Дик Кинг-Смит
Школьная мышь
Глава первая, в которой Флора начинает учиться
Флора была школьной мышью.
Каждый знает, что бывают мыши домовые, полевые, амбарные. Что мыши, которые живут в церкви, называются церковными. Так что нетрудно догадаться, где жила Флора.
Сорок два малыша ходили в начальную школу, и примерно столько же мышей (отцов, матерей и детей) жили в её старых стенах, потолках, шкафах и под деревянными полами.
Но из всех этих мышей только одна заинтересовалась тем, чему учат детей.
И это была Флора.
Похоже, самой судьбой ей было предназначено стать особенной школьной мышью, потому что она родилась в первый день первого семестра нового учебного года в норке в стене первого класса.
Рядом с учительским столом в белой оштукатуренной стене был шкафчик, и как раз над дверцей шкафчика была небольшая щель между двумя кирпичами. Высоко в стене шкафа была прогрызена дырка, чтобы мыши могли забираться в эту щель. Отсюда было прекрасно видно весь класс, включая макушку учительницы, которая сидела всего в каких-то паре футов внизу.
В то самое утро некая мышь не выглядывала в щёлку, потому что как раз в это время на свет появились её десять мышат, одной из которых и была Флора.
Весь этот день, до тех пор пока не закончились уроки в школе, дети не разошлись по домам, уборщицы не прибрали классы и сторож не запер двери, мышка-мама лежала в своей норке в стене и кормила новорождённых мышат, таких розовых и голеньких. Жизнь в школе замерла — если не считать гнездящихся в каминных трубах галок и, конечно, школьных мышей.
Тогда наконец, потихоньку выскользнув из-под спящих мышат, мышка-мать спустилась в шкаф, а оттуда выбралась наружу через старые покосившиеся дверцы, которые никогда плотно не закрывались. Она спрыгнула на учительский стол, оттуда на стул и спустилась по ножке на пол.
Посреди класса она увидела другую мышь. Подрагивая усами, она бегала между партами в поисках чего-то съедобного, каких-нибудь крошек, оставшихся после детей и не замеченных уборщицами.
«Ну и муженёк у меня, — подумала мама-мышь, которую звали Гиацинтой. — Я там родила десять детей, а он даже не пришёл меня навестить».
— Робин! — резко окликнула она супруга.
Муж Гиацинты был довольно неопрятным типом, его шкурка постоянно нуждалась в чистке. Кусок уха был оторван в драке, а кончик хвоста — в мышеловке. Другие школьные мыши звали его Драный Робин.
Услышав голос Гиацинты, он поспешил к ней навстречу.
— Цинта! — (Так он обычно называл жену.) — Цинта, любовь моя! Весь день тебя не видел!
— Нет, — сухо обронила Гиацинта.
— Ты, похоже, отощала. То есть стала стройнее, — поспешно поправился Робин.
— Да.
— Ты села на диету?
— Нет. Просто сбросила вес.
— Но как?
— Пойдём, увидишь.
Они вскарабкались по ножке стула, потом на стол, перебрались в шкаф и оттуда в щель в стене.
— Вот! — показала Гиацинта, не в силах скрыть материнскую гордость. — Все твои.
— Все мои?
В голосе Робина звучало беспокойство. Она что, ожидает, что он станет заботиться об этой кучке крошечных чудовищ, розовых и безволосых? У него никогда раньше не было детей. Что делают отцы?
— Цинта, что я должен делать? — испуганно спросил он.
— Делать? Ничего. Это мне придётся их кормить, греть, чистить и воспитывать из них хороших мышат. Тебе нужно только восхищаться десятью нашими крошками. Ну разве они не прелесть?
— Несомненно, — с сомнением в голосе протянул Робин. — Ты говоришь — десять?
— Да, и все одинаковые, как горошины в стручке.
Вот тут Гиацинта ошиблась, хотя пока и не знала этого. Впрочем, по виду и размеру малютки действительно не отличались, и никто, глядя, как они растут, покрываются шёрсткой и начинают ползать по гнезду, не смог бы отличить одного от другого, всё же среди них был один мышонок, девочка, которой суждено было стать самой образованной в мире школьной мышью.
Конечно, это была Флора.
