— Они не могут шевелить ушами, потому что те встроены в шлем. Я же говорил вам, что уж коль солдаты побыли строителями, в их поведении произошли изменения. Кажется, у них прорезался инстинкт Самоуважения, о котором я только подозревал, когда строил их "сознание". Дайте-ка я переговорю с ними.
Лог-Фар подошел к цепи роботов.
— Парни, — мягко сказал он, — я хочу сказать вам несколько слов. Вы можете на минутку оставить вашу работу?
Странно было видеть Кубику, как бывшие громыхаи послушно откликнулись на просьбу, сказанную обыкновенным, даже негромким голосом, — они все повернулись к Лог-Фару. Инстинкт Подчинения в них не исчез, но сильно преобразовался, с ними теперь нужно было разговаривать только, что называется, по-человечески.
— Ваш капрал вас покидает, — продолжал электронщик, — теперь вами никто уже не будет командовать. Что строить и что восстанавливать, вам будут подсказывать хозяева этой стены и этой планеты. Вот эти люди, они стоят рядом со мной.
Роботы стали крутить головами, чтобы увидеть "людей", о которых сказал ученый. Ему пришлось присесть и протянуть обе руки к малышам, чтобы показать их роботам. Те дружно опустили головы, чтобы рассмотреть кукурбитцев, а малыши, наоборот, головы задрали. Как им, наверно, хотелось стать повыше перед стоящими перед ними великанами!
— Хозяева этой стены и этой планеты… — повторил Лог-Фар. — Вы всё поняли?
Роботы — друг за дружкой — закивали. Но, между прочим, не все. Некоторые продолжали смотреть на малышей, наклоняя голову так и сяк, словно еще раздумывая, стоит ли подчиняться этим крохам? Но ученый назвал их людьми…
— А после того, что вы здесь сделаете, — продолжал Лог-Фар тем же доверительным тоном, — вернетесь на Нырех. Вы еще не забыли, что вы родом оттуда? Там сейчас много работы… — Последнее едва ли предназначалось роботам, последнее ученый говорил просто по инерции себе, Кубику и маленьким кукурбитцам, стоявшим у его ног.
Электронщик вздохнул и повторил со вздохом:
— Очень-очень много… Ну а теперь, — закончил он, — можете идти к стене.
Эти слова роботам были понятны, и уже через три минуты длинная цепь бывших громыхаев трудилась — кто выворачивал камень из земли, кто с помощью коряги или просто руками добывал глину, а кто уже клал в стену камень, ровняя его с остальными.
Ученый не был бы ученым, если б не проверил своего задела.
— Кто-нибудь из вас, — обратился он к кукурбитцам, — должен пройти по стене и указать роботу на какую-то его ошибку. Это риск, но это нужно сделать. Я думаю, все окончится благополучно.
Кубик испугался за своих знакомых и хотел уже вмешаться, но не успел. На ладонь Лог-Фара, опущенную к земле, взбирался Мазиль.
Лог-Фар подошел к стене, Мазиль сошел с его ладони на каменный верх и, балансируя, пошел по неширокой его дорожке. Роботы один за другим поворачивались к этому зрелищу. Смотрели, едва ли понимая, что происходит. По стене, которую они воссоздали, шествует маленький человечек… с какой целью? Не покушается ли он на нее? Нет, ведь ученый назвал семерку малышей хозяевами стены…
Шесть кукурбитцев и три пришельца затаили дыхание; Лог-Фар стоял рядом с Мазилем, готовый, чуть что, схватить его.
— А теперь, — раздался его голос, — найдите неровно положенный камень и скажите роботу, чтобы он поправил его.
Мазиль сделал еще несколько шагов, увидел камень, выпиравший углом за плоскость стены, поднял голову на робота — на плоское его "лицо" с прорезями для глаз и видимостью носа.
— Парень, — сказал он, используя обращение ученого, — это не дело. Разве ты сам не видишь? — и показал на выпиравший угол.
Над Кукурбитой нависла тишина, какая бывает только перед первым ударом грома. Робот не двигался, "молчал", замерли, как в игре "Замри!", пришельцы — высокий, в костюме робота, и двое ученых, застыли столбиками маленькие кукурбитцы, повернули кубические головы к этой сценке и роботы, что были неподалеку. Остальные, не обращая внимания ни на что, продолжали работать.
Металлическая громадина подняла руку. Та застыла на уровне макушки Мазиля. Лог-Фар тоже поднял руку к лицу — она чуть вздрагивала. Рей-Ваг часто-часто моргал. Кубик приготовился к броску вперед.
Робот сжал и расжал пальцы. Рука так и оставалась неподвижной. Вдруг Мазиль протянул к ней свою ручонку. Все, кто смотрел на это, не знали, для чего. Знал Мазиль. Он, увидев на указательном пальце робота прилипший комочек глины, взял да и соскреб его…
Строитель поднес руку к прорезям для глаз.
Посмотрел на чистый палец.
Кивнул.
