ставни. Если их откинуть, то получается как бы столик, и они играют на нем в шашки и настольные городки. Удобно! Каждый сидит в своей комнате, пьют, понимаешь ли, чай и играют. А еще — разговаривают друг с другом. Они друзья.
— А Джон Кишо, конечно же, потом возвращает деньги Хамяку? — опять спросил Турп, заинтересованный финансовым вопросом.
Сопер вновь подумал немножко и ответил:
— Нет. Никогда не возвращает. Но Хамяк исправно записывает все долги в специальную книгу. Я думаю, когда у Джона Кишо будут деньги, он отдаст их Хамяку.
Действительно, наши сыщики что-то ничего не понимали в этом доме. Но, правда, надеялись, что дальнейшая жизнь им все разъяснит. А пока они послушно следовали за Сопером, который уже стучался в дверь великого поэта.
