— Ну, скажет он примерно следующее: «Ты опять опоздал, жалкий никчемный неудачник, выдающий себя за волшебника!» — театрально взмахнула крылом Вероника.
— Заткнись, Вероника! — лениво буркнул Рэндальф и стукнул посохом по голове людоеда. — Вперед, Норберт! Поспешим! А ты куда, Джо?
Джо соскочил на землю и поставил рядом с собой Генри.
— Если это не имеет принципиального значения, — сказал он, — то мы с Генри остаток пути лучше пройдем пешком.
Вероника тут же взлетела со шляпы Рэндальфа и опустилась на голову Джо.
— Прекрасная мысль! — воскликнула она.
Норберт неуверенно двинулся было вперед, но Рэндальф остановил его:
— Знаешь, я подумал и решил: лучше ты и меня сними, хорошо? И спрячь куда-нибудь эти сапоги. Все-таки для бала они совершенно не подходят.
— Но я только-только начал осваиваться… — возразил Норберт, тут же упал, разумеется, уронив и Рэндальфа.
— Не спорь! — И Рэндальф, поднявшись с земли, воскликнул: — Все за мной!
Они двинулись к воротам замка в полном молчании, зато звуки празднества становились все громче, а гнилостный запах гор начинал заглушать ароматы свежеиспеченных кексов, только что смолотого кофе, сахарной ваты и прочих вкусных вещей. Наконец последний поворот — и перед ними выросла серая громада замка Рогатого Барона.
Рэндальф, предоставив остальным возможность догонять его, чуть ли не вприпрыжку устремился к главным воротам, возле которых сидел стражник со списком приглашенных.
— Мое имя Рэндальф Мудрый, — важно сообщил ему Рэндальф. И, помахав перед носом у стражника приглашением на имя Роджера Морщинистого, быстренько спрятал приглашение в карман. — Но я могу состоять в списке и под именем Роджера Морщинистого. А это, — сказал он, указывая на своих спутников, — мои…
— Да, да, — махнул рукой стражник, подавляя зевоту, — кто бы там ни был… Пусть все проходят. — И он, даже не сверившись со списком гостей, пропустил их и замок.
Несколько ошарашеннные, путники прошли в арку ворот и очутились во дворе. К ним тут же поспешил какой-то гоблин в дурацком одеянии и с рупором в руке.
— Я герольд, — сообщил он. — Как мне оповестить гостей о вашем прибытии?
— Я — великий волшебник Рэндальф Мудрый, — заявил Рэндальф.
— Вот это самоуверенность! Так он и меня, пожалуй, провел бы! — пробормотала Вероника.
— Эй, я не слышу! — крикнул герольд. Да говорите же наконец!
— Мое имя, — проревел ему прямо в ухо Рэндольф, — Рэндальф Мудрый! А это, — представил он остальных, изо всех сил надрывая голосовые связки, — Норберт Невеликий, Джо Варвар со своим боевым псом Генри, а также Вероника, мой близкий друг.
Гоблин повернулся, поднес рупор к губам и гнусаво завопил:
— Дэндрафф Шустрый! Полудурок Незнакомый…
— А ну-ка дай я сам! — нетерпеливо потребовал Рэндальф, вырвал рупор у гоблина и сам провозгласил свое имя.
— Сейчас же прекрати! — возмутился герольд, отнимая у Рэндальфа рупор и пряча его за спиной. — Объявлять прибывающих на праздник — это МОЯ работа! — Он повернулся к Джо и Генри. — Итак, еще раз назовите себя.
— Нельзя ли побыстрее с этим покончить? — раздраженно сказал Рэндальф.
— Побыстр и Поконч! — объявил геральд.
— Все, пошли. — Терпение у Рэндальфа явно истощилось. — Теперь нужно поскорее отыскать Рогатого Барона. Возможно, мы еще успеем.
Вероника фыркнула.
— Успеем, куда? Или, может, ты не заметил, что праздник прекрасно начался и без нас?
К ним поспешно подошел официант, неся на поднятой руке большой деревянный поднос.
— Чашечку плевого чая? — хриплым голосом предложил он. — Сандвич с харкотиной?
— Нет, спасибо! — Джо почувствовал, что его сейчас стошнит.
— По-моему, здесь предлагают плевый чай? — спросил какой-то беззубый гоблин, проходивший мимо.
— Совершенно верно, — откликнулся официант и налил в довольно-таки грязную чашку странной пенистой жидкости из кувшина, затем добавил туда несколько кусочков так называемого коричневого сахара, а вместо чайной ложечки положил на блюдце обыкновенный карандаш. Все это он вручил гоблину.
— О, как мило! — воскликнул гоблин. — А карандаш-то зачем?
— К сожалению, — извинился официант, — в замке не осталось ни одной чайной ложечки.
