Кабачок — маленький и рыжий. Пять лет назад деревенские ребята нашли его на месте стоянки цыган. С тех пор он работает верховой лошадью в конюшне, что на большой поляне, к югу от города.
Город начинается прямо за холмом. Но лошади туда не ходят. Зачем? Лошади уверены, что самое интересное происходит на их поляне. Не случайно же люди из города ездят к ним.
Рабочий день в конюшне начинается рано.
— Кабачка оседлали? Выводите!
Кабачок мечтал воспитать настоящего всадника. Но ему всё время доставались бестолковые новички, из тех, что за повод дёргают и пятками по бокам колошматят без толку. Вот и сегодня, выйдя из конюшни, он не увидел ни одного знакомого лица.
Кабачок с досады лягнул задними ногами воздух.
— Я на него не сяду, — испуганно сказал кто-то.
— А если я ещё вот так подпрыгну?! — и Кабачок подпрыгнул всеми четырьмя ногами.
— Я тоже сегодня не хочу кататься!
— Кто будет кататься? — спросил инструктор.
— Да, кто будет кататься?! — Кабачок засмеялся. — И-фр-фр!
— Можно я? — Девочка лет восьми вышла вперёд.
— Ты когда-нибудь уже ездила?
— Я ездила в зоопарке на пони…
Вокруг захихикали.
— Может, кто из более опытных на него сядет?
— Я очень хочу, — опять вступила девочка.
— Тебя как зовут? Соня? Ну, давай! Только не спи!
Вокруг опять захихикали.
— Смеются над тобой? Не обращай внимания! — проникся Кабачок. — Садись, я тебя научу!
И как только всадница оказалась в седле, Кабачок начал свой урок:
— Запомни: искусство всадника заключается в том, чтобы не мешать лошади!
(Вы думаете, лошади не разговаривают? Разговаривают. Только не все их понимают.)
— Для начала я покажу тебе своё стойло, — и Кабачок направился в конюшню.
— Эй, на Кабачке, вы куда?!
— Кабачку что-то надо в конюшне.
— А всадник на лошади зачем? Возьми повод покороче и вставай в смену.
— Повторяю ещё раз: не мешай лошади! — сердито сказал Кабачок. — Я и сам слышу!
Они вышли на поле и встали в хвост за белой лошадью. (Это и называется «в смену».) Смена прошла круг, другой. Инструктор загорал в центре, рядом с ним растянулся пёс Мэл.
Кабачку быстро стало жарко и скучно:
— Пыль, жара, на шее неумеха сидит…
— Не сердись, — сказала Соня. — Я научусь ездить, и тебе со мной будет интересно.
— Когда ещё ты научишься… Может, ты хотя бы упадёшь?
— Это обязательно?
— Ну, нельзя же просто сесть и поехать, как на трамвае.
— Как скажешь, надо — буду падать.
— Нарочно неинтересно… Смотри-ка, этот лежит на солнышке и ухом не ведёт!
— Кто?
— Да Мэл! Смотри-ка, устроился!
Ещё круг.
— Может, сходим в лес? — предложил Кабачок.
— Эй, на Кабачке! Куда опять? Соня, будь с ним построже!
Ещё круг.
— Надоело! Мы сейчас что-нибудь сделаем! Мы прыгнем через барьер, — решительно сообщил Кабачок. — Ты поймёшь, что значит немножко летать.
— Думаешь, нам разрешат?
— Конечно, нет! Мы прыгнем как-нибудь нечаянно… Боишься?
— Нет!
— А зря! Я первый раз боялся! Нужно только как-нибудь отвлечь внимание… (Они как раз проезжали мимо Мэла.) Придумал!
Кабачок вдруг решительно прыгнул в сторону Мэла. Пёс спросонья вскочил и залаял. А дальше начался переполох, потому что лошади очень пугливые. Стоит рядом с ними внезапно залаять, они страшно пугаются. Не пробовали? Так и на этот раз: две лошади понесли что есть мочи, чалая лошадка Ривьера встала на дыбы, а тяжеловоз Руслан шарахнулся в сторону. На поле побежали конюхи — поднимать упавших всадников и ловить разбежавшихся лошадей. А Кабачок…
— И-фр-фр, — засмеялся Кабачок. — Держись за гриву! Летим!
И они прыгнули! Мимо пролетали птицы и с удивлением глядели на летящую навстречу лошадь.
Стойло Кабачка — третья дверь налево. На двери табличка: «Кабачок. Стучать два раза или три, но негромко». Негромко, чтобы соседей не беспокоить.
Соседи Кабачка — лошади почтенные. Справа — мудрая гнедая кобыла Халва, слева — косматый тяжеловоз Руслан, наискосок — чалая красавица Ривьера.
У Кабачка тесновато, зато уютно: опилки свежие, кормушка чистая. Особенно Кабачок любил свою соломенную подстилку. Сны на ней снились исключительно интересные.
Однажды снится Кабачку, будто скачет он по лесу и видит: чалая Ривьера стоит и плачет.