На самом деле мы никогда не узнаем, была ли Флора умнее всех своих братьев и сестёр. Но, бесспорно, она была самой любознательной из них. С самого раннего детства Флора любила во всё совать свой носик. Её всё интересовало. «Почему» было её любимым словом. Почему они живут в школе? Почему школа иногда полна людей, главным образом маленьких, а иногда совсем пустая? Почему все эти маленькие люди и несколько больших приходят в школу? Почему маленькие люди смотрят на скреплённые вместе листочки бумаги с картинками и странными чёрными значками? Почему что-то царапают на листочках? Почему держат в пухленьких кулачках какие-то тонкие кусочки дерева?
Всё это Флора видела, потому что она единственная выглядывала из щели над столом учительницы. В дневное время Гиацинта и девять мышат всегда держались в глубине норы, подальше от стены, и только Флора с большим интересом наблюдала за происходящим в классе.
Мы никогда не узнаем, унаследовала ли она свою жажду знаний от своей вполне прозаичной матери или же от несколько легкомысленного отца, но довольно быстро она поняла, что ни один из них не знает ответов на её бесконечные «почему?». Искать эти ответы ей придётся самой.
Делать это она начала прямо на следующее утро.
Одно Флора уже знала. Каждый день в определённое время все дети берут свои скреплённые листочки бумаги, кладут их на парты и открывают. Потом учительница показывает чёрные значки на бумаге, один за другим, справа налево, и ребёнок издаёт разные звуки.
День за днём Флора внимательно наблюдала, стараясь понять, что происходит внизу. Но её глаза, хотя они прекрасно различали слова, напечатанные на страницах книг, не воспринимали их. А уши, хотя и ясно слышали, как читает ребёнок, не понимали звуков.
И вот однажды утром произошло событие, изменившее всю дальнейшую жизнь Флоры.
Она, как обычно, внимательно наблюдала за девочкой, которая стояла рядом с учительницей и держала в руках книгу. Это была совсем маленькая девочка, она только начинала учиться читать, и книжка была совсем простая. На каждой странице большая цветная картинка и под ней одно слово.
Например, на первой картинке был нарисован круглый красный фрукт, а под ним написано «ЯБЛОКО». Флора никогда не видела яблока, поэтому звук, который издала девочка, ничего для неё не значил. За свою короткую жизнь она никогда не видела буханку ХЛЕБА, КОШКУ (к счастью) или другие предметы, нарисованные на страницах книги. Пока не дошли до буквы М.
Там была нарисована картинка, которую Флора тут же узнала, а под ней несколько чёрных значков — вот так: МЫШЬ.
— Ну? — сказала учительница.
— Мышь, — прочитала девочка, и в крошечных мозгах Флоры что-то щёлкнуло. Она жадно смотрела на чёрные значки.
— Мышь, — повторила она.
Флора начала читать.
Глава вторая, в которой Флора читает историю
Четыре буквы, так отличающиеся от остальных и составившие то самое первое слово, и стали её ключом к прогрессу.
Сидя в трещине в стене и жадно наблюдая, как дети читают разные книжки, она начала различать эти странные чёрные значки. Особенно когда слова начинались с такого же значка, что и знакомое ей слово.
Например, с буквы М начиналось не только слово «мышь», но и слово «мама». С буквы С начиналось слово «сова». И хотя Флора её никогда не видела, мама рассказывала им, кто так печально кричит по ночам за стенами школы. С буквы Н начинались простые слова, такие как «нам», «над», «ниже». Буква П нужна была для многих мышиных дел — «прыгать», «пищать», «принюхиваться». А вот с буквы Е начиналось самое главное слово — «еда».
Вот так, сначала одно слово, потом другое. И поскольку Флора каждый день не только смотрела, но и слушала, как дети читают, понемногу она начала различать эти странные значки и соотносить их со звуками, которые произносили малыши.
Никогда ещё не бывало такой внимательной и прилежной школьной мыши, как Флора.
Незадолго до Рождества и конца первого в жизни Флоры учебного семестра произошло событие, продолжившее её образование.
Однажды в выходные — время, когда вся школа принадлежала только мышам, — Гиацинта собрала семейный совет в шкафу первого класса. До этого времени Драный Робин почти не замечал десять своих детей. Теперь, призванный супругой на совет, он обратил на них самое пристальное внимание.
— Послушай, Цинта! — воскликнул он. — Я должен принести тебе свои поздравления, любовь моя. Ты вырастила и воспитала десять замечательных ребятишек. Какие они все сильные и здоровые!
— Да, — согласилась Гиацинта. — Дети, поздоровайтесь с папой.
— Здравствуй, папа! — хором пропищали мышата, все, кроме Флоры, которая сказала: «Здравствуй отец» — слово, которое она недавно выучила.