— Ладно, ничего, — сказал гоблин и швырнул карандаш через плечо. Потом плюнул в чашку, размешал напиток собственным грязным пальцем и с наслаждением выпил.
— О господи! — простонал Джо и отвернулся.
Повсюду в саду виднелись нарядные прилавки, пестрые шатры и тенты, на возвышении в тени разноцветных маркиз стояли накрытые столики — хотя само слово «сад» вряд ли подходило для вытоптанного двора, окруженного высокими стенами, с одним-единственным засохшим деревом посредине.
В одном углу двора, правда, имелась садовая ваза с поникшими на жаре анютиными глазками, а в противоположном углу — травянистая лужайка размером со скатерть, скрывавшаяся в тени огромного плаката «На траву не наступать!». В центре двора, у ствола засохшего дерева, стояло небольшое корытце — поилка для птиц-ленивок, возле которого уже пристроились несколько штук. Если сам «сад» и произвел на Джо весьма удручающее впечатление, то праздник, похоже, был довольно веселым. Гости с удовольствием угощались тортами и пирожными, используя в качестве вилок обычные веточки с рогульками на конце, а чай помешивали карандашами. На покрытом циновками возвышении оркестранты в весьма странных костюмах играли на каких-то неведомых инструментах… Джо улыбнулся, разглядев, что инструмент, который звучал так, словно розового смердуна сильно потянули за хвост, и в самом деле оказался розовым смердуном! А рядом какой-то гоблин-коротышка стукал себя но голове инструментом, похожим на бубен. Огромный печальный тролль исполнил весьма заунывное соло, дуя одновременно в несколько волынок.
— Подходите! Подходите! — услышал Джо чей-то голос, перекрывавший даже рев волынок. — «Запахи в кувшине»! Подходите и попробуйте мои «Запахи в кувшине»!
Джо присоединился к небольшой толпе троллей, гоблинов и прочих существ, которая уже собралась вокруг прилавка с кувшинами. Хозяин этого аттракциона выбрал один из самых высоких кувшинов, высоко его поднял, демонстрируя всем, а потом протянул долговязому гоблину.
— Попробуй ты, господин мой! — сказал он, — Ты выглядишь вполне проницательным и, как мне представляется, обладаешь тонким чутьем.
Тот с достоинством кивнул, вытащил из горлышка кувшина пробку и, склонившись к кувшину, понюхал. Он просто не мог оторваться, даже глаза закатил от удовольствия.
— М-м-м-м! — Улыбка блаженства расплылась по его физиономии. — Не говори, не говори мне, что это…
— Ну?
— Ах, какой чудесный запах… Ношеный носок!.. Видимо, с левой ноги… И еще, пожалуй, слабый аромат подштанников людоеда…
— Отлично! — воскликнул хозяин прилавка. Я называю этот запах «Спортивная раздевалка». Он один из самых популярных, но его опережает «Прох> — дившийся ночной горшок».
Хихикнув, Джо углубился в лабиринт шатров и прилавков с различными яствами и прохладительными напитками. Повсюду также проводились различные выставки и состязания. Джо остановился возле большой полосатой палатки, у входа в которую висела написанная от руки вывеска: «Приз за самый крупный турнепс».
Заинтересовавшись, Джо заглянул внутрь. Здесь, разумеется, было полно троллей, стоявших небольшими группками и обсуждавших величину корнеплодов, выложенных на столе.
— Вот этот действительно очень большой! — говорил один, и его сосед, согласно кивнув, тут же прибавлял:
— Да-а… И вон тот тоже!
— А поглядите-ка сюда! — предлагал третий, — Ого! Но там еще один такой же!
— Глянь-ка, вот уж громадина! И еще в дальнем ряду — уж так велик, так велик!..
Джо это скоро наскучило. Он прошел мимо прилавка, где играли в «сладкий нос»: здесь окунали нос в теплую массу из сахара и масла. Благополучно миновал он и прилавок с весьма подозрительного вида леденцами в виде бабочек и прочих насекомых, которыми гости с удовольствием набивали рот. Потом он несколько задержался, наблюдая за довольно занятной игрой под названием «Сломанный, пропавший, бесполезный», и только тут вдруг обнаружил, что ни Рэндальфа, ни Вероники, ни Норберта нигде не видно. Исчез даже Генри.
Джо решил вернуться назад тем же путем, каким пришел, но, лишь добравшись до сцены, где прежний оркестр сменился тремя рядами длинноногих коромышей, ловко отбивавших чечетку, он наконец заметил Рэндальфа.
— Рэндальф! — окликнул он его. — Рэндальф!
Волшебник обернулся и приветливо помахал ему рукой.
— Куда же ты пропал, мой мальчик? Я уж хотел просить у геральда его рупор, чтобы позвать тебя. А где же остальные?