Потом той же рукой постукал по камню, пока тот не стал вровень с другими. И только после этого, как ни в чем ни бывало, как будто и не было заминки, как будто и не было страшной для людей минуты, наклонился за следующим камнем.
— Ура, — шепотом сказал Лог-Фар.
— Ура, — повторил за ним, тоже шепотом, Рей-Ваг.
Шестеро кукурбитцев зашевелились, заговорили, засмеялись.
— Уф! — сказал Кубик, выпрямился и повернулся к электронщику. — А ваши роботы не такие простаки, как я думал!
— Я просто не хотел множить количество остолопов на своей планете, — ответил ученый.
— Будем прощаться, — сказал Лог-Фар. Не сказал, а распорядился: — Пора нам, да и у вас дел выше головы! — Чтобы его лучше поняли, он провел рукой над лысой макушкой, что было, наверно, межпланетным жестом.
— Невпроворот, — поддакнул Кубик; переводчик проворчал: — Впрврврррр…
— Не знаю, навсегда мы прощаемся или только на время, — говорил электронщик, кося уже глазом на свой корабль. Жаль, если навсегда, — но таковы обстоятельства, при которых произошла наша встреча. Нам так о многом можно было бы поговорить, кроме войны, ведь здесь собрались представители трех планет…
— Но должны же мы еще встретиться! — воскликнул Кубик, шлема он не снимал, чтобы не подвергать роботов еще одному испытанию.
— Если и да, то через много лет, — ответил Лог-Фар. — Вы же знаете, сколько нам нужно сделать на Нырехе, прежде чем отправиться в мирное путешествие. Или хотя бы принять гостей… Нам ведь сейчас, кроме главной задачи, предстоят еще дворцовые перевороты, долгие распри, может быть, гражданская война… И лишь когда мы все перебесимся, то придем к созиданию и наведению порядка на своей планете. На это уйдет уйма времени. Скорее всего, мы больше не увидимся, так что давайте прощаться навсегда. Договаривайтесь о встрече с жителями Кукурбиты, это будет вернее…
Все ли было сказано, или не все, никто не думал. Кубик, Лог-Фар и Рей-Ваг пожали друг другу руки, вкладывая в рукопожатие недосказанное; маленьких кукурбитцев пришлось брать на руки и жать им все предплечье. Экипаж корабля, который, кажется, уже смирился с новой обстановкой, в которой им придется жить, тоже подошел попрощаться с Кубиком-роботом и хозяевами Кукурбиты.
И вот люк за нырехцами закрылся. Кубик и малыши отошли подальше от места старта, к стене, у которой ни на минуту не прекращалась работа. Раздалось уже знакомое землянину негромкое гудение, корабль оторвался от земли, повисел несколько мгновений, словно выбирая направление, и устремился в противоположную, откуда прилетел, сторону.
Они еще провожали глазами "тарелку" нырехцев, когда почти на том же месте приземлился корабль Кукурбиты. Из люка первым выглянул Славик.
Увидел работающих у стены роботов и одного, стоявшего впереди. Догадался, что это Кубик. Спрыгнул на землю, понесся со всех ног к другу.
— Как дела? — завопил издалека. На его плече, как всадник на скачущем коне, еле удерживался Питя.
— Ух ты! — немедленно закричал он. — Эти балбесы наконец-то занялись делом! Дядя Витя, это ты их вразумил?. -Когда-нибудь, — ответил Кубик, — я надену свои старые добрые джинсы? Когда-нибудь возьму в руки палитру? Когда-нибудь обмакну кисть в краски? — И пошел навстречу бегущему Славику с Питей на плече, на этот раз легче передвигая тяжелые сапоги.
В корабль Кубик в латах робота влез еле-еле. Шлем он наконец-то снял, а снять латы, сил пока не было. Так он и сел в кресло, которое чуть не разнес в щепки своей тяжестью.
Корабль был уже в воздухе и находился где-то на середине пути между древней стеной и пещерой, когда в пассажирский отсек выглянул помощник пилота и поманил к себе Мазиля. Тот скрылся в люке. Через две минуты Мазиль снова был в отсеке и подошел к отвалившемуся к спинке кресла Кубику.
— Что-то случилось? — спросил тот.
— Случилось, — ответил Мазиль. — Послушайте сами. — Он передал коробочку рации разведчику.
Кубик поднес ее к уху и услышал голос Бар-Коса:
— Слушайте меня! — гремел тот. — Слушайте вы, коротышки, и вы, пришельцы-переростки! Вы думаете, что победили нас? Нас, нырехцев? Меня, Бар-Коса? Ни в коем случае! У нас есть опыт побед, но есть и опыт поражений, и если мы отступаем, то лишь на короткое время. Так что ждите нас снова и с новым оружием, которое уже куется на Нырехе! И войско снова поведу я, старая лиса Бар-Кос, который не проиграл ни одной войны, хотя мне и приходилось отступать! В конце концов мое знамя взовьется над столицей Кукурбиты — слышите меня, вы, коротышки, и вы, долговязые земляне?!