— Что плачешь, красавица?
А Ривьера в ответ:
— Как же мне не плакать? Хочу седло надеть, а не могу. Икаю, и оно всё время сваливается. Уж и так пробовала, и сяк, и даже с разбега.
— Не беда. Давай помогу, седло подержу.
Мигом помог Кабачок.
— Спасибо тебе, Кабачок! Ты самый ловкий из всех, кого я знаю!
Поскакал Кабачок дальше. Видит: стоит мудрая кобыла Халва и плачет.
— Что плачешь, тётушка?
А Халва ему в ответ:
— Да как же мне не плакать? Слово только что узнала учёное и сразу забыла. Обидно!
— На какую букву начинается?
— То ли на «п», то ли на «с»…
— Сюрприз? — предложил Кабачок.
— Нет, не то! Но «сюрприз» — тоже очень хорошее слово! — обрадовалась Халва. — Спасибо тебе, Кабачок! Ты самый умный из всех, кого я встречала!
Поскакал Кабачок дальше и видит: тяжеловоз Руслан стоит и плачет.
— Что плачешь, дружище?
— Да как же мне не плакать? — отвечает Руслан. — Сено надо отвезти, а сил нет.
— Давай помогу!
Отвезли они сено, куда надо было.
— Вот спасибо, выручил ты меня! Ты самый сильный из всех моих друзей!
Тут Кабачок проснулся.
Потянулся, выглянул в коридор.
— Что-то, Халва, ты сегодня рано, — приветливо крикнул он Халве.
— Не привыкла дрыхнуть до обеда, как некоторые, — мрачно отозвалась Халва.
— Что снилось, Ривьера?
— Ой! Не спрашивай! До сих пор страшно.
— Ерунда! Это же сон! — усмехнулся Кабачок.
— Тебе всё ерунда! — обиделась Ривьера.
— Как дела, Руслан? Русла-а-ан! — крикнул Кабачок.
— Отстань, я сплю! — проворчал Руслан.
«Всё равно они славные! — подумал Кабачок. — И я славный!» Тут его взгляд упал на дверную табличку. «По-моему, пора менять вывеску», — решил Кабачок и снял табличку.
«КАБАЧОК. СИЛЬНЫЙ, ЛОВКИЙ И УМНЫЙ», — написал он и стал ждать, пока высохнет.
Среди дня заходила конюшенная кошка Машка. Обменялись новостями, и между делом Кабачок показал ей новую табличку.
— Знаешь, — сказала Машка мягко, — не вешай эту табличку…
— Почему? — насупился Кабачок.
— Ты же не хочешь, чтобы другие расстраивались, что они не такие. Ты же добрый…
— Ты права, — сказал Кабачок. Он взял табличку и подписал:
«КАБАЧОК. СИЛЬНЫЙ, ЛОВКИЙ, УМНЫЙ И ДОБРЫЙ». «Жаль, нельзя повесить!» — вздохнул Кабачок и зарыл табличку в опилки.
С тех пор, если Кабачку грустно, он достаёт эту табличку. И на душе становится веселей.
Было жарко. Все, кому ни лень, ленились: лошади, кошки, собаки. Даже мухи не суетились, а летали плавно, и уж если куда долетали, то садились и начинали лениться.
— Скажи мне, Соня, — вдруг спросил Кабачок, — как вы, люди, решаете проблему мух?
— Что? — удивилась Соня.
— Представь, садится на тебя муха. Ты хочешь согнать и вдруг обнаруживаешь, что у тебя нет хвоста!
— Можно рукой, — предложила Соня.
— Неудобно, — вздохнул Кабачок.
— Я думаю, у многих людей такой сложный характер именно потому, что они совершенно не приспособлены к жизни, — сказала рассудительная Халва.
— Бегают медленно, поднять могут мало… — поддержал Руслан.
— И вообще они какие-то лысые, — поморщилась Халва.
— И потом, это, должно быть, страшно неудобно — всё время ходить на задних ногах, — вступила Ривьера.
— Зачем им передние? — подхватила Халва.
— Ну, как зачем, например, чтобы есть! — не выдержала Соня.
— Зачем? Ведь можно и так! — удивилась Ривьера.
— Но руками можно делать массу дел! — не сдавалась Соня.
— Например?
«Ведь поди объясни лошади, зачем нужны руки! — растерялась Соня. — Есть можно без рук, взять что-то тоже можно без рук…»
Тут Кабачок пришёл Соне на помощь.
— Я люблю, когда меня рукой по шее похлопывают, — сообщил он и подставил Соне шею.
— Я и не говорю, что руки совсем не нужны, — согласилась Халва. — Я люблю, когда мне яблоко с руки дают. Гораздо приятнее, чем из соломы выкапывать и от опилок отплёвываться…
— Но всё-таки люди какие-то недотёпистые… — пожалела Ривьера.
— Это уж точно: если бы мы им не помогали, они бы пропали.
