— Рабочий день кончился, господа! Сейчас мы будем пить кофе с яблочным пирогом!
Роза собралась было вынуть бумагу из машинки, но Максик взволнованно закричал:
— Пожалуйста, не вынимай! Осталось совсем немножечко. Очень важное!
И он продиктовал ещё несколько фраз, не имевших ни малейшего отношения к почётному членству Гимнастического союза:
Так как все Пихельштейнеры очень маленькие, то возможно, что в Пихельштейне найдётся девочка моего возраста и одного со мной роста. Если такая девочка у вас есть, я был бы очень счастлив. Йокус, мой самый лучший друг, наверняка позволит мне пригласить её к нам в гости, чтобы она пожила у нас подольше…
— И, конечно, вместе с родителями, — вставил Йокус.
И Маленький Человек продиктовал:
Конечно, вместе с родителями. А если у вас в Пихельштейне нет такой маленькой девочки, а есть только мальчик, то это будет почти так же здорово. Хотя, конечно, девочка всё же лучше, потому что ведь я сам мальчик. Чего мне иногда не хватает, так это друга моего роста.
Попутно я должен упомянуть ещё об одном важном письме. Отправителем его был король государства Бреганзона — Билеам. В его королевстве, а также и за границей короля прозвали Билеам Симпатичный. Все, кто с ним знаком, утверждают, что этого ещё мало. По-настоящему, мол, его следует называть Билеам Самый Лучший.
На голове он носит золотую корону и чёрную шляпу, причём и то и другое разом. Украшенная драгоценными камнями, корона пришита к полям шляпы, и получилось совсем не так плохо.
Но хватит о шляпных делах.
Короче, король Билеам тоже прислал письмо. Он писал, что и он, и королева, и наследный принц, и принцесса — все они в восторге от телевизионной передачи. Он выражал надежду, что у цирка скоро начнутся отпуска и тогда Маленький Человек вместе с профессором немедленно и непременно приедет к ним в Бреганзону, где им уже отведены покои в королевском дворце. И принцесса Юдифь и принц Орам — десятилетний наследник престола — с нетерпением ждут их приезда.
Но для начала дети опустошили свои копилки и выслали Маленькому Человеку подарок, который, как они надеялись, его порадует.
…Уже два дня спустя прибыли два больших ящика с надписью: «Королевский подарок». И это не было преувеличением. В одном ящике помещалась целая игрушечная квартира: столовая, спальня, кухня с электрической плитой и ванная с холодной и горячей водой. Маленькие лампочки, баки для воды, запасные батарейки — ничего не забыли!
Во втором ящике был большой низкий стол, на котором удобно размещались все четыре комнаты.
Роза и Йокус чуть не выбросили вместе со стружками маленький целлофановый мешочек. А это было бы очень жалко, потому что в нём была спрятана узкая шёлковая лестница, которая прикреплялась к столу: по ней Максик мог взбираться на стол в свою роскошную квартиру.
Он это и сделал, как только квартиру установили на столе. Он даже поджарил на плите в малюсенькой сковородке кусочек говяжьего филе, который вместе с каплей масла и мелко накрошенным луком принёс ему официант. Все, в том числе и официант, попробовали мясо, и всем оно очень понравилось.
Всем, кроме Максика. Потому что ему ничего не досталось.
После представления в цирке Максик выкупался в собственной ванне и сказал Йокусу, наблюдавшему за этой процедурой:
— Совсем другое дело. Не то что эта дурацкая мыльница…
Потом он улёгся в своей роскошной мягкой кровати, сладко потянулся и пробормотал:
— Совсем другое дело! Не то что спичечная коробка…
Но на следующее утро он лежал в своей старой спичечной коробке на ночном столике Йокуса.
— Вот тебе на! — сказал Йокус, — В чём дело?
Максик смущённо улыбнулся:
— Я ночью перебрался сюда.
— А почему?
— Знаешь, спичечная коробка — это совсем другое дело!
Маленький Человек у собственной плиты. Слава утомляет. Й слава усыпляет. Второе письмо из Пихельштейна. Нюрнбергская игрушка. Об одной популярной песенке. Страшное открытие Йокуса. Пропал Максик!
Подарок короля Билеама и его наследников оказался, что называется, ценной находкой для журналистов. Они со своими фотоаппаратами толпились в номере, щёлкали изо всех сил и дарили миру новые снимки с роскошными заголовками: «Маленький Человек в фартуке и в поварском колпаке у собственной плиты», «Маленький Человек после обеда в качалке», «Маленький Человек перед маленькой книжной полкой с маленькими книжками», «Маленький Человек в своей новой кровати», «Маленький Человек впервые в жизни принимает ванну», «Маленький Человек демонстрирует голубям Минне и Эмме свои покои» и так далее, и так без конца.
