— Не хочу…
Вот попоили и покормили лошадей, подмели пол, и Соня начала сомневаться, правда ли вечером что-то будет.
— Кабачок, а где этот источник? — спросила Соня.
— Не кричи ты так! Дети спят…
Поперечный с Полосатым посапывали в своём углу. А Машка напевала колыбельную:
Город спит, тоскует ветер,
А по крыше бродит кошка.
Светит ей в дремотный вечер
Чьё-то тусклое окошко.
Котята ворочались.
— Кабачок, а кто ещё об этом знает? — шёпотом спросила Соня.
— Только лошади!
— А если мы потеряемся?
— Зачем мы будем теряться?
— Ты что собираешься загадать?
— Отстань!
— Мам, а куда они собираются ночью? — спросил Поперечный.
— Какое сегодня число? Ах да, у них опять торжественная весенняя ночь. Они идут желания загадывать.
— Мы тоже хотим!
— Ночью? В лес?
— Ух ты! Хотим!
— Это ты рассказала? — спросил Кабачок Соню.
Машка презрительно хмыкнула:
— Хороша бы я была, конюшенная кошка, если бы не знала, куда ходят лошади в ночь весеннего полнолуния!
— Пойди посмотри, что конюхи делают, — проворчал Кабачок.
Соня послушно отправилась проведать конюхов. Из-за двери был слышен телевизор.
— Телевизор смотрят, — возвратясь, сообщила Соня.
— Отлично! Разбуди меня в одиннадцать, — попросил Кабачок и тут же заснул.
Соне казалось, что стрелки часов не двигаются вовсе. С огромным трудом она дотерпела до пол-одиннадцатого.
— Пора.
— Сколько времени? — спросил Кабачок. — Иди запирай людей.
У людей по-прежнему надрывался телевизор, и Соня тихо повернула ключ.
— Отлично! — одобрил Кабачок. — Пошли!
Одна за другой лошадиные тени потянулись к выходу.
Луна светила вовсю. Весенний холод пробирал до костей. Ветки шевелились, переплетались, и их тени зловещими фигурами стелились по земле. Угу! Угу! — ухала сова. От холода и страха у Сони застучали зубы.
— Ой! — Кто-то выскочил у неё прямо из-под ног и побежал вперёд. Из темноты послышалось:
— Эй, дылды! Скорее! Вы думаете, без вас полночь не настанет?
— Наглецы! — буркнул Кабачок. — С этой мелкотой сплошная суета. И как они разнюхали?
Тропинка сужалась, ветки то и дело хлестали Соню по лицу. В ботинках хлюпала вода. «Дома уже все спят, почему я не надела свитер? Куда я иду? — малодушно думала Соня. — Я ведь даже не знаю что хочу».
— Что мне загадать? — спросила Соня.
— Тебе? Да что хочешь! А вот мне-то что?
— Ты тоже не знаешь? — Соня воспряла духом. — Ну, что-нибудь стоящее… Кстати, что значит «стоящее»?
— У меня такое подозрение, что этого никто не знает, — отозвался Кабачок.
— А зачем же тогда все идут?
— Надеются что-нибудь придумать…
Они долго шли молча, и вот невдалеке послышался гул голосов и плеск воды.
— Пришли, — сказал Кабачок.
Они вышли на поляну. Вокруг мерцали огоньки — жёлтые, зелёные, красные. «Глаза зверей», — поняла Соня, и они с Кабачком стали пробираться поближе к источнику.
— Посторонние! — раздался недовольный бас.
— Не бойся, это старожил из соседней конюшни! — шепнул Кабачок.
В темноте завозились.
— Что значит «посторонние»? — пискнул кто-то.
— Здесь человек! — прогремел бас, и вокруг Сони с Кабачком образовалось пустота.
— Я только посмотреть, — лепетала Соня.
— Я за неё ручаюсь! Она… почти лошадь! — заверил Кабачок.
Соне сразу стало тепло.
— Только без фокусов! — разрешил бас.
И опять все завозились.
— Кто хочет сказать? Тетушка Халва, вы здесь? — опять раздался бас.
На мгновение всё стихло. Халва выступила вперёд.
— Сегодня у нас праздник! Весеннее исполнение желаний. Главное придумать, что загадать. И не забыть до поры до времени.
— Ура! — закричал кто-то.
— Тихо! — прервал всё тот же бас. — Кто-нибудь хочет что-нибудь сказать?!
Всё смолкло. И в наступившей тишине раздался голос Полосатого:
— А можно мы споём?
— Это что-то новенькое!
— Песня в честь весеннего полнолуния! — объявил Поперечный. Котята вошли в лунный луч и затянули:
Повисла над болотом весенняя луна,
Придумать надо что-то, пока горит она.
— Какая милая песня!
— Спасибо, — послышался растроганный голос кошки Машки.
— Кто-нибудь хочет ещё сказать или… спеть? — спросила Халва.
— Нам бы полночь не пропустить с вашими песнями, — крикнул кто-то.
Все загалдели.
— Часы, у кого есть часы?
— Мы думали, после прошлого раза вы уж возьмёте!
— Где мы возьмём?
— А нам куда часы вешать?! На копыто, что ли?
— Так я и знала! — громко сказала Халва. — Опять никто не взял часы!
— Ой, не могу! — на весь лес захохотал Руслан. — Все желание придумали?
Звери галдели.
— Соня! — позвал в темноте Кабачок. — У тебя нет часов?
— Есть, — отозвалась Соня. — Но я ничего не вижу.
— У нас есть часы! — сказал Кабачок. — Пропустите к лунному лучу!
Все посторонились. Соня шагнула в лунный луч.
— Осталось две минуты! — в волнении прошептала она.
— Две минуты! — как эхо повторили звери, засуетились и бросились к воде.
— Пустите!
— Подвиньтесь!
— Без одной! — громко сказала Соня и зачерпнула пригоршней воды.
Хлюп!
Плюх!
— Мой хвост! Отдайте хвост!
— Кому нужен ваш хвост?!
— Пора! — крикнула Соня.
И тут раздался невероятный «буль!».
Соня на мгновение подумала, что выпили всю воду. Ей даже стало жаль, что здесь больше никогда не будет источника. Она набрала в рот воды. Вода была ледяная, на зубах скрипел песок. «Что же мне загадать? — Соня в отчаянье поняла, что ничего не придумала. — Хорошо учиться… Ерунда какая! Чтобы у меня была лошадь… Зачем мне лошадь? У меня есть Кабачок. Чтобы мы выиграли соревнования… Ох, нет! Совсем по-детски. Папа бы загадал, чтобы я выросла хорошим человеком. А мама?.. Наверное, чтобы не было дизентерии».
Соня была готова заплакать, к тому же она поняла, что уронила часы. «Кабачок», — позвала она. Но вокруг всё так хлюпало, что Сонин голос утонул вместе с часами. «Часы-то папины, — думала Соня. — Надо доставать». Она пошарила рукой в ледяной воде. «Как холодно! И ничего не видно! Ах да, у меня же есть бенгальские…» Она чиркнула спичкой.
А дальше… Никто в точности не может сказать, что случилось дальше. Потому что вдруг все бросились наутёк. Кто-то ясно видел огненный шар. Кто-то говорил, что упала звезда. Впрочем, все были уверены, что если какие желания и сбудутся, то загаданные в эту весеннюю ночь…
Когда догорел бенгальский огонь, Соня обнаружила, что вокруг никого нет. «Зато часы нашла», — подумала она, дрожа от холода, и позвала:
— Кабачок!
— Я тут! — Кабачок вышел из лесу. — Не знаешь, что это было?
— Что? — не поняла Соня.
— То, что горело?
— Бенгальский огонь!
— Это ты устроила? — недоверчиво спросил Кабачок.
— Я! Хочешь, ещё зажгу? У меня ещё девять штук!
— А все-то перепугались, — хихикнул Кабачок.
Они шли и жгли бенгальские огни. А когда они подходили к конюшне, Кабачок сказал:
— Мне кажется, у меня сегодня получилось…
— Что?
— Пить и думать одновременно…
— А что ты загадал?
— Я загадал, чтобы всё было хорошо.
— Что всё?
— Ну, вообще всё, — ответил Кабачок. И Соня подумала, что более стоящего желания ей, пожалуй, не придумать.
И теперь, если ей кажется, что всё хорошо, она знает: это потому, что одна рыжая лошадка так захотела.
О том, как прошли соревнования
— Подумаешь! — говорила Соня, седлая Кабачка. — Мы тобой и не через такие препятствия прыгали.
Кабачок был не в духе:
— Кто их вообще выдумал, эти дурацкие соревнования!
— Что с тобой? Ты же любишь прыгать.
— Я не люблю проигрывать… — проворчал Кабачок.
— Мы выиграем!
— Я не обгоню этих долговязых…-
— Длинные ноги ещё не всё. Главное — умение, ну и… везение!
— Легко сказать. — Кабачку было тоскливо.
— Всё будет хорошо! — уговаривала Соня. — Смотри-ка, кошки пришли за тебя поболеть… Ой, что это с ними?!
Котята были все в зелёных пятнах.
— Пойду выясню… — Кабачок отвлёкся от неприятных мыслей.
— Только бегом, нам скоро на старт! — сказала Соня.
— Что это с вами? — спросил Кабачок.
— Эпидемия! — ответил Полосатый.
— Что?!
— У конюха ветрянка. И нас намазали зелёнкой!!! — сообщил Поперечный. — Маме Халва посоветовала.
— Почему зелёнкой?
— Как только болезнь собирается напасть, мы раз — ложимся в траву, и нас не видно, — объяснил Полосатый.
