Все чувства словно утекли куда-то, растворились в окружающей мгле. Лишь безграничная пустота, темнее ночи, темнее мрака бога теней. Вероника машинально щёлкнула пальцами. Светлячок соскользнул с её ладони – крошечный, тусклый, жалкий отзвук того света, что смог разогнать духов. В его неясном свете удалось рассмотреть багровые струйки, стекающие по скалистой тропе.
Сомнений не оставалось.
– Что… что это за чувство? – послышался сдавленный голос Кайла.
Вероника машинально оглянулась на духа. Он стоял на коленях, схватившись за грудь, словно боялся, что его сердце вот-вот выскочит. Странно, но Вероника ничего не ощущала. Ни чувств духа, ни своих, лишь гулкая пустота. Она даже не волновалась за «соседа».
Вероника села на корточки рядом с Джереми и осторожно коснулась его щеки кончиками пальцев. Казалось, он вот-вот откроет глаза, улыбнётся, как ни в чём не бывало, скажет что-нибудь забавное. Казалось, он всё ещё дышит, но его кожа уже была холодной. Не как лёд, но и не как живой человек на морозе…
– Мы победили, слышишь? – прошептала Вероника, плохо понимая, что делает. – Ты должен выполнить обещание. Ты должен убедиться, что мы сделали то, что ты велел.
Он не отвечал.
– Пойдём, Джей, – продолжала шептать Вероника. – Вставай. Нам пора.
– Ника… – послышался голос Элиота.
По капле, по крупинке чувства из ниоткуда просачивались в сердце. Острая боль проводила скальпелем по беззащитной, обнажённой душе. Сначала по поверхности, постепенно углубляя надрез. Затем со всей силы, одним резким ударом…
– Ты обещал, – Вероника ощутила, как горячие капли скатились по щекам. Она и не замечала, что с каждым словом говорит всё громче. – Ты сказал, что за ошибки надо расплачиваться. Так плати, слышишь? Не смей оставлять нас тут!..
Заработавший несколько секунд назад Видящий кристалл позволил богам слышать каждое слово. Они растерянно наблюдали, как Санни попыталась оттащить Веронику от Джереми, но та отчаянно сопротивлялась. Они видели, как Элиот попросил кого-то, кто виднелся в кристалле неясной тенью, о помощи. Как главный жрец и его загадочный спутник – по всей видимости, дух по имени Кайл – несли Джереми по узкой тропинке. Как Вероника и Санни, обнявшись, замерли на краю тропы…
– Сиири… – послышался неуверенный голос Деланея.
Этого не могло случиться. Богиня войны вглядывалась в кристалл, надеясь увидеть своего подопечного. Он не мог вот так умереть. Всего десять минут назад всё было в порядке. Всего десять минут назад…
Словно раскалённый нож вошёл в сердце. Дыхание перехватило, не хватало воздуха. Ведущая битву никогда не чувствовала ничего подобного, но догадалась, что произошло. Так до неё докатилось запоздалое эхо чувств её подопечного.
Джереми Эдлунд был мёртв.
– Что теперь будет? – растерянно спросила Благословляющая воду Линн. – Сиири?
Ведущая битву оглянулась на богиню воды, затем на других небожителей. Если раньше, когда судили Лилиан, по Главному залу прокатился лишь отзвук трагедии Адена, то теперь здесь будто появился его призрак. Пока ещё никто не решался произнести это слово вслух, но богиня войны понимала, что оно вот-вот прозвучит. Она переступила черту. Она – преступница, которая должна понести наказание.
Казалось, с богини войны сняли заклятье, довлевшее над ней всё это время. Как это могло случиться? Как она могла настолько увлечься соревнованиями? Сколько раз она предупреждала богов, чтобы они следили за студентами, чтобы всё было в порядке, а сама? Та, кто в первую очередь должна была оберегать чемпионов…
– Сиири, – Созидающий воздух взглянул на Ведущую битву.
– Да, Эфир?
Богиня войны даже не удивилась тому, насколько неестественно прозвучал её голос. Происходящее отдалилось от сознания, как будто это была сцена из плохого спектакля, а ей приходилось принимать участие в этом. Безумный фарс, а не трагедия.
– Ты понимаешь, что мы должны сделать? – продолжал бог воздуха.
Она молчала несколько долгих секунд, глядя ему в глаза. Эфир, её соратник, хранитель Священной земли.
Он был её другом. Он знал её, как никто другой.
Он первым произнесёт это слово?
– Постой, Эфир, – послышался голос Деланея. – Мы всё видели. Но не слишком ли мы торопимся? Надо спуститься в мир людей, понять, что произошло…
– Спускайся, – не сводя глаз с Сиири, велел Созидающий воздух. – Заодно проводишь парня в мир мёртвых. Мы проследим за тобой.
– Но…
– Иди, Деланей, – надменно заговорила Лилиан. – Мы проследим, чтобы она не сбежала.
– Я не сбегу, – хрипло отозвалась Ведущая битву.
Воцарилась липкая, пугающая тишина. Мимо богини войны прошёл Деланей, старательно отводя взгляд. Мелькнула шальная мысль о том, что бог тьмы хотел взять её с собой, позволить участвовать в его плане, а теперь всё пошло крахом…
Дверь в мир людей захлопнулась с громким хлопком. Ведущая битву опустила взгляд.
Похоже, с Дарующим пламя она встретится гораздо раньше, чем думала.
Языки пламени взметнулись в небо. Возле костра на импровизированной стоянке сидели Элиот и Санни. Они о чём-то говорили, но Вероника слышала только неясное бормотание. Впрочем, какая разница, что происходит там? Здесь и сейчас, на границе леса и пляжа, время остановилось. Словно сама ткань мироздания разорвалась. Безграничная пустота засасывала Веронику, и та не хотела сопротивляться.
– Если хочешь, я останусь с тобой, – послышался тихий голос Кайла. Тёплая рука сжала плечо.
Вероника смотрела на бледное лицо лучшего друга. Он выглядел спокойным, даже умиротворённым. Как будто спит. Да, наверное. Просто спит. Последние недели выдались тяжёлыми – сначала экзамены, затем испытания, все эти волнения…
– Ника?
Не хотелось даже плакать. Хотелось просто лечь рядом с ним и уснуть. Чтобы однажды вновь проснуться и пойти вместе на тренировку. Он обещал, что однажды покажет ей, как пользоваться огнестрельным оружием. Он обещал, что когда ей будет грустно, они вместе пойдут в то самое кафе-мороженое на центральной площади, как когда-то. Снова закажут сливочное. Три огромных шарика, как тогда, три года назад, и потом каждый раз, когда она была не в настроении…
– Ника…
Рука крепче сжала плечо. По всему телу разлилось тепло. Вероника обернулась и встретилась взглядом с Кайлом. Его глаза еле заметно светились синим.
– Спасибо, – прошептала она.
– Мне уйти?
– Да, было бы неплохо.
Кайл кивнул и растворился в чёрной дымке. На секунду проскользнула мысль, что дух мог бы обидеться на эти слова, и сразу же исчезла, стоило Веронике вновь взглянуть на спящего Джереми.
Он ведь спит, верно?
– Прости, милая, но он не спит, – послышался в темноте смутно знакомый баритон.
Сердце замерло. Этот голос она слышала во сне, наверное, тысячу лет назад. Волнение захлестнуло огромной волной. Не может быть…
– Отец? – прошептала Вероника.
Сердце заколотилось как сумасшедшее, волнение захлестнуло с головой. Не может быть…
Еле видимые в отблесках костра листья огромного папоротника колыхнулись, будто на сильном сквозняке. В следующий миг на свет вышел высокий, удивительно красивый мужчина лет двадцати пяти.
– Да, милая. Я рад, что мы наконец встретились.
Столько лет, столько бессонных ночей, столько несбывшихся желаний, загаданных на дни рождения, когда гасли свечи… Столько слёз, выплаканных в подушку, столько страхов и ненависти к себе, к всему миру… Чтобы всё случилось вот так? Волнение схлынуло за миг, оставляя за собой бесконечную водную гладь безразличия. Что-то сдерживало все чувства огромной плотиной. Вероника вглядывалась в знакомые черты лица – похожие она видела каждый день в зеркале. Только она была отражением, жалкой копией, а здесь стоял оригинал. Прекрасный, сильный, мужественный. Идеальный.
Наверное, она должна была что-то сказать, но ничего не приходило в голову. Как будто слова растерялись по пути сюда, как и чувства.
– Прости, что не давал знать о себе всё это время, – еле слышно заговорил Деланей. – Мы не можем просто так, без причины, спускаться в мир людей, тем более к полубогам. Нам запрещено.
Вероника машинально кивнула.
– Я понимаю. Можешь ничего не говорить.
Да и чего теперь стоят слова? Разве они смогут искупить эти годы? Разве вообще что-то сможет их искупить?
– Я хотел бы всё исправить, – прошептал Деланей. – Ничего не случилось, мироздание спокойно восприняло нашу встречу. Значит, теперь мы сможем общаться. Милая, я столько упустил… Давай начнём всё заново?
И снова его слова не вызвали отклика в душе. Как будто это был не отец, покинувший её ещё до рождения, но раскаявшийся и желающий всё исправить. Вероника поняла, что не хочет ничего. Ни принимать извинения, ни начинать что-то, ни исправлять. В глубине души всколыхнулось странное чувство. Недоверие? Страх? Злость? Ненависть? Вероника не могла понять. Может быть, всё сразу?..