Наконец, эти деятели, с фотокамерами вместо глаз и вспышками вместо мыслей, удалились, а Максик в отчаянии три раза подряд воскликнул:
— Почему я не невидимка?
— Слава утомляет, — заметил Йокус. — Это уж так полагается. А кроме того, мы наклеим все фотографии в альбом и пошлём его в Бреганзону. Король и маленькие королята наверняка ему обрадуются.
— Так мы и сделаем, — сказал Маленький Человек. — Но приглашение придётся пока отклонить, Слава утомляет.
Надев свой тренировочный костюм, он целый час путешествовал по Вольдемару. Потом улёгся в свою спичечную коробку, широко зевнул и, засыпая, пробормотал:
— Слава усыпляет!
Через несколько дней Максик получил второе письмо из Пихельштейна. Фердинанд Пихельштей-нер, первый председатель Гимнастического союза, писал глубокоуважаемому почётному члену того же союза, что в их деревне нет ни девочки, ни мальчика Максикиного роста. Правда, многие молодые семьи странствуют по свету.
Но есть ли у них дети, — говорится дальше в письме, — мы до сих пор, к сожалению, не знаем. Они нам даже не написали, живы ли они ещё или уже умерли. Если мы узнаем что-нибудь подходящее, мы тебя сразу же известим. Даю тебе честное слово гимнаста. Мне пятьдесят лет, но я всё ещё в хорошей спортивной форме. Особенно на турнике.
Твой верный тёзка
Фердинанд Пихельштейнер.
Йокус медленно сложил письмо и сказал:
— Не огорчайся, мой мальчик!
— Ну что ты, Йокус, — сказал Максик. Он сидел на зелёном диване в своей уютной комнатке и болтал ногами. — Конечно, это было бы очень здорово! Особенно теперь, когда у меня целая пустая квартира. Ведь я всё равно никогда не расстанусь со своей спичечной коробкой.
— Но ведь новая кровать гораздо удобнее!
— Это верно, — согласился Максик. — Но она слишком далеко стоит от твоей постели.
Да, я, кажется, уже упоминал об адвокате, с которым Йокус беседовал внизу, в холле гостиницы. Он приезжал по поручению Нюрнбергской игрушечной фабрики. Они вели переговоры. Соглашение было достигнуто, и они подписали контракт. И вот в один прекрасный день пришла посылка с Нюрнбергской фабрики. А в посылке было десять спичечных коробок.
Десять спичечных коробок? Да. Со спичками? В том-то и дело, что нет. В каждой спичечной коробке на белой вате лежал Маленький Человек. А всего их было десять Маленьких Человечков, как две капли воды, вернее, как десять капель воды похожих на нашего Максика. И все они были в пижамах в серую и голубую полоску, совсем как любимая пижама Максика. Десять Максиков двигали руками и ногами. Их можно было вынимать из коробок и ставить на ноги. Их можно было усадить в кресло. И положить спать.
Короче говоря, это была новая игрушка, которую вскоре стали продавать во всех магазинах мира, а также и в кассе цирка. Эта игрушка принесла игрушечной фабрике много денег.
Впрочем, я бы не стал рассказывать о новой игрушке, не сыграй одна из этих проклятых коробок такую важную роль в следующей главе. Но потерпите ещё чуточку. Потому что…
Потому что сначала мне надо рассказать вам о песенке, которая появилась примерно в то же время и вскоре стала очень популярной. Ее записали на пластинку. Её пели по радио, под неё танцевали в ресторанах. Музыку сочинил Романо Корнгибель, дирижёр оркестра в цирке «Стильке». Кто написал слова, я не знаю. Песенка называлась:
ПЕСНЯ О МАЛЕНЬКОМ ЧЕЛОВЕКЕ
Несколько строф я даже запомнил наизусть. Она начиналась так:
Взволнован целый свет,
У каждого из граждан
Выпытывает каждый:
«Вы, случайно, не встречали
Маленького Человека?»
От полицейских тоже
Ответа ждёт прохожий.
У них один ответ:
«Нет!»
Потом по очереди расспрашивали всех, не видел ли кто-нибудь Маленького Человека. До слов:
Вдруг возглас из трамвая:
«А я о нём всё знаю:
Он, выпив чашку чая,
Ложится по привычке
Он весит по утрам
Лишь восемьдесят грамм,
А вечером в нём просто
Пять сантиметров роста.
Ему король и принцы
Шлют письма и гостинцы.
Он в цирке по программе
Ворует вечерами.
А после всё подряд
Он отдаёт…»
На этом месте нить моей памяти обрывается. Я только помню ещё самый конец: кто хочет увидеть Маленького Человека, пусть поспешит, потому что Маленький Человек с недавних пор становится всё меньше и меньше ростом:
