Ученый в красках расписал замыслы Рюкина и его Общества Зари.
– Пик появления аномалий был пройден пять-семь дней назад, – вещал Ноэль. – На всей территории России за последние дни их появилось лишь шесть. Независимо от исполнения нами их условий, целью наших врагов является взрыв нескольких таких гиблых мест.
– Но зачем? – выкрикнули из зала.
– Высвобождение энергии. Один взрыв… – В воздух взлетели голографические комья земли и выдранные с корнем деревья, ударная волна смела голографических людей и здания, засверкали молнии, растрескалась почва, вспыхнул поваленный лес. – У планеты срабатывает предохранитель. Большая часть аномалий исчезнет почти сразу, погашенная энергией взрыва. Остальные – в течение нескольких часов. Потому нужно действовать очень быстро, взорвать еще одну или две. На местах взрывов, как ожидают товарищи из Общества, откроются связующие мосты с другими измерениями. Можно будет отправлять отсюда пилигримов при помощи простейшей установки ретросдвига. То есть реализовать проект «Эдем», которым занималась Пятерка. Но и это не главная цель наших врагов.
Роберт обеими руками отбросил со лба пряди длинных волос, вымученно улыбнулся недоумевающей аудитории. И ошарашил:
– Все задумано для получения вечной жизни здесь и сейчас. Зачем тащиться в чужой, возможно неприспособленный мир, захватывать тело ребенка, расти, сбивать коленки, стачивать зубы в борьбе за место под солнцем? Есть выносливые химеры, есть источник невообразимой энергии – сам мост. Под воздействием его излучения возможно будет пересадить душу из родного тела в клона и дальше из клона в клона, как это случилось с моим помощником Лансом, – вот кому чертовски повезло с этими аномалиями!
Общество Зари желает за деньги выдавать путевку в персональный рай миллиардерам и прочим полезным людям. Чтобы удержать монополию на клонирование, нужно взять процесс под свой контроль, захватить все центры, отобрав это право у государства. Если кто-то посмеет пикнуть – армия химер всегда даст отпор.
Зал зашумел, но Роберт еще не закончил пугать общественность. Глаза гения блестели, длинные пальцы любовно поглаживали полированное дерево стола.
– А кто-то говорил, что я один люблю показуху, – проворчал за спиной Броня.
Роберт выждал небольшую паузу и продолжал:
– Буквально пятнадцать минут назад я связался с человеком из Управления внешней разведки. Есть вероятность, что химеры появлялись в Сан-Франциско, Лондоне, Харбине, Паттайе. Нет пока данных из Австралии и Южной Америки…
– Выводы! – прервал разглашение государственных тайн генерал.
– Нехорошие дела творятся повсеместно. – Пульт и перчатка вернулись на стол к зайцу. – Заговор, Общество Зари, штампующее послушных клонов, теперь еще загадочный Орэф, распространяющий чужие технологии. Павлик, он был твоим импресарио?
– Кем бы он ни был, я проработал с ним три года, – неохотно признал Павел. – Ни друг, ни враг – деловой партнер. Помогал мне ставить трюки, давал дельные советы. В душу не пускал, с расспросами не лез. Я заинтригован не меньше вашего.
– Там, где появляется твой дружок, как муравьи из сахарницы, разбегаются опасные технологии. Что-то мне подсказывает, он раз за разом пытался что-то провернуть, но ему это не удавалось. А здесь наш герой задержался. Боюсь, что аномалии – это цветочки по сравнению с тем, что он еще задумал.
Машка сжала Дорину руку в своей. И мигрантка только тогда поняла, что дрожит. Правы противники миграции, ой как правы!
– Полагаешь, такое возможно? – ужаснулся генерал. – Президент очень верит в тебя и твои таланты.
– Я не Дед Мороз, чтобы в меня верили, – огрызнулся Роберт, поднялся со стула и немедленно принялся командовать: Ты, – перчатка уткнулась в широкую грудь Бронислава, – трудишься над чертежами. Местный зверинец в твоем распоряжении. Ты, – палец зацепился за блестящую ткань галстука Павла, – мой пропуск в телестудию. Молодежь, топайте следом. Президент уже проехался пламенной речью по не ждавшим подвоха разумам обывателей. До аномалии нас ждет ток-шоу. На него следует успеть, встретиться кое с кем важным.
– Ты о ком? – нахмурился генерал.
– У меня достаточно широкие полномочия, чтобы не отвечать, – напомнил бестактный гений. – Топаем.
Он через силу заставлял себя что-то делать, Дора видела. Несчастье с Никой едва его не сломало. Девушка вздохнула, пропустила вперед Машку с Гошей и зашагала следом. «Я мячик. Всего лишь теннисный мячик, который швыряют туда-сюда!» – с грустью думалось ей.
«Мячик» покатили в сторону телецентра, притащили в залитую огнями телестудию к накрашенным, ярко разодетым людям. Неведомо когда успевший переодеться после допроса Павел вписался в их щебечущую, сплетничающую толпу как родной. Роберт минут пять что-то усердно втолковывал ведущему вдали от любопытной молодежи, и теперь Дору мучили смутные опасения.
Молодежь усадили в зрительный зал на втором ряду слева от ведущего. Роберт пристроился рядом с Дорофеей. Машка целиком посвятила все свое внимание Гоше. Руслан с Таней тоже о чем-то перешептывались, заинтересованно разглядывали оформление студии – золотисто-оранжевое с белым и черным. Полукруглая сцена с диванами на высоких подиумах, экран, занимающий всю стену. На экране как раз транслировали фильм о клонировании, мелькали знакомые пейзажи Барска…
Девушка украдкой вытащила планшет, проверила почту. Пусто. Почему? Ей так нужно, чтобы похитители Ланса вышли на связь! Письмо они получили еще час назад.
Она погрузилась в чтение недавно скачанного учебника по компьютерным сетям, отвлеклась от происходящего вокруг. А когда снова возвратилась к действительности, оказалось, передача давно началась.
Ведущий, наголо бритый, довольно молодой мужчина в строгом сером костюме, собрал вокруг себя разных деятелей и допытывался – что несут миру, по их мнению, пилигримы. Дора, привыкшая называть себя мигранткой, поначалу не поняла, о ком это говорят.
Шумный смуглый депутат то и дело перебивал остальных, выкрикивал лично им подсчитанные суммы экономической выгоды от знаний и умений мигрантов. С ним спорил какой-то актер, называя странников среди миров неудачниками, бегущими от проблем.
Седой писатель твердил, что клонирование – это дикость и преступление над природой. Худощавый священник с внушительным крестом на груди, неожиданно для девушки, вступился за клонов:
– Церковь первоначально была против клонирования. С появлением пилигримов пришло переосмысление. Миграция – убийство одной из двух душ: либо рожденной в нашем мире, либо явившейся из-за его пределов. Потому в этом случае клонирование – единственная возможность спасти обе жизни…
– Подождите, – перебил его ведущий, – вы оправдываете миграцию?
– Ни в коем случае! – возмутился священник. – Только через покаяние пилигрим…
– Спасибо, ваша позиция ясна. А у нас в гостях, – ведущий уже переключился на нового участника шоу, – первый разделенный пилигрим Юлий Арбатов. Юлий Сергеевич, расскажите нам…
Дора покосилась на Роберта. Тот явно наслаждался происходящим. Полуулыбка не сходила с его бледного лица. Маша тоже прибалдела от окружающей атмосферы, от разнообразных, пьянящих человеческих эмоций, скученных в тесных стенах студии. Гоша закрылся, нахохлился, ему, наоборот, было тяжело.
А ведущий с энтузиазмом перечислял открытия, сделанные с помощью пилигримов: медицина, химия, физика, электроника, авиация – мигранты всюду вписали свои имена.
– И все же пилигримы – это благо или зло? Давайте спросим у зала? – Ведущий направил луч лазерной указки на старичка-медика, который уже выступал в начале эфира.
– Зло для жертвы, чье тело похищают. Но это и благо для медицины. Мы научились выращивать органы, смогли победить целый ряд болезней…
Ведущий дальше не слушал, переместил луч на новую жертву – тетку во втором ряду.
– Вы бы смогли мигрировать?
– Ни за что!
– Миграция страшна? – Луч уперся в толстяка впереди Роберта.
– Не думаю.
– Если бы вы мигрировали, вы бы скучали по дому?
Луч ударил Доре в лицо, заставив на мгновение зажмуриться.
– Скучаю, – вырвалось у нее.
Рука ведущего повела указкой в сторону и возвратилась обратно, озаряя струсившую девушку.
– Скучаете? То есть вы уже мигрировали? – Ведущий почуял жертву, хищно оскалился.
Свет вокруг показался обжигающим, поток людских эмоций нахлынул, поволок Дору куда-то далеко, разгоняя кровь по венам, пробуждая нездоровый задор. Уши заложило, по спине забегали мурашки.
– Да, – выдавила из себя Дорофея. – Да, я мигрантка, то есть пилигрим! – с вызовом произнесла она.
«Пусть знают! Все пусть знают! Пусть Ланс меня увидит и поймет, как он не прав!»
